Книга Разрушенная любовь - Стейси Мэри Браун

Холлоуэй.

Еще больше комментариев полетело в мою сторону, сопровождаемые смешками, но я уже не могла различить голоса. Их рты двигались размыто, голоса слились в единый гул, который звенел в моих ушах, отражая мои резкие вдохи.

«Держись. Держись».

Стиснув зубы, я развернулась и решительно двинулась в туалет, пробираясь сквозь толпу. Гнев и стыд наполняли мое тело. Не взглянув в зеркало, я схватила бумажные полотенца, намочила их и вышла обратно. Дойдя до середины коридора, я услышала звонок. Толпа тут же рассеялась, направляясь на первый урок.

— Ты ждала, пока тело Колтона остынет, прежде чем начала трахать его близнеца?

— Шлюха.

— Отвратительно.

Я попыталась отгородиться, пока люди, проходя мимо, осуждали меня. Все мое внимание было направлено на то, чтобы затереть мерзкие слова со шкафчика. Энергичная чистка лишь немного стерла буквы, оставляя их злобный смысл все так же видимым. Я впилась зубами в нижнюю губу и заставила любые эмоции, которые у меня были, глубоко уйти.

«Мне все равно, что они говорят. Все равно».

Рядом со мной с грохотом рухнула чья-то фигура. Саванна, скрестив руки на груди и сжимая телефон в кулаке, прислонилась к соседнему шкафчику. Ее форма для черлидинга шуршала по металлу. Должно быть, сегодня игра. Забавно, я давно не думала о черлидинге.

— Не могу поверить, — процедила Саванна, сморщив нос и качая головой. — Как ты вообще можешь смотреть на себя в зеркало?

Я стиснула зубы так сильно, что челюсть заболела. Мой взгляд остался твердым, направленным вперед.

— Это мерзко, Джейм, — ее голос повысился, и она выпрямилась. — С его близнецом? Как ты могла так поступить с Колтоном?

— Я никак не поступала с Колтоном, — прорычала я сквозь зубы.

Она, словно обвинительное орудие, потрясла перед моим лицом экраном своего телефона.

— Интересно, а это видео говорит об обратном, — ее голос звенел презрением. — Вживую было еще отвратительнее.

— Ты записала нас? — выдохнула я.

Значит, она была там с Джейсоном. Наверное, для секса, но издеваются-то надо мной.

Она фыркнула.

— Колтон всегда заслуживал лучшего, чем ты.

Это оскорбление было как пощечина, особенно после того, как я своими глазами увидела доказательства его измены прошлой ночью.

Я резко повернулась к ней.

— Ты надеялась, что он в итоге обратит внимание на тебя? Что ты будешь той, кого он выберет?

Она уперлась руками в боки.

— Ты притворяешься милой и доброй, но на самом деле ты просто грязная шлюха. Ты и этот наркоман действительно друг друга достойны, — она обошла меня, перекинув назад свой хвостик. — И, к твоему сведению, мы никогда не были подругами. Ты никогда не была одной из нас. Мы были добры к тебе только из-за Колтона, — она развернулась и зашагала по коридору.

Я сделала шаткий вдох и открыла шкафчик, пытаясь игнорировать бурю эмоций внутри. На дне лежала сложенная записка, края которой были загнуты от того, что ее просунули через щель.

Развернув записку, я пробежала глазами по ее содержанию. Кончики пальцев словно обожгло бумагой. Сжав зубы до скрипа, я скомкала листок и сунула его в карман, захлопнув шкафчик с грохотом. Все мое естество требовало бежать, спрятаться в комнате и запереться там навсегда. Но я понимала, что побег лишь раздует огонь слухов и покажет им мою слабость. Нужно держаться, даже если придется притворяться.

* * *

Утро тянулось мучительно долго. Каждый урок был пыткой: одноклассники пялились, шептались, бросали в мой адрес грязные шутки и писали друг другу сообщения. Я выключила телефон и сосредоточилась на занятиях, стараясь не замечать шквала обидных комментариев и похотливых насмешек. Игнорируя их реплики, я получала в ответ тыканье телефоном в лицо, сопровождаемое пальцами, указывающими на меня, и взрывами смеха.

На людях я держалась, высоко задрав подбородок, но внутри защитные стены уже крошились. С каждым мигом становилось все труднее сдерживать дрожь в подбородке, выдававшую бурю эмоций. Сильная девушка, которой я пыталась стать, не выдерживала этого груза.

«Только бы пережить этот день».

Я заморгала, прогоняя слезы, грозящие прорваться сквозь мои слабые барьеры.

Я еще не видела Хантера, и часть меня за это была благодарна. Учитывая, как все закончилось прошлой ночью, его присутствие только подлило бы масла в огонь. Я даже надеялась, что он решит прогулять. Но эти надежды рухнули в тот момент, когда я схватила учебники для следующего урока.

— Эй, — раздался у моего уха низкий голос.

Радость от звука его голоса мгновенно сменилась ужасом. Я продолжила тянуться за учебником, не отвечая.

— Все нормально? — он приблизился ко мне, его тепло согревало и одновременно настораживало. Усталость читалась на его лице, волосы были взъерошены, а одежда слегка помята. Только ему удавалось выглядеть неотразимо даже растрепанным.

— Хантер, — предупредила я, нервно осматривая толпу в поисках зевак. — Что ты делаешь?

Парень нахмурился.

— Проверяю, все ли с тобой в порядке.

— В порядке? — гнев вырвался из меня, и я хлопнула шкафчиком. — Даже близко нет, — я попыталась обойти его, но он преградил мне путь. Глаза сузились. — Я… я не могу говорить об этом сейчас. Не здесь.

— Какая разница? И так все знают, — он бросил мне вызов обиженным тоном. Затем выдохнул, опустив плечи. — Я не пришел сюда, ожидая чего-то. Я понял тебя вчера вечером. Громко и ясно. Просто хотел узнать, как ты.

Краем глаза я заметила, как ученики остановились, наблюдая за нами.

— Ну, я в полном порядке. Спасибо, — язвительно сказала я, голос срывался на каждом слове.

— Какое тебе дело до того, что думают эти придурки? — он развел руками в разные стороны.

Все больше и больше подростков останавливались, чтобы посмотреть на нас.

— Прости, что я не такая сильная и бесчувственная, как ты, — мой голос дрожал от злости. Его спина напряглась, в глазах вспыхнула ярость. — Я не могу притвориться, будто мне все равно. Особенно после того, как в сотый раз за день мне суют в лицо это видео, где я голая, и называют шлюхой.

— Я видел его. Все, что у них есть, это размытое, далекое, темное видео со мной и кем-то. Нет никаких настоящих доказательств того, что это ты.

Им и не нужны были доказательства. Обвинения было достаточно.

— Пожалуйста, не усложняй ситуацию.

Он кивнул, его лицо покрылось осуждающей пеленой.

— Извини, если я был обеспокоен.

— Черт возьми, Хантер, дай мне передышку. Я только отмыла со своего шкафчика слова «шлюха» и «братоубийца» этим утром, — прошипела я. — Чего ты от меня хочешь?

— Ты думаешь, мне легко? Всю ночь друзья читали мне лекции. А Даг познакомил меня со своей четвертой двоюродной сестрой, — он махнул