Книга Столкновение миров - Евсей Рылов

— сухо ответила Лалтхи, которой вся эта техника не очень-то нравилась. Она на несколько дней вперёд лишилась силы и чувствовала себя очень неуютно, совершенно беззащитной. Будь её воля, она бы всё это время, просто, просидела бы, закрывшись в комнате.

Лалтхи, тяжело вздохнув, обернулась, собираясь идти в помещение к воспитанницам, и практически лицом к лицу столкнулась с высокой девушкой. Лицо той было смутно знакомо искательнице, но она не могла вспомнить, кто это. Девушка была высока ростом и прекрасно сложена. На правильном, красивом, словно у куклы, лице выделялись большие глаза, того же ярко голубого цвета, что и собственный глаз четырёхрукого. Огромная неаккуратная копна волос была абсолютно белой. Лаплтхи чуть спустила взгляд и с удивлением уставилась на её одежду. Поверх обычной формы ордена на ней была надета какая-то странная конструкция из металлических стержней жгутов и чего-то ещё, непонятного. При этом на плече её был знак высшего посвящения Ордена. Интересно, это, что, ещё одна древняя? Лалтхи опять окинула завистливым взглядом фигуру, странно знакомой девушки. Тогда почему она не в доспехах, они же, вроде, бояться вызвать мор? Странно всё это. Немая сцена продолжалась с минуту, а потом девушка заговорила поразительно знакомым глубоким голосом, в котором слышались нотки притворного недовольства:

— Ты только посмотри, Кроха, что, этот мерзавец, со мной сделал, я аж себя в зеркале не узнала. Ухты, какая же ты взрослая стала! А всё такая же растрепа… — последнее было сказано очень удивлённым тоном.

— Сестрица Лайшми — неверя проговорила Лалтхи — т-ты, как это?… Она потрясенно уставилась на девушку, а ведь и правда, это же Лайшми. Просто искательница, так привыкла видеть подругу больной и неподвижной, что не готова была к тому что, та окажется полна сил, всего через несколько часов после операции.

— Ну, мои старые глаза уже никуда не годились, и доктор сделал мне новые, а ещё соединил кости, но сразу они не срастутся. К тому же я давно не ходила и мышцы у меня совсем ослабли, поэтому на меня одели эту штуку — она с явной гордостью похлопала по системе стержней, надетой поверх одежды — Я целый год носить буду, её только на ночь снимать надо, так что я теперь, почти здорова. Ох, и погуляем же мы теперь… — её голос звучал мечтательно, почти как у Лийши.

— А, прости… а почему ты в остальном, ну изменилась — Лалтхи, воровато оглянувшись, руками показала в каком месте особенно сильно изменилась подруга.

— Да… это всё этот лентяй Тьйн, он, видишь ли, устал и восстанавливать мне лицо сам не стал, доверив это машине, а у неё какой-то стандартный вариант был, типа, "красивая девушка" — она покрутила в воздухе ладонями, изображая своё недовольство. Впрочем, Лалтхи без всякой силы чувствовала её притворство — А у тебя как? — сменила та тему.

— Ну, так себе: древний убил Чжойла и его начальника Чжыйча тоже искателя. А я его подстрелила и даже не знаю, что теперь будет — устало сказала искательница.

— И зачем же, если не серет? — с недоумением спросила Лайшми.

— Давай, я тебе с самого начала расскажу — девушки вместе двинулись в комнату Лайшми, по дороге наткнувшись на Шайли, которая, несмотря на довольно поздний час только, что встала и была занята поиском какого нибудь занятия, которое позволило бы ей отлынять от исполнения прямых обязанностей. Она с радостью присоединилась к подругам. Видимо, перспектива разбора завалов полностью выбила из неё всю робость перед начальством. К тому же она умирала от любопытства, заметив перемены во внешности наставницы своей подруги. Девушки отправились в комнату старшей искательницы и просидели там до обеда, слушая рассказ Лалтхи. Когда та закончила, Лайшми заговорила:

— Выходит Щьйон целых четыре года был их марионеткой. Впечатляет! Интересно сколько ещё, таких, как он? Надо бы написать письмо в Круг Кругов в его защиту, а то тебя послушать, так я бы подумала на него, что он во всем этом безобразии главный.

— Слушай Лайшми, ты ведь мечтала о таких возможностях? Так я советую тебе, таким не заниматься — напряжённо сказала Лалтхи.

— А то что? — с внезапной жёсткостью спросила старшая искательница.

— Четырёхрукий таких считает для себя главной угрозой. Узнает — убьёт, и его не остановить, ты даже не представляешь на что он способен, любая хитрость против него работает только раз, не знаю, как это вышло, но оружие, которое захватил Чжойл оказалось бесполезным — напряжённо сказала Лалтхи — те двое его неслабо потрепали и он теперь набрался опыта. Самое мерзкое, то, что четырехрукий нашёл способ, как нас убить. Знаешь, как он расправился с Чжыйчем? — не дожидаясь встречного вопроса Лалтхи продолжила — прицелился в предмет, находившийся между ними, но выбрал точку, пробив которую попал в искателя, и тот, не смотря на всю свою силу, ничего не заметил. Так что, я тебе настоятельно рекомендую забыть о своих идеях, если тебе жизнь дорога. Да, и ещё, древние считают нас равными себе. В их интерпретации это означает две вещи: первая, они требуют от нас соблюдения своих законов, вторая, они будут карать за их нарушение не считаясь с нашим меньшим развитием. С учётом того, что мы этих законов не знаем, дела наши плохи. Боюсь, что кроме нас с тобой эту компанию окоротить здесь не кому, и силой мы это сделать не можем, так что Шайли нам с наставницей потребуются твои знания.

— Это какие же? Я тут новый вид пряности освоила — самодовольно сказала девушка.

— Дело хорошее, но не в этот раз, скажи, а чем ты там таким по утрам лицо мажешь, чтобы кожа лучше смотрелась? — со вздохом спросила Лалтхи — Вьйн, вон ради тебя на всё готов, глаз отвести не может. Эти тоже, в принципе, обычные мужики — она красноречиво посмотрела на Лайшми — Они по небу летают и после смерти воскресают, а из всех интересов ммм… короче, тоже, что у всех.

— И что ты собралась делать? — искренне удивилась Шайли.

— Судя по всему, сестрёнка, придётся нам с тобой учиться тому способу контроля над сознанием, которым владеют все нормальные девушки, без всякой силы — криво ухмыльнувшись, сказала Лалтхи.

— Ох как бы они нас не законтрооировали — грусно сказа Лайшми — боюсь у нас совершенно неправильный образ мыслей для таких дел.

В комнате повисло молчание.

После обеда Лалтхи отправилась в каземат, где работал доктор, дверь была открыта и, войдя, она оказалась в просторном помещении посреди которого стоял большой белый ящик