Книга Та, которой могло не быть - Кира Леви

— Мирайя, успокойся. Ты прекрасная сестра. Я видел, что Аластер принял тебя и не винит. Он взрослый маг и понимает, что за свои поступки следует отвечать. К тому же он был не один, а с друзьями. Ты бы не подала прошение в их защиту, и было бы несправедливо, если бы они понесли наказание, а главный зачинщик — нет.

Калеб сжал мою руку, привлекая к себе внимание.

— Не грызи себя. Если хочешь, то завтра увидишься с братом. Я придержу вестник с решением короля на сутки. Маркиз будет добираться к месту службы своим ходом, а не порталами. Это дань традиции. Маг должен прочувствовать тяготы дороги и лишения. Он будет ограничен в средствах и сможет взять с собой только самые необходимые в дороге вещи.

— Да! Хочу! — я подскочила со своего места в порыве куда-то бежать. Но, заметив на лице супруга недоумение, присела на стул. — Будем добираться порталами? На дорогу нужно часа три, если я не ошибаюсь. Но я ещё так не путешествовала. В прошлый раз из-за нестабильности моих Стихий отец остерёгся пользоваться порталами.

— Теперь всё изменилось, — Калеб развернул мою ладонь и поцеловал в серединку. — Ты научилась стабилизировать магию, удерживать Стихии в подчинении. Завтра утром я провожу тебя в замок Мелфи. Мы воспользуемся королевским порталом. Он доставит нас до границ земель твоего отца. Непосредственно в замок мы не сможем попасть. Хранитель не позволит. Но это сократит наш путь до часа. Магистр отправится с нами. Он тоже хочет увидеть сына перед его отъездом. И твой дядя — милорд Райерд Мелфи. Так что вся семья соберётся.

— Мастер Фергюсон, — герцог махнул в сторону управляющего, — пожалуй, на сегодня всё. У миледи пропал аппетит. Подайте чай в библиотеку.

Калеб поднялся из-за стола и помог мне встать, придержав стул и предложив мне локоть. Мне стало стыдно, что я не дала мужу спокойно поесть, может быть, в первый раз за день.

Герцог целыми днями пропадал на работе и не всегда успевал пообедать. Мне об этом бабушка рассказала.

— Ты из-за меня остался голодным, — тяжело вздохнула и покосилась на стол.

— Не тревожься. Сейчас меня больше интересует другое. Я хочу, чтобы ты утолила мой голод иного рода. Тайны, вот что меня интересует. Мне не терпится узнать про гримуар.

***

В библиотеке было уютно. Приглушённый свет создавал немного интимную атмосферу, но мне было не до романтики. Мы расположились в креслах друг напротив друга. Управляющий установил столик между нами и сервировал его всем необходимым для чаепития.

Я нервно потёрла руки, расправила несуществующие складки на подоле платья, собралась духом и подняла глаза на супруга. Калеб терпеливо ждал.

— То, о чём я тебе сейчас расскажу, пока никто не должен знать. Это касается меня и моей семьи. Обещаешь? — я протянула над столиком руку, чувствуя, как кожу приятно пощекотало горячим паром, поднимавшимся от наполненных чаем чашек.

— Обещаю, — муж пожал мне руку, и магия подтвердила его клятву, окутав наши скреплённые ладони золотистым сиянием. Так просто, когда Стихии послушны, и мысленно можно ими управлять.

— Гримуар, который ты держишь в руках, принадлежит Мирайе Виленийской-Мелфи. Моей матери. Дай мне его.

Калеб с невозмутимым выражением лица протянул мне тетрадь. Я взяла её в руки и открыла. Когда гримуара касалась уже только я, то на форзаце снова появилась надпись, адресованная мне.

— «Моей малышке, с надеждой на прощение. Слишком родная, чтобы стать ненужной. Пусть Стихии решат, кем тебе стать. Мирайя Мелфи, твоя мама. Позволю себе ею быть, мой огонёк, хотя бы на страницах этого дневника.» — я вслух зачитала послание и, отложив тетрадь на некоторое время в сторону, принялась рассказывать всё, о чём я узнала из своих снов, видений, и какие успела сделать выводы из разговоров с членами семьи.

Герцог очень внимательно меня слушал. Взгляд его изменился, стал пристальным и таким железным, что захотелось под ним поёжиться. Сейчас он больше походил на главу Тайной канцелярии, чем на моего любимого мужчину, который сумел окружить меня заботой и нежностью. Эта другая ипостась моего супруга могла бы испугать в том случае, если бы я не добровольно ему всё рассказывала, а находилась на допросе.

— Моя бабушка — очень хорошая мать, безгранично любившая свою дочь. Она вырастила Мирайю совершенно домашним ребёнком. Романтической, как и положено быть юной неискушённой девушке, и достаточно умной, чтобы стать прагматичной женщиной.

Когда Мирайя достаточно повзрослела, герцогиня вывела её в свет. Девушке нужно было подыскать подходящую партию. Это не мог быть маг со средними способностями. Нет. Ведь Стихии девушки были очень сильными.

На том первом балу и состоялась знакомство Мирайи с герцогом Мелфи. Такой завидный холостяк обратил внимание на способности юной магессы. Он был так галантен, внимателен. Мужское внимание льстило, а то, что это был сам легендарный магистр — вдвойне! Только тут и начинаются загадки, — я перевела дыхание и отпила остывающий чай. — Бал длился два дня. На второй день Мирайя, следуя коридорами замка, случайно отстала от группы молодых девушек, таких же, как она, дебютанток, и свернула куда-то не туда. Вообще она была достаточно любопытна, и в зале ей было не настолько интересно, как посмотреть, где служили её отец и мать. Свернув в очередной раз, она столкнулась с магистром. Сердечко юной девушки затрепетало. Оказаться наедине с таким завидным холостяком! Тем, кто вчера выказывал ей знаки внимания! Но магистр её не узнал. Холодно поинтересовался, что она делает в личном крыле принцев и предложил провести в зал. Малышка Мирайя растерялась и молча согласилась. Ещё через два дня магистр сговорился с герцогиней Виленийской о помолвке. Он оценил потенциал девушки и, получив одобрение Оракула, подписал брачный договор.

— Откуда тебе известны такие подробности?

— Об этом мне рассказала сама Мирайя. Точнее, её воспоминания, заключённые в портрет в столичном доме Виленийских. Вести диалог с воспоминаниями достаточно сложно, — я кривовато улыбнулась, вспоминая, как в течение трёх дней, пока гостила у герцогини, складывала из разрозненных фраз, озвученных «призраком», эту историю. — К сожалению, колоссальная разница в возрасте и в жизненном опыте привела к тому, что брак моих родителей не был счастливым. В этом признался и мой отец. Он не дал юной девушке того, что желало её сердечко — любви.

Мирайя быстро поняла, что супруга она интересует только как неиссякаемый источник. Она не смирилась, старалась привлечь внимание герцога. Иногда у неё получалось. Казалось, что искра в сердце бесчувственного супруга разгорается, но потом всё снова гасло. С моим зачатием тоже не всё просто, — я тихонько рассмеялась, вспоминая, что мне рассказало воспоминание Мирайи. — Мирайя опоила мага приворотным зельем собственного производства. Великий магистр не распознал его. Для отца это могло плохо закончиться, если бы Мирайя была подлой и бессердечной. Зелье вызывает слепое обожание. Со стороны это выглядит, как сильная привязанность. Мужчина теряет волю и полностью подчиняется женщине. Но эти чувства искусственны. А подобный суррогат Мирайю не интересовал. Она хотела, чтобы её любили так же, как это было у родителей.