Книга Разведка. «Иван» наоборот: взаимодействие спецслужб Москвы и Лондона в 1942—1944 гг. - Сергей Брилёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Входил ли сам Хуан Руис, изначальный «Иван Русаков», в состав группы «Оранж»? Если да, то, очевидно, тогда он скрывался под псевдонимом «Михаил Белов». И этот «Белов» мог обменяться деталями биографии с «Антоном Марсовым».
Кем же был сам «Марсов», пока остаётся только гадать.
Признаемся в собственной лености: мы сделали не всё возможное, чтобы идентифицировать всех «ледорубов» из числа участников операции «Оранж». В поисках визуальных совпадений ещё можно было бы перелопатить дела вообще всех «совиспанцев», хранящиеся во всех обозначенных выше архивах. Но в таком случае речь шла бы о сотнях и тысячах дел. Впрочем, не в этом ли состоит наша сверхзадача на будущее?!
Уже заканчивая писать эту книгу, мы узнали, что в Испании живёт последняя из остающихся испанок – выпускниц спецшколы в Кушнаренкове. Зовут её Хесуса Рохо, и, несмотря на весьма преклонный возраст (она родилась в 1922 г.), она сохраняет острый ум и хорошую память. Но и она никого с фотографий из архива в Лондоне не узнала. Похоже, в Кушнаренкове никто из членов группы «Оранж» не учился. Значит, они были в каком-то особом резерве КПИ…
Хесуса Рохо тогда и сегодня
Иными словами, пока у нас есть, как мы сказали, два с половиной кандидата на роли двоих из троих «ледорубов» – участников операции «Оранж». Ещё раз: «Иван Русаков» – это, возможно, Артуро Кабо Мартин из КПИ и/или Жан Русселе из ФКП, а «Михаил Белов» – вероятно, несостоявшийся лётчик и будущий заключённый ГУЛАГа Хуан Руис.
Есть и ещё одно занятное совпадение, подталкивающее к дальнейшим поискам: место парашютирования группы «Оранж», французский город Авиньон, располагается не так уж далеко и от Альби (где жила тётка Хуана), и от Тулузы (где сразу после войны мелькнул Артуро).
Действительно ли это совпадение?
Все перечисленные выше «совиспанцы» из числа бывших курсантов авиашколы в Кировабаде после смерти Сталина были выпущены из тюрем и лагерей, реабилитированы и вернулись на родину. Но не Хуан Руис. С него судимость сняли[1029], а из СССР выпустили лишь на один месяц в 1966 г., когда, согласно его автобиографии, он наведался к маме и братьям в Испанию. До этого…
Читаем содержащееся в материалах РГАСПИ постановление Комиссии по выездам за границу при ЦК КПСС от 27 ноября 1958 г.: «Считать нецелесообразным выезд его и жены РУИС / ПЕТРОВОЙ, ВАИСЯЦКОЙ / Ольги Михайловны с сыном Энрико 1957 г.р.»[1030]. Против были в КГБ, так как они «работают на предприятиях, имеющих особый режим»[1031].
О каком режимном предприятии идёт речь? Может быть, о том самом авиазаводе? Но, насколько можно понять, сражавшиеся на фронтах Великой Отечественной войны «совиспанцы» были демобилизованы одновременно (ранняя весна 1945 г.) и массово попали на авиазавод № 30. Правда, в отличие от Хуана Руиса, других потом выпустили не только из лагерей, но и из Советского Союза!
Почему же это не коснулось Хуана Руиса?
И здесь версий может быть несколько. Первая: на том заводе он работал в каком-то режимном цехе (и советские спецслужбы поняли, что в Испании он мог стать предметом интереса американцев; такие случаи известны). Вторая версия: по состоянию на 1958 г. на режимном предприятии продолжала работать его русская жена Ольга. Третья версия возникает при изучении его дела МГБ. Там говорится, что он вроде бы даже готовил побег из страны (через границу с Турцией, или через границу с Финляндией, или через Польшу до французского сектора оккупации Германии[1032]). Да, в письме Хрущёву он называл СССР своей «второй родиной»[1033], но тем не менее «осадочек» у советской системы мог остаться; куда проще и выгоднее Москве было выпускать «за кордон» тех «совиспанцев», которые, подобно футболисту-партийцу Агустину Гомесу, несли на Запад идею о замечательном Советском Союзе.
Из материалов ГАРФ известно, что в 1966 г. Хуан был зван в Большой Кремлёвский дворец: именно там и тогда ему вручили юбилейную медаль к 20-летию Победы, а также медали «За оборону Москвы» и «За оборону Кавказа». И именно на Кавказе мы вновь «видим» его после освобождения из лагеря. Если конкретно, то незадачливый политэмигрант и, возможно, экс-«ледоруб» Хуан Руис вновь оказался в Азербайджанской ССР[1034], где когда-то учился в авиашколе в Кировабаде. Правда, там его ждали новые повороты судьбы: он получил от КПИ «строгое предупреждение за то, что спекулировал одеждой, работая в 1961–1962 гг. переводчиком с кубинскими товарищами»…[1035]
Хуан скончался в СССР, в Москве, 14 марта 1987 года…[1036]
Под конец этой главы стоит всё-таки вернуться к лондонским источникам. Итак, в SOE в Лондоне, желая избежать очередных трений тогдашнего правительства Его Британского Величества с лидером «Сражающейся Франции» генералом Шарлем де Голлем, специально оговорили в своей внутриведомственной переписке: «если [французы] нас спросят, то мы скажем, что наше понимание состояло в том, что группа [“Оранж”] направлялась в Испанию»[1037]. В Лондоне в общем-то и исходили из того, что для советских агентов-«ледорубов» из группы «Оранж» в рамках схемы «Ледоруб» юг Франции – лишь транзит на историческую родину, на Пиренейский полуостров[1038]. Но с каким заданием?!
