Книга Копья и пулеметы - Александр Бушков

Первый и последний раз в жизни Родс получил звонкую оплеуху. Однако через семь лет добился нешуточного успеха в другом месте, уже будучи официальным главой Капской колонии (мне показалось неважным выяснять, как именно звалась его должность). Заключил договор о концессии на добычу золота, вообще любых полезных ископаемых на обширных землях, подвластных верховному вождю племени матабеле и шона Лобенгуле.

Дело было в первую очередь отнюдь не в поисках прибыли – Родс давненько уж выломился за рамки чистого бизнеса и стал фанатичным строителем империи (о чем мечтал с младых лет). И теперь собирался не просто добывать золото, а захватить все земли Лобенгулы и включить в состав империи. Откровенно писал Ротшильду (а что стесняться между своими?), что Лобенгула «остается единственным препятствием в Центральной Африке, и как только мы захватим его территорию, остальное не составит труда, поскольку остальное – просто система деревень со своими предводителями, независимыми друг от друга… Ключ к успеху – земля матабеле с ее золотом, сведения о котором основаны отнюдь не на слухах… Золотой прииск, который два года назад можно было купить приблизительно за сто пятьдесят фунтов, теперь продается более чем за десять миллионов фунтов».

Ротшильд в ответном письме эти планы полностью одобрил – а чего другого было ждать от крупнейшего акционера компаний Родса, чья доля всегда превышала вдвое долю Родса?

История отношений Лобенгулы с Родсом и вообще белыми – очень интересная, ее стоит рассказать подробнее. Хитрый Лобенгула повел двойную игру, и с англичанами, и с трансваальскими бурами, отлично зная, что они – соперники (среди африканских вождей было очень мало простачков и дурачков, умом и изворотливостью они белым деятелям ничуть не уступали). Параллельно Лобенгула заключил договор с посланником буров Питом Гроблером. Вот только когда Гроблер возвращался домой, на обратном пути его убил кто-то, так и оставшийся неизвестным, а договор неведомо куда подевался. Комментарии нужны, или и так все ясно?

В договоре Родс – Лобенгула, кроме разрешения на добычу в недрах чего белая душенька пожелает, имелся еще и пункт о «дружбе с Великой Британией». Основываясь на этом, европейские газеты (тех стран, где к англичанам относились без особой любви) принялись наперебой писать, что Лобенгула не просто дал концессии, а отдал Родсу все свои земли во владение. Хитроумные буры, увидев отличную возможность подложить свинью Родсу, сообщили об этом в Матабелейленд – причем не одному Лобенгуле, а довели это до сведения «широкой общественности» матабеле.

Те подняли шум и устроили майдан. Это шона были очень мирным народом, земледельцами, скотоводами и ремесленниками, воевать не то что не любили, но и не умели (благодаря чему их в свое время практически без боев и покорили матабеле). А вот родственные зулусам матабеле – совсем другое дело. Народ был горячий, драчливый, воевать как раз любил и умел… В столицу Лобенгулы Булавайо (основанную, как мы помним, беглым Мзиликази) нагрянули несколько тысяч человек и подступили к Лобенгуле с одним-единственным вопросом: правда ли, что ты, сукин кот, за богатые подарки продал с потрохами белым нашу родину?

Хитрый лис Лобенгула вывернулся, заверив подданных, что ничего подобного не было, и договора никакого не было, это кто-то набрехал, а вы, дурачье, и поверили.

Страсти понемногу улеглись, но сначала кипели так, что все еще пребывавший в Булавайо с подлинником договора посланник Родса всерьез опасался, что горячие африканские парни его пристукнут – и ускакал домой. Договор он почему-то не взял с собой, а закопал тут же, в Булавайо. Когда страсти поутихли, вернувшиеся в Булавайо люди Родса его выкопали – замусоленный, грязный, но вполне читаемый…

Лобенгула тем временем совершил крайне нестандартный для африканского вождя поступок – отправил к королеве Виктории самое настоящее посольство, состоявшее, правда, всего из двух «малых» вождей, – чтобы не только прояснили вопрос с договором, но и подсмотрели, существует ли на самом деле Белая Королева Виктория (Лобенгула не до конца верил в ее существование, рассуждая со своей логикой: если она есть, отчего же не показывается в Африке?).

Послы, впервые в жизни напялив ради такого случая европейские костюмы, отправились в далекий путь, взяв с собой написанное по-английски послание Лобенгулы королеве. Поскольку сам Лобенгула не умел ни читать, ни писать ни на одном языке (да у матабеле и не было своей письменности), письмо, вероятнее всего, написал какой-нибудь живший в Булавайо бур, но, безусловно, под диктовку Лобенгулы. Вещи серьезные там сочетались с прямо-таки детским простодушием. Вождь резонно писал, что «его очень тревожат белые люди, которые приходят в его страну и просят разрешения добывать золото». И тут же: «Лобенгула хочет знать, действительно ли существует королева». Люди Родса всячески старались послам помешать (убивать все же не рискнули), но те, люди упрямые, преодолели все препятствия, сели на пароход (опять-таки впервые в жизни) и добрались до града Лондона.

Там они воочию убедились, что королева все-таки есть – Виктория дала им аудиенцию. Речь как-никак шла о послах вождя, в чьих владениях таились богатейшие золотые россыпи. Англичане постарались произвести на послов впечатление: водили их в хранилища Английского банка, где показывали груды золотых монет, возили на маневры с участием десятков тысяч солдат, показывали, как стреляет самая большая в Англии гаубица. Понятно, что все этой делалось не из любезности – послам старательно демонстрировали богатство и мощь империи, противостоять которой самоубийству подобно.

Впечатлений у послов набралось столько, что, вернувшись домой, они рассказывали Лобенгуле об увиденном два месяца. И англичане поставленной цели добились: Лобегула понял их совершенно правильно и воевать не рвался, всячески сдерживая своих «генералов», молодых и горячих. Известно его горестное высказывание: «Англия – хамелеон, а я – муха».

Специально для эксплуатации золотых приисков Родс создал Британскую южноафриканскую компанию, получившую от правительства (злые языки говорили, что без крупных взяток тут не обошлось) нешуточные привилегии: от монопольного права на разработку недр Матабелеленда и Машоналенда до создания собственной полиции. Родс набрал в нее человек с тысячу, и, ссылаясь на статью в договоре «о дружбе», послал их, вооруженных до зубов, на земли Лобенгулы. Они построили там несколько хорошо укрепленных фортов – правда, пока что исключительно на землях мирных шона, не ступая на территории воинственных матабеле.

Акции новой компании Родса моментально взлетели до небес: это же сам Родс, из паренька с медяками в кармане ставший миллионером, создатель «Де Бирс»! Убыточного предприятия не затеет!

А потом грянул гром…

В Машоналенд приехал лорд Рэндольф Черчилль (отец знаменитого сэра Уинстона), консерватор по взглядам, но независимый политик, не входивший в одноименную партию. С собой он привез геолога, хорошего, авторитетного специалиста, и тот быстро установил совершенно точно: мало-мальски рентабельных золотых россыпей на землях Лобенгулы нет! Нету, хоть ты тресни!

Вернувшись в Англию, лорд стал публично называть Родса «обманщиком» и заявил, что «нет более неблагоразумного помещения средств, чем в ведущих изыскания синдикатах», имея в виду в первую очередь опять-таки компанию Родса.