Книга Барчестерские башни - Энтони Троллоп

Мистер Слоуп — даже мистер Слоуп! — почувствовал некоторое смущение. Он никак не мог облечь свою маленькую просьбу в достаточно скромную форму. Он знал, что епископ неизбежно будет ошеломлен его дерзостью, и трудность заключалась в том, чтобы смягчить и рассеять это впечатление.

— Я также не думал,— начал он,— что у вашего преосвященства есть кто-нибудь на примете, и поэтому я осмелюсь сообщить вам одну мою мысль: если бедный доктор Трефойл скончается, я, право, не вижу, почему бы с помощью вашего преосвященства этот бенефиций не получить мне.

— Вам?! — воскликнул епископ тоном, который едва ли мог польстить самолюбию мистера Слоупа.

Но лед был сломан, и мистер Слоуп обрел обычное красноречие.

— Да, я об этом думаю. Если ваше преосвященство предложит мою кандидатуру архиепископу, то я не сомневаюсь в успехе. Видите ли, я буду первым, а это великое дело. Кроме того, я могу рассчитывать на поддержку прессы: без ложной скромности скажу, что я пользуюсь уважением у той части прессы, с которой правительство особенно считается, да и в правительстве у меня тоже есть друзья. Тем не менее, милорд, я взываю о помощи к вам. Я хотел бы получить этот бенефиций именно из ваших рук. И, что важнее всего в подобном вопросе, вы лучше кого бы то ни было можете судить о моей пригодности.

Епископ несколько минут не мог прийти в себя. Мистер Слоуп — настоятель Барчестерского собора! Идея подобного преображения никогда не осенила бы его без посторонней помощи. Сначала он думал: почему, с какой стати, на каком основании должен мистер Слоуп стать настоятелем Барчестерского собора? Но постепенно ход его мыслей изменился, и он начал думать: почему, с какой стати, на каком основании мистер Слоуп не должен стать настоятелем Барчестерского собора? Сам он с радостью готов был отказаться от услуг своего капеллана. Мелькнувшая было надежда использовать мистера Слоупа против миссис Прауди рассеялась, как дым. Он уже понял нелепость подобного плана. Если бы он мог спать в спальне капеллана, а не в спальне жены, тогда это еще имело бы смысл. Но... Мистер Слоуп продолжал говорить, а епископ все больше приходил к выводу, что он вполне может стать настоятелем Барчестерского собора. Впрочем, убедили его не доводы мистера Слоупа, которого он почти не слушал, а собственные размышления.

— Мне незачем упоминать,— продолжал мистер Слоуп,— что во всех делах, касающихся собора, моей главной целью будет поступать согласно вашим желаниям. Столь хорошо зная ваше преосвященство (и, надеюсь, это взаимно), я не сомневаюсь, что, занимая это положение, смогу существенно способствовать вашему душевному спокойствию и расширению сферы вашего полезного влияния. Как я уже упоминал, весьма важно, чтобы высшие духовные лица одной епархии были согласны в своих взглядах. Я ни в коем случае не принял бы подобный бенефиций в епархии, где вынужден был бы не соглашаться с моим епископом. Но тут нас ждет восхитительное единодушие.

Мистер Слоуп прекрасно видел, что епископ его не слушает, и все же продолжал говорить. Он понимал, что доктору Прауди нужно оправиться от изумления, и давал ему возможность сделать вид, будто его убедили веские аргументы. И продолжал приводить одну за другой правдоподобные причины, доказывая, что лучшего настоятеля для Барчестерского собора не найти, что правительство и широкая публика, несомненно, сойдутся в желании увидеть его, мистера Слоупа, настоятелем Барчестерского собора, но что из высших соображений церковной политики весьма желательно, чтобы настоятелем он стал с помощью епископа этой епархии.

— Но, право, я не знаю, что я мог бы тут сделать,— сказал епископ.

— Если вы только упомянете об этом архиепископу, если вы скажете его высокопреосвященству, что считаете такое назначение весьма желательным, что вы надеетесь таким образом положить конец расколу в епархии — если вы скажете все то с вашей обычной энергией, вы, несомненно, без труда убедите его высокопреосвященство поговорить с лордом NN. Разумеется, вы дадите архиепископу понять, что я не рассчитываю только на его ходатайство, что вы не просите его о милости, что, по вашим сведениям, я получу этот бенефиций иным путем — как и есть на самом деле,— но что вам очень хотелось бы, чтобы его высокопреосвященство выразил лорду NN свое одобрение по поводу такого назначения.

В конце концов, епископ дал искомое обещание. Однако он поставил одно условие, сказав в самый разгар беседы:

— Да... об этой богадельне. Ничто никогда не доставляло мне столько неприятностей (и это было совершеннейшей правдой). Вы еще не говорили с мистером Хардингом?

Мистер Слоуп заверил своего патрона, что с мистером Хардингом он не говорил.

— Ну, раз так... пожалуй, следует все же назначить Куиверфула. Место ему было почти обещано, а он обременен семьей и очень беден. Да, я полагаю, что лучше будет назначить Куиверфула.

— Но, милорд,— сказал мистер Слоуп, все еще считая необходимым отстаивать свою позицию в этом вопросе, чтобы закрепить победу, одержанную над миссис Прауди, на случай, если настоятелем его все-таки не сделают.— Но, милорд, боюсь, что...

— Помните, мистер Слоуп,— сказал епископ,— я не даю вам никаких обещаний касательно вашего желания стать преемником бедного доктора Трефойла. Конечно, я поговорю с архиепископом, как вы желаете, но тем не менее, я не думаю, чтобы...

— Да-да, милорд,— в свою очередь, перебил епископа мистер Слоуп, прекрасно его понявший.— Пожалуй, ваше преосвященство правы насчет мистера Куиверфула. Я думаю, что легко улажу все с мистером Хардингом и представлю назначение вам на подпись, как вы желаете.

— Да, Слоуп, я думаю, так лучше, и вы можете быть уверены, что то немногое, что я могу для вас сделать, будет сделано.

На этом они расстались.

Теперь мистеру Слоупу предстояло множество дел. Он должен был, по обыкновению, побывать у синьоры. Благоразумие требовало отказаться от этого визита, но он был слишком влюблен и не внял голосу благоразумия. Поэтому он решил пить чай у Стэнхоупов, и еще он решил (так ему, по крайней мере, казалось), что больше бывать там не будет. Он должен был, кроме того, привести в порядок свои дела с миссис Болд. Он считал, что Элинор украсит резиденцию настоятеля так же, как она украсила бы домик капеллана, и что ее состояние с избытком возместит тот ущерб, который нанесет жалованью настоятеля беспощадная церковная комиссия.

А в отношении миссис Болд он был чрезвычайно обнадежен. Мистер Слоуп принадлежал к той многочисленной рати влюбленных, которые думают, что в любви дозволено все, а потому он не постеснялся заручиться услугами собственной горничной Элинор. От нее он узнал, что произошло в Пламстеде — не точную правду, так как “собственная горничная” не сумела в ней разобраться, но довольно близкое ее подобие. Ему было сказано, что архидьякон, миссис Грантли, мистер Хардинг и мистер Эйрбин — все поссорились с “хозяйкой” из-за того, что она получила письмо от мистера Слоупа; что “хозяйка” наотрез отказалась показать кому-нибудь это письмо; что архидьякон предложил ей выбирать между мистером Слоупом с его письмом и пламстедским обществом, и что “хозяйка” объявила с большим негодованием, что “пламстедское общество не больно-то ей нужно”, и что ради них она не откажется от мистера Слоупа.