Книга Ее секрет - Наташа Лестер

– Не думаю, что нам стоит встречаться и дальше. – Слова эти вырвались наружу помимо ее воли, и хотя она и собралась произнести их, но поняла, что неверно выбрала место и время. – Прости меня, – сказала она, кладя руку на локоть Робби.

Но тот ответил ей широкой улыбкой.

– Это такой способ заставить меня сделать тебе предложение? Что ж, я услышал твое послание, оно громкое и отчетливое. Я-то думал, что у меня есть еще несколько холостяцких месяцев, чтобы порадоваться жизни. Но, похоже, лучшее, что я могу сейчас сделать, – направиться к ближайшему ювелиру.

– Все совсем не так, – возразила Алиса. – Мне не нужно кольцо. Как ты можешь хотеть жениться на мне, если ты ничего обо мне не знаешь?

– Моя семья давно знакома с твоей семьей. И как ты можешь говорить, что я ничего о тебе не знаю? Ты сердишься на меня. Я должен был сделать тебе предложение раньше. Ты права. Признаю свою вину и раскаиваюсь. Видишь? – И он состроил рожицу, словно маленький ребенок, молящий свою строгую мать о прощении.

Насколько могла судить Алиса, подобный фокус наверняка срабатывал с ее матерью. Но у нее по телу лишь пробежала дрожь.

– Когда у меня день рождения? – спросила она. – Какой мой любимый балет? Мое любимое музыкальное произведение? Твой день рождения – двадцать второго ноября, любимого балета у тебя нет, потому что в театр ты не ходишь, а твоя любимая песня – «Девушка с гладильной доской» Джоан Блонделл, которую она исполнила в музыкальной комедии «Женщины».

– Смотри-ка – ты знаешь обо мне все, что нужно знать! – воскликнул Робби, в восхищении качая головой. – Поэтому мы непременно должны пожениться. Ты – лучшая, Пирожок. – Он снова наклонился к ней, чтобы поцеловать, но теперь Алиса была к этому готова.

– Я должна идти, – решительно сказала она.

Она выразилась совершенно ясно и недвусмысленно. Если он предпочитает понимать ее неправильно, то это его проблемы.

– Я позвоню тебе! – крикнул он ей вслед. – И приглашу куда-нибудь в славное местечко на ужин, где и подарю это кольцо.

Алиса зашагала вниз по улице. Руки у нее подрагивали от злости на то, что он отказался слушать ее. Предвкушение того, что может таить в себе день, проведенный с Джесси, исчезло без следа. Она даже направилась не в ту сторону, стремясь подальше уйти от Робби.

Спустя минуту она почувствовала, как кто-то догнал ее и взял за руку.

– Он ушел, – прошептал Джесси. – Это твой друг?

– О боже! Тебе совсем не обязательно было смотреть на эту сцену.

– Ты действительно имела это в виду? – спросил Джесси. – То, что сказала ему?

– Разумеется! – ответила Алиса. – Я никогда не любила Робби Остина, что, как мне известно, не является препятствием для брака в тех кругах, в которых вращается моя мать, но я хочу совсем другого.

– Ну, и чего же ты хочешь?

– Я хочу знать, куда мы идем, – сказала она.

– В таком случае, давай поспешим.

Джесси побежал, и она тоже перешла на бег, держа его за руку и придерживая шляпку, и заметила, что люди смотрят на них и улыбаются тому, как они смеются и спешат вниз по улице, как юные влюбленные. Он остановился у станции подземки на Четвертой авеню, купил два билета, и как только Алиса увидела, что они переходят на линию «Морской берег», то сразу же поняла, куда они направляются.

– Мы едем на Кони-Айленд?

Джесси улыбнулся.

– Да.

– Я еще никогда там не бывала, – застенчиво призналась Алиса.

– Так я и думал.

– А почему именно Кони-Айленд?

– Потому что это такое место, где может случиться все, что угодно.

Алиса и Джесси заняли свои места в поезде. Он по-прежнему держал ее за руку, поглаживая ее ладонь большим пальцем и останавливаясь на запястье. Даже от такого пустякового движения в животе у нее танцевали бабочки. Ей не хотелось отрывать взгляда от его лица, но потом она подумала, что если будет на него смотреть и дальше, то не устоит перед соблазном, придвинется к нему еще ближе и начнет целовать его так, как это не принято в общественном месте.

– Мне нужно немножко посмотреть в окно, – сказал он. – Ты слишком красивая, чтобы долго смотреть на тебя.

Алиса поймала себя на том, что ей трудно поверить: неужели такой красавчик, как Джесси Валеро, полагает ее красивой?

– Давай лучше поговорим о чем-нибудь, – предложила она. – Я ведь совсем ничего не знаю о тебе, кроме того, что ты лучший танцовщик из всех, которых я когда-либо видела.

– А что бы ты хотела узнать? – спросил он.

– Для начала, быть может… где ты живешь?

– Для начала? – Джесси поморщился. – Меня что, ждет долгий допрос?

Алиса рассмеялась.

– Я тебя не допрашиваю. Я просто хочу знать, какой ты.

– И знание того, где я живу, поможет тебе понять, какой я? – Джесси уставился на свои руки, и Алиса подивилась тому, что ей удалось смутить его.

– Нет, конечно. – Она выражалась косноязычно и при этом весьма походила на свою мать, которая действительно полагала, что место, где живет человек, сообщает вам все, что вы желаете о нем знать. – Ты не обязан говорить мне, где живешь, если не хочешь.

– Извини, – сказал он. – Я веду себя, как последний дурак. Просто мы подошли к такому моменту, когда ты поймешь, что я нисколько не похож на тебя, а потом решишь сесть на первый же обратный поезд в город. Я живу в Куинсе.

Алиса готова была спрыгнуть с поезда, когда услышала собственный голос:

– Ну, это не так уж и плохо. – Она прижала ладонь к губам. – Я совсем не это имела в виду. Я хотела сказать, что не понимаю, почему ты решил, что не должен мне этого говорить.

– Ирина рассказывала мне о тебе. – Он наблюдал, как за окном проносятся улицы Бруклина, избегая смотреть на Алису.

Она вздохнула.

– Она могла и не захотеть представить меня в выгодном свете.

– Знаешь, свет был достаточно выгодным. Богатая наследница. Живешь в особняке в Верхнем Ист-Сайде. Твоему отцу принадлежит сеть универсальных магазинов «Форсайт».

– Как ты сам сказал только что, то, где я живу, и то, чем занимается мой отец, не делает меня такой, какая я есть.

Она подалась вперед, желая заглянуть ему в глаза, и, когда ей это удалось, прочла в них нечто вроде страха. И тут она поняла, что он пытается защититься на тот случай, если ей всего лишь вздумалось поразвлечься с парнем из квартала с дурной репутацией.

Она постаралась быть с ним настолько честной, насколько могла:

– Для меня не имело бы никакого значения, если бы ты жил в Испанском Гарлеме. Просто я еще никого не целовала так, как тебя.

Джесси бережно приподнял ее за подбородок, и она увидела, что страх в его глазах растаял.