Книга Институт фавориток - Эль Бланк

— Вчера вечером я и сама еще ничего не знала, а утром… — Она хмурится и принимается мять хвосты белых лент, которыми опоясано ее серебристое платье. — Не смогла. Боялась, что ты не поймешь, будешь еще больше нервничать.

— А что произошло ночью? — Я моментально выхватываю из ее слов тот самый момент времени, который оказался переломным в наших судьбах.

— Ночью… — Рогранка в смущении растирает лоб, собираясь с мыслями. — Он пришел ко мне в комнату. Признался, что испытывает ко мне влечение. Попросил прощения за свое поведение. Сказал, что агрессию проявлял, потому что надеялся, что она вызовет отторжение ко мне, а вышло с точностью наоборот. Знаешь, я ведь давно чувствовала, что за негативом Атиуса, направленным на меня, стоит что-то другое. Сомневалась, конечно, потому тебе и не говорила, но… Уж очень своеобразно он на мое присутствие реагировал.

— Да, я это тоже заметила, — поддерживаю ее. — И что, Атиус попросил тебя выйти за него замуж?

— Нет, — мотнув головой, Файола кривится. — Он просил меня с ним переспать, чтобы сбить привязку. Я так разозлилась, что отказала категорически. Сказала, что так ему и надо. Раз был неосторожен, пусть теперь сам расхлебывает. В конце концов, я же не умерла от того, что мой бывший возлюбленный исчез раньше, чем освободил меня от страстного желания быть с ним.

— И что? — Я, памятуя, как вел себя принц, получив мой отказ, ужасаюсь, представляя себе самые жуткие последствия. И ошибаюсь. Впрочем, так же как и рогранка.

— Я ожидала, что Атиус вспылит, как обычно наговорит мне кучу гадостей, а он… Он просто ушел. Молча. Я даже виноватой себя почувствовала. Ведь и моя вина есть в том, что он влюбился. Я же специально его задевала, чтобы физический контакт был. Мстила за неуважение.

— Если ушел, тогда как…

Мне не удается даже договорить — Фай моментально схватывает суть и неожиданно смеется. Правда, не слишком весело.

— Недалеко ушел. И ненадолго. Зашел к Эстону, с ним ситуацию обсудил. А дальше они вдвоем меня обрабатывали, только теперь уже с позиции замужества. Брат никаких других вариантов рассматривать не пожелал.

— И ты согласилась, — сочувственно вздыхаю.

— Согласилась, — пожимает плечами девушка, — Эстон бывает очень убедительным. А Атиус… Может, он и гад и вел себя совершенно по-скотски, но в чем-то достоин уважения. Ты только представь, сколько же мужества нужно иметь и как же сильно влюбиться, чтобы забыть о способностях будущих детей, о недовольстве отца, о гневе матери, которая ему предательства не простит. И еще представь, что было бы, если бы я все же отказала. Принц бы окончательно обозлился на всех, глупостей бы натворил, разных проблем принес тебе, мне, Атису… Для тебя его брак будет хорошей страховкой и защитой. По крайней мере, теперь я его контролирую.

— Но ведь ты его не любишь! — Беспокойство меня все же не покидает.

— Ну и ладно. Отторжения он у меня не вызывает, а влечение… Ты же знаешь, что оно после танца все равно неизбежно появится. Да и я устала уже мучиться, честно говоря. А теперь угасание старой привязки пойдет намного быстрее.

— Ты уверена, что он не станет тебя принуждать? Будет ждать столько времени? И дети…

— Не волнуйся, Дей. Я с этим справлюсь, — успокаивает меня подруга. — А дети… Думаю, об этом пока рано говорить. Будущее покажет. Может, проявятся способности, ведь вообще неясно, как именно они передаются в межрасовых браках. Вдруг есть какие-то исключения?

Мне так хотелось ей сказать, что есть! Что я сама такой пример, который только вчера обзавелся тем, на что уже и надеяться перестал. Промолчала. Надежда — это замечательно, но она ведь может превратиться в разочарование. И я прекрасно помню, что весь возникший в этом случае негатив ляжет в итоге на того, кто эту надежду породил.

Наверняка почувствовав, что обсуждать услышанное я не желаю и вообще расстроена расставанием с подругой, Лурита, проводив Файолу до двери, старается вести себя совсем незаметно. Даже извечные шуточки и подколки предупредительно держит при себе. Черныш тоже активностью не отличается — наравне со мной спит, вяло жует свой обед, на краю ванны сидит спокойно, словно заразившись моей задумчивостью. Лишь спустя час после того, как я заваливаюсь на диван, чтобы просмотреть в вильюрере новости, он вылезает на плечо и поднимается на задние лапки, проявляя беспокойство. Я не сразу понимаю, что ему не нравится, а потом…

— Атис! — Роняя технику, я мгновенно подскакиваю, чтобы оказаться в таких нежных и нужных мне сейчас объятиях.

Черныш, восторженно пискнув, принимается с упоением носиться по нашим плечам и головам, словно радуется тому, что утраченная часть его места обитания вновь присоединилась. Может, он поэтому грустил?

— Как ты, милая? — беспокоится леянин, погладив малыша и тем самым немного уменьшив степень его возбуждения.

— Соскучилась, — отвечаю я, вдыхая умопомрачительный морозный аромат, присущий скорее иперианину, и сильнее прижимаясь к бархатистой ткани жилета, чтобы почувствовать мужчину как можно ближе. Дихол! Содрать бы с него этот костюм… — Атис, — все же не выдерживаю, — а когда мы танцевать будем?

Надо признать честно — я, хоть и понимала, что это будет самым неудачным и неправильным поступком, ведь мы обсудили данный вопрос, приняв решение не торопиться, чтобы не провоцировать слухов и домыслов на наш счет, но все же подсознательно ждала, что Атис пригласит меня на танец во время цессянской свадебной церемонии.

— Три дня нам лететь до Ле. Планету посмотреть, с моим окружением познакомиться — еще дня два-три. Гостей дождаться и церемонию подготовить — неделя, — перечисляет леянин.

Он ласково массирует мой затылок одной рукой и крепко обнимает второй. А я молчу, вжимаясь лбом в его грудь, понимая, что столько не выдержу. Одно дело, когда Атиса нет рядом и он делами занят, но когда леянин близко… На корабле же и в его дворце избегать встреч будет нереально.

— Давай мы тайно станцуем, а? — жалобно прошу, с надеждой заглядывая в серые глаза. — Теперь уже можно, я ведь свободна!

— Подстрекательница! — хрипло выдыхает Атис, во взгляде которого столько эмоций. Уверена, если бы не необходимость соблюдать правила, он бы ни секунды не раздумывал. Ему ведь тоже сложно себя сдерживать. — Хорошо, только — на корабле, не на Цессе. И праздник на Ле все равно будет.

— Отлично! Обязательно станцуем повторно на глазах у всех! — наверняка ослепляю я его своей улыбкой. — Когда на корабль?

Я прикидываю, все ли мы с Луритой упаковали, и собралась ли она сама, и сколько контейнеров получилось. Долго ли это все будут грузить? И как отнесутся цессяне к тому, что мы улетаем. И…

А по факту получается, что беспокоиться мне вообще ни о чем не приходится. Никаких торжественных проводов, видимо, и не планировалось. Груз из каюты исчезает за считаные секунды. Мы взлетаем на тех же транспортных леянских ботах, на которых спускались на Цесс. Я же, наблюдая за медленно плывущей на экране, закрытой белым рыхлым облачным покровом желто-зеленой планетой, никак не могу расстаться с ощущением нереальности происходящего. Притом что и обстановка вроде знакомая — привычные серые и хромированные поверхности рубки управления; и подружка рядом — необычайно довольная Лурита сидит в кресле по левую руку от меня; и Атис в зоне видимости — беседует с незнакомым мне леянином в строгом военном мундире.