Книга Покоренное сердце - Барбара Доусон Смит

Вдали показались очертания экипажа, остановившегося посреди дороги.

Саймон натянул поводья, и лошадь сбавила ход. Прищурившись, Саймон разглядел второй экипаж и фигуры нескольких людей. При виде этой сцены кровь застыла в его жилах. Уж слишком она напоминала ту, когда был убит его отец.

И словно эхо той жуткой ночи, грянул выстрел.

Клер стояла, не шевелясь, почти не дыша. В щеку ей упиралось холодное дуло пистолета. Граймз загородился ею, как щитом. В нескольких шагах от них на земле стонал Фредерик.

Он сделал неуклюжую попытку сбить злодея с ног, но был остановлен выстрелом. Розабел склонилась над братом, ломая руки и заливаясь слезами.

Кучер встал на колени и осмотрел руку Фредерика. Лорд Уоррингтон, опершись на трость, тоже неловко склонился над внуком:

– Держись, мальчик. Рана неопасная.

Кучер попытался перевязать ему руку, чтобы остановить кровотечение, и Фредерик взвыл от боли.

Граймз крепче прижал к себе Клер. Она чувствовала запах его дорогих духов.

– Лучше бы вы отпустили меня, – сказала Клер, пытаясь унять дрожь в голосе. – Вы и так уже натворили дел, не хватало вам еще убийства.

– Я не собираюсь вас убивать, дорогая. Сейчас мы сядем в мой экипаж и поедем на север. Мне уже надоела ваша сопливая кузина.

Он начал подталкивать ее к своему экипажу, Клер попыталась потянуть время:

– А где вы познакомились с Розабел? Я думала, она влюблена в Льюиса Ньюкома.

– Льюис – мой кузен, он помогал нам встречаться. Наши матери – родные сестры и обе были актрисами. Увы, моей не посчастливилось выйти замуж за виконта. Ничего. Что не получилось у нее, выйдет у меня, Я женюсь на внучке маркиза.

– Гораздо раньше я увижу тебя в аду.

Лорд Уоррингтон, хромая, направился к Граймзу и Клер.

Он бросил на Клер предупреждающий взгляд, и она поняла, что ей следует промолчать о том, что она уже вышла замуж за Саймона. В припадке ярости Граймз может убить ее.

– Остановись, старик, иначе я пристрелю ее и женюсь на второй твоей внучке.

Маркиз остановился, не зная, что предпринять.

Граймз снова начал подталкивать Клер к экипажу. Она старалась не поддаваться панике. Связать ее он не сможет, потому что для этого ему придется выпустить из рук пистолеты, и тогда на него сразу набросятся несколько человек. Вероятно, он велит ей сесть рядом с ним на козлы. Когда она будет забираться наверх, ему придется ее отпустить…

– Так, значит, Призрак – это вы, – сказала она. – Как вы могли свалить вину на моего отца? Ведь он ваш друг!

Граймз фыркнул:

– Был другом до тех пор, пока не опубликовал свою книгу. Я уже несколько лет не могу издать свою рукопись, а Гилберту это удалось с первой попытки.

Голос Клер зазвенел от возмущения:

– Неужели вы думаете, что я выйду за человека, который посадил в тюрьму моего отца?

Он погладил ее щеку дулом пистолета.

– Пистолет, моя дорогая, очень убедительный аргумент. Забирайтесь наверх!

Он отпустил Клер, чтобы она смогла забраться на козлы. Клер приподняла юбки и поставила ногу на подножку экипажа. Поднявшись, она посмотрела вниз, увидела, что Граймз смотрит на остальных, и изо всей силы ударила его ногой.

Ей удалось выбить у него один пистолет, и тот отлетел куда-то в темноту. Граймз завопил от этой неожиданной атаки. В ту же секунду из ночного мрака вынырнула темная фигура и налетела на Граймза.

Саймон!

Мужчины принялись бороться. Саймон был крупнее, и ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы повалить Граймза на землю, лицом в грязь.

– Дайте мне веревку, – бросил он через плечо. Кучер поспешил ему на помощь.

Клер спрыгнула на землю и поискала пистолет. Но лорд Уоррингтон уже поднял его и навел на Граймза.

– Свяжи его покрепче, – велел он кучеру. – Мы отвезем мерзавца в Лондон. Там он подпишет признание, и Холлибрука освободят.

Папа выйдет на свободу! Клер засияла от счастья. Саймон встал, позволив кучеру завершить его работу. С растрепавшимися волосами, в грязной рубашке, он казался Клер самым красивым мужчиной на свете. Ее муж.

Он подошел к ней и тихо сказал:

– А ведь на самом деле ты вышла замуж за человека, который посадил твоего отца в тюрьму.

– Ты слышал?

– Я стоял в кустах и ждал удобного момента. Я чуть не умер от страха потерять тебя.

К ее изумлению, он вдруг опустился на колени прямо в грязь. Клер услышала, как Розабел у нее за спиной ахнула, но ей было все равно, что о них подумают окружающие.

– Однажды ты сказала, что не выйдешь за меня, даже если я буду умолять тебя об этом на коленях, – сказал он. – Но я все равно умоляю тебя. Будь моей женой, Клер. Я люблю тебя всей душой. Я безумно жалею, что обманул тебя. Прости меня, и я клянусь, что ты никогда не пожалеешь об этом.

От этих слов у нее растаяло сердце, глаза наполнились слезами. Саймон не просто представитель высшего класса. Он – настоящий джентльмен самой высокой пробы. И как она раньше этого не замечала?

Она опустилась на колени рядом с ним.

– Я тоже обманывала тебя, и теперь мы с тобой на равных. Я люблю тебя, Саймон.

Потом она никак не могла вспомнить, кто кого поцеловал. Она только помнила, как его руки обвились вокруг ее талии, а губы слились в долгом упоительном поцелуе. Она не знала, сколько прошло времени, когда он, наконец, оторвался от ее губ и с усмешкой сказал:

– Вообще-то мы здесь не одни, дорогая.

Клер обернулась и покраснела, а Розабел захлопала в ладоши:

– Дедушка сказал, что мы с тобой кузины! И ты вышла за графа. Все, как я хотела. Это еще более романтично, чем побег!

– Выбрось из головы эти глупости, – урезонил ее лорд Уоррингтон и повернулся к Клер: – Я так и думал, что все эти разговоры про аннулирование брака – пустая болтовня.

– Молчи, дедушка, – замахала на него руками Клер. – Ты так выдашь все мои секреты.

Он улыбнулся:

– Одно я могу сказать наверняка, Рокфорд. С моей внучкой ты не соскучишься.

– Это я уже понял, – сказал Саймон с ухмылкой. – Она – страшная гордячка и колючка, но я ее обожаю.

– «Коль я оса – остерегайся жала», – сказала Клер, цитируя реплику Катарины из «Укрощения строптивой».

Саймон улыбнулся:

– Я тоже отвечу тебе цитатой знаменитого барда, дорогая. Ты знаешь, сколько продлится моя любовь? – Он поцеловал ее в губы. – «Вечность и еще один день».