Книга Меч Севера - Люк Скалл

Увидев это оружие в действии, Мередит был вынужден признать, что эпитет Красный подходит Рейну. Хоть этот кретин и торчит на джхаэлде, но сражаться умеет.

— Это был приказ короля, — солгал он. В действительности он действовал по собственной инициативе. — Казни послужили необходимым предупреждением этой земле козотрахателей. Я познал ценность страха у короля Рэга. Ужас может быть более действенным, чем армия, для подавления возможного мятежа.

Райдер сверкнул желтозубой ухмылкой и провел рукой по коротко остриженным седым волосам. Несмотря на то, что ему было уже далеко за пятьдесят, поджарый следопыт, похоже, куда выносливее, чем любой из молодых парней, которые отправились из Сердечного Камня в погоню за предателем Йорном и похищенными найденышами.

— Это напоминает мне добрые прежние дни — убивать, чтобы дать людям знак, — сказал он. — Было время, когда весь Зеленый предел страшился Бича и нашей маленькой банды.

Сэр Мередит поморщился — от этого типа исходила затхлая вонь. Райдер — всего лишь низменный убийца, презренный спутник для такого рыцаря, как он. То, что он вынужден терпеть его общество в этих поисках, было откровенным оскорблением.

— Бича? — с презрением повторил он. — Воображения тебе недостает так же, как гигиены, песья морда.

— Да это Скарн придумал, а не я, — быстро ответил Райдер. — И меня зовут не песья морда.

«Трудно его разозлить, этого Райдера, — подумал сэр Мередит. — Как и всех, у кого не хватает гордости и чести. Как всех, кто по природе своей почти не поднялся над дикими животными».

— Недалеко ушел от собаки, по правде говоря, — выпалил он, эти слова вылетели из его рта сами собой.

Райдер сощурился.

— О чем это ты, Властелин Меча?

Сэр Мередит пренебрежительно махнул рукой.

— Да не бери в голову! А теперь заткнись и избавь меня от своего тошнотворного дыхания. Предатель приближается.

Йорн медленно и размеренно шел к ним, три королевских гвардейца и их свита взяли оружие на изготовку. Они значительно превосходили изменника численно, не говоря уж о мастерстве, но сэр Мередит не мог не ощутить некоторое волнение от романтики ситуации. Одиночка, выходящий навстречу верной смерти, — это напомнило ему истории, которые читала ему мать. Ее рассказы о рыцарях и их благородстве были для него отдушиной, миром, куда он мог удалиться, когда дед решал навестить его среди ночи. Больше всего Мередит сожалел о том, что сердце подвело этого старого выродка прежде, чем внук стал достаточно взрослым, чтобы отомстить ему.

— Пристрелить его? — пробормотал Райдер.

Сэр Мередит даже не заметил, как тот извлек стрелу из колчана. Быстрый парень. И меткий, судя по тому, как он всадил стрелу в спину дочери фермера с шестидесяти ярдов.

— Нет, — отрубил Мередит. Его рука опустилась на эфес сабли, висящей на поясе. — Я предложу ему поединок.

— Осторожно, железный человек. Йорн сражался в Красной долине. Убил почти столько же людей, как Меч Севера. — Голова Красного Рейна поникла, будто это воспоминание вызвало у него чувство стыда.

Райдер тоже вздрогнул от того, что сказал Рейн. Опустив лук, он потер обрубок, оставшийся от уха.

Меч Севера. Сэр Мередит то и дело слышал это имя. Отец низложенного короля был прославленным воином, некой легендарной фигурой, и соотечественники до сих пор говорили о нем с благоговением.

Сэр Мередит фыркнул. Все это так чертовски провинциально. Каждый, кто знает, с какой стороны браться за меч, имеет в Высоких Клыках некую репутацию. Это торжество заурядности — еще один признак культурной невежественности. Сам он встречал в Низинах истинно легендарных личностей, учился у них, сражался против них в Кругу. Это были колоссы по сравнению с теми парнями, к которым горцы испытывают почтение, столь смехотворное со стороны.

— Репутация — пустой звук для настоящего рыцаря, — провозгласил он. — Смотрите.

Сэр Мередит отважно двинулся вперед. Когда он сблизился с Йорном, до него долетело зловоние предателя, и губы сэра Мередита под забралом скривились в отвращении. Этот трус и его сообщница–чародейка, должно быть, гнали детей вовсю, чтобы удрать от правосудия. Несомненно, прошло уже немало дней с тех пор, когда они мылись в последний раз, хотя в случае Йорна это могли быть месяцы или даже годы. Их жалкая попытка удрать была совершенно бесплодной. Сэр Мередит и остальные поймали бы их скорее, если бы не воспользовались возможностью нагнать страху на этих бунтарей–козопасов. Когда смирившиеся жители Зеленого предела в конце концов приползут к Кразке, подобно побитой собаке, возможно, тогда одноглазый «король» — варвар выразит своему рыцарю признание, которого тот заслуживает.

Йорн и сэр Мередит остановились на коротком расстоянии друг от друга. Изменник поднял щит и указал палашом куда–то за сэра Мередита.

— Я хочу поговорить с Рейном.

— Предатель не предъявляет требований тем, кто его превосходит.

— Я не предатель.

Тогда сэр Мередит извлек свою саблю. Он посмотрел на громадного воина с его грязной бородой, и неухоженными волосами, и кожаными доспехами, и его губы презрительно скривились. Йорн был типичным горцем, невежественным и необразованным — и тем не менее каким–то образом вызывал больше уважения, чем сам сэр Мередит. В этом не было смысла. На самом деле, это чертовски его бесило.

— Ты — предатель, скрывающийся от правосудия, — гневно заявил он. — Я тебя презираю, так же как и остальных своих соотечественников. Ты — варвар.

Йорн не отозвался на выпад.

— Я хочу поговорить с Рейном, — повторил он.

— Зачем? — рявкнул Мередит. — Думаешь, что сможешь завоевать его сердце? Чем, позволь спросить? Призывом к братству, выкованному в какой–то дыре, породившей твою незаслуженную репутацию?

— Ты понятия не имеешь о Красной долине.

Сэр Мередит пожал плечами, и его броня звякнула.

— Думаю, речь идет о войне из–за необитаемых земель или безобразных женщин. Несомненно, вы одержали победу над противостоящей ордой беспомощных дикарей, едва способных держать мечи. Но они вопили и размахивали своими членами, как обезьяны, о да, и поэтому их считали неустрашимыми воинами, а вас чествовали, словно вы взяли приступом стены самого Города Садов. Тьфу!

В голосе Йорна не было гнева, а только искреннее любопытство, которое наполнило сэра Мередита яростью:

— Почему в тебе столько яда, железный человек? Что с тобой случилось?

Что со мной случилось? Я когда–то верил в наши легенды. Я верил в наш народ. Но я узнал, что и то и другое — ложь.

— Защищайся, дикарь, — рявкнул он. — Одержи надо мной верх, и тебе будет позволено говорить с Рейном. Даю слово.

— Даешь слово? — медленно повторил Йорн.

— Мое слово рыцаря.