Книга Адмирал Ее Величества России - Павел Нахимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
P. S. Если ты видишься или переписываешься с сестрой Ириной Павловной, то засвидетельствуй ей мое душевное почтение. Сергей Михайлович Фиглиев всегда был ко мне внимателен, передай ему, что я всегда это помню и ценю.
Из воспоминаний А. П. Жандра о взаимоотношениях П. С. Нахимова и В. А. Корнилова в 1854 г.
…Нашлись люди, которые стали жужжать Нахимову, что Корнилов распоряжается его эскадрою, как своею, – и самолюбие флагмана, старшего в чине, заговорило на мгновение. Вот источник носившихся в то время слухов о несогласиях между двумя всеми уважаемыми адмиралами. По моей специальной обязанности я часто был посылан к Нахимову, хорошо знакомому мне лично, и могу утвердительно сказать, что оба адмирала слишком горячо любили службу, слишком свято понимали свой долг для того, чтобы из пустого тщеславия не помогать друг другу в общем деле – пользе и чести России.
Если Павел Степанович огорчался порою тем, например, что, сообщив ему приказание князя – высылать с кораблей на работы 1-й взвод 2-й абордажной партии, Корнилов просил прислать командиров кораблей на «Великий князь Константин» для личного объяснения, какого содействия ожидает от них начальство, то подобная досада проходила у Нахимова весьма скоро, и, как бы стараясь загладить свою внутреннюю вспышку, Павел Степанович приезжал к Корнилову и сам просил не стесняться тем, что он старший на рейде, и, в случае надобности для службы, делать прямо сигнал с корабля «Великий князь Константин», посылая только сказать ему в чем дело.
Владимир Алексеевич, с своей стороны, не упускал случая показать свое уважение к Нахимову: относительно эскадренных порядков мы имели приказание следовать во всем кораблю «Двенадцать апостолов»; имея намерение ввести в употребление на флоте что-нибудь новое, Корнилов всегда спрашивал предварительно мнение своего старого товарища, и для этого, невзирая на дурную погоду, ездил на корабль Нахимова не менее двух раз в неделю и, кроме того, часто посылал к нему своих флаг-офицеров; так, по его приказанию, я представлял Павлу Степановичу: таблицу расписания офицеров на военных судах, книгу дневных сигналов для гребных судов, книгу ночных и туманных сигналов для батарей, гребных судов, телеграфов и крейсеров, ночную таблицу позывных сигналов для эскадр и судов Черноморского флота, ночную таблицу рандеву Черного и Азовского морей и т. п.; наконец, услышав, что Нахимов огорчается, когда на корабль «Великий князь Константин» требуют мичманов его эскадры выписать приказ, Владимир Алексеевич принял методу посылать к Нахимову копию своего приказа по эскадре, с просьбою сделать приказ известным, а в неважных случаях просил его запискою объявить по эскадре такое-то распоряжение, и Павел Степанович, считая впереди всего пользу Черноморского флота, всегда с радостью содействовал Корнилову. Таким образом, дружеские отношения адмиралов укреплялись, и в продолжение всего лета 1854 г. Нахимов был принят как родной в семействе Владимира Алексеевича…
Предписание В. А. Корнилова М. Н. Станюковичу о назначении П. С. Нахимова главноначальствующим над флотом и морскими батальонами в случае своего отсутствия в Севастополе
На случай тревоги на Северной стороне начальствовать войсками назначается контр-адмирал Истомин, на Южной – контр-адмирал Панфилов. Войска должны скопляться по мере требований и по сигналам с флагманского корабля. Начальникам войск получить приказание от командующего войсками в Крыму генерал-лейтенанта Моллера, к которому им предварительно явиться для получения надлежащих наставлений, причем представить и состав морских войск, могущих собраться на этой или другой стороне; кроме того, контр-адмиралу Истомину по обороне Северного укрепления по требованиям войск оттуда обращаться к генерал-лейтенанту Павловскому, на что спросить заранее разрешения генерал-лейтенанта Моллера.
О распоряжении этом имею честь сообщить в. пр-ву для сделания известным по флоту, причем присовокупив, что в случае моей отлучки из Севастополя е. с-ти угодно, чтобы движение флота и войск с кораблями[117] было подчинено вице-адмиралу Нахимову, как старшему на рейде.
Приказ А. С. Меншикова о назначении В. А. Корнилова начальником обороны Северной стороны Севастополя, а П. С. Нахимова – Южной стороны Севастополя
1) Генерал-лейтенанту Павловскому, окончившему возложенное на него поручение по Северному укреплению, сдать начальство над оным генерал-адъютанту Корнилову, на которого возлагается оборона всей северной части Севастополя;
и 2) заведование морскими командами, отделенными для защиты южной части Севастополя, поручается вице-адмиралу Нахимову.
О чем объявляю по севастопольскому гарнизону и вверенным мне вой-скам.
Письмо П. С. Нахимова обер-интенданту Черноморского флота и портов контр-адмиралу Н. Ф. Метлину о смерти В. А. Корнилова и положении в Севастополе
Николай Федорович!
Владимир Алексеевич не существует. Предупредите и приготовьте Елизавету Васильевну[118]. Он умер как герой. Завтра снова дело. Я не знаю, что будет с Севастополем без него – и на флоте, и в деле на берегу. Получил две царапины, о которых не стоит говорить.
У нас без Владимира Алексеевича идет безначалие. Отправляется к вам с курьером шкатулка с секретными бумагами В[ладимира Алексеевича] за моей печатью, которая положена при свидетельстве Попова и Шестакова. Передайте ее его семейству. Что будет завтра и кто будет жив – не знаю. Ожидаю в ночь атаки и абордажа кораблей и фрегатов пароходами и шлюпками.
Атака с берегу умолкла, и я еду на ночь на эскадру отражать нападение. На кораблях 150 человек, вооруженных пиками, тесаками и интрепелями, а на фрегатах только 60 человек с тем же вооружением.
Вам Бог дал ловкий разум. Если захотите, вы облегчите удар семейству покойного. Еще раз повторяю – потеря для России незаменима.
Отрывок из книги М. И. Богдановича «Восточная война 1853–1856 годов»
