Книга Услышь меня, чистый сердцем - Валентина Малявина

Так спокойно стало после нашего знакомства. Как я люблю талантливых, умных и красивых людей!.. И какое же это счастье, что моя судьба оказалась щедра на встречи с ними, какое счастье!

Из дневника

27 мая в воскресенье 84-го гола. «Солнечным днем начался в колонии спортивный праздник. Меня попросили посторожить стол с призами: баранками, конфетами, блокнотами, зубными щетками и т. д. Проходя мимо, девчонки просят: «Валюшка, дай сушечку, дай конфетку…» Я записываю в дневник прямо на площадке. Вся зона собралась около санчасти на волейбольной площадке. У каждого отряда есть свое место, оно обозначено яркими флажками. Столы покрыты красными скатертями. Там заседает жюри и граждане начальники. Много приглашенного люда.

На одной из граждан начальниц симпатичное белое трикотажное платье. Осужденная Маринка говорит мне: «Из двух мужских кальсон сшито платье. Полчаса — и платье готово, как бы от польской моды. За что и сижу по 147-й статье — мошенничество. В Малаховке купила, там мы «польскую моду» продаем. С удовольствием носят, суки. Зачем сажать за удовольствие? Меня в электричке взяли с этими платьями».

…Отряды выстраиваются поодаль. Первый отряд возглавляет Надюшка Асланова, попросту — Аслан, она — «мальчик». Ее окружают девочки в белых и черных коротеньких платьицах, спинки у них оголенные. Аслан гладит одну из девочек по спине, получает замечание от гражданки начальницы. «Это я от радости», — кричит Аслан. Она в белых брюках с голубыми лампасами и голубой курточке. Сшито все идеально.

Зрители сидят на телогрейках с воздушными шариками в руках и плакатами. На одном из них слова из песни фильма «Цена быстрых секунд», в котором я снималась: «Спорт — это жизнь, целая жизнь, и даже немного больше!»

…В воскресенье можно привести себя в абсолютный порядок — сделать маникюр, педикюр, массаж, красиво постричься. В зоне есть и врачи, и косметологи, и массажисты, и парикмахеры. Портнихи шьют очень аккуратно. Девочки мне сшили несколько ночных рубашек с рюшечками, бантиками и прочей красотой, но при ночной проверке ДПНК дежурная Инна по кличке почему-то Поль Робсон, подходя к моей постели, улыбалась: «Ну что Малявина, опять в новой рубашке?» — «Да, опять». Она сбрасывала мое одеяло и на груди у меня разрывала рубашку. Ей, наверное, тоже хотелось такую красоту надевать на ночь, ан — нет!!! Вот она и сердится. Девчонки меня успокаивают: «Ничего, Валюшка, новую сошьем. Поль завидует». Однажды она снова подходит ко мне с улыбкой и снова хочет творить жуткое — рвать рубашку. Я ей тихо говорю: «Инна, наклонись ко мне, я что-то скажу тебе». Она, как ни странно, наклонилась. Я ей говорю: «Ты больше не будешь рвать на мне рубашек, а то Володе Кукушкину пожалуюсь». Они все знали о нашем романе. Володя имел связь с вольными, и Инка испугалась — больше не стала рвать на мне одежду.

Ну, вот и наш третий отряд пошел! Ах, как хорошо наши спортсменки одеты: синие платьица с белыми воротничками и белыми поясками и наоборот — белые с синими. 7-й отряд — ведущая Дахновская в блестящем голубом комбинезоне с голубым флагом — на флаге земной шар улыбается…

Воздух сегодня удивительный: как будто море рядом! Морской воздух! Очень хочется к морю, вот и вспоминаю. Как хорошо отдыхалось в Солнечногорском, что в Крыму. Несколько лет подряд. В последний раз мой домик был у самого моря — впереди пляж и любимое мною Черное море; сзади — персиковый сад. Последнее лето я отдыхала с Хвостом, Настей Вертинской и Степаном Михалковым. Хвост — чудо как талантлив! Подарил мне две своих фотографии с песнями — «Рай» и «Под небом голубым есть город золотой…» — гениальная песня, написанная Хвостом; на другой фотографии стихи к песне «Люцифер», страшные, ироничные, мудрые стихи…»

12 июля 84-го года. «День рождения Стаса. Всю неделю шел дождь. Всю неделю хмурилось. И вдруг в день рождения Стаса — солнце!.. И совсем нет тяжести ни на душе, ни на сердце…

Сегодня Раиска (симпатичная пожилая осужденная, срок отбывает за мошенничество) спрашивает меня: «Ролан Быков приезжал?».

— Приезжал, — говорю, — в письмах.

— Зачем скрываешь? Он приезжал и сказал, что амнистия большая будет.

— Будет, Рая, обязательно будет, Раиска!

Не приезжал ко мне Ролан, но хотелось, чтобы Раиске было хорошо, вот и сказала, что большая амнистия будет».

9 августа 84-го года. «Пришла ко мне девочка, протягивает красивое большое яблоко.

— Валюшка, поздравляю с праздником! Сегодня Яблочный Спас!

Стас снился… В уголочке сидел за какой-то занавеской. Он не хотел никому показываться. Я случайно нашла его. Руку мне протянул ладошкой кверху и сказал: «Не уходи». Родной был до изнеможения.

Осень наступила. Я часто гуляю за забором в парке ДМР. Листва шуршит под ногами. Нежный колокольчик одиноко смотрит на меня. И небо низкое…

Вечером в бане стояла под душем с закрытыми глазами и напевала песенку. Открываю глаза, а передо мной начальник ДПНК. Караул! Совсем рядом со мной в шинели, в папахе, а я-то голая. Спрашиваю:

— Зачем вы здесь в папахе-то, гражданка начальница?..

— Смотрю на вас. И что, каждый день душ принимаете?

— Да. Два раза в день. Утром и вечером. А что?

— Ничего. Не положено. Один раз в неделю надо мыться.

Я все-таки очень смешливая. Хохотать хочется до невозможности, а начальница стоит. Я закрыла лицо руками и угодила струей воды прямо на нее.

— С ума сошли, Малявина?

— Кто сошел с ума?

— Вы.

— А-а-а… Значит, я. Ну да, ну да… Да-да…

— Немедленно выходите из-под душа.

— Но я в мыле.

— Меня не интересует, в чем вы.

— А меня интересует, что вы в форме.

О! Господи! Диалог был длинным. Взяла чистую простыню, вытираюсь, начальница не уходит:

— Ну надо же! Простынью вытирается… Прямо-таки барыня.

Я что-то сказала ей неприятное. Она мне отомстила. Около бани лежали толстые бревна. Мы с Володей спрятались за них и целовались, а ноги каким-то образом были видны. Уж не помню каким! Вдруг голос гражданки начальницы, что в папахе под душем стояла.

— Малявина! Кукушкин! Выходите!

— Не выйдем.

— Сейчас в ШИЗО пойдете. Немедленно выходите.

Вышли, и повели нас «гуськом», я — впереди, Володя — сзади в ДПНК через всю зону. Осужденные нас подбадривали:

— Ребятки! Вы извинения попросите! Отпустят!

Еле уговорили, чтобы нас отпустили, но Володя перестал работать на нашей зоне. Ох как плохо без него…

Только несколько раз виделись. Мне говорят:

— Володя Кукушкин в санчасть пошел.

— Что с ним?

— Палец чуть не отрубил. Наверное, нарочно, чтобы тебя повидать.