Книга Украденная служанка - Стелла Вайнштейн

Его мягкие губы осторожно касались моих, руки крепко держали за спину, каждый мускул тела мужа был напряжен, словно он боялся встретить сопротивление с моей стороны.

Я обвила его за шею, прошептала слова любви прямо в поцелуй. Растаяла в его объятиях. Так чувствуют в новогоднюю ночь, когда смотрят как фейерверк окрашивает черное полотно неба палитрой яркого павлиньего хвоста.

Обычно мужчины разрывают мешающую одежду на женщине, но на сей раз я решила избавиться от рубашки, запутавшись в пуговках. Рванула ее изо всех сил, с удовлетворением услышав треск и стук пуговиц о дощатый пол.

Тело мужа украшали многочисленные синяки и ссадины. На предплечье обнаружилась кровоточащая рана, не слишком глубокая. Пахло от него, как после близкого знакомства с тяжелой работой в хлеву. Я усадила его в ванну и исполнила свою давнюю месту потереть внушительную мускулистую спину.

Он то и дело отвлекал меня от интересного занятия — притягивал к себе двумя руками и целовал всласть, стараясь увериться, что я рядом, из плоти и крови, настоящая и любящая. Платье насквозь промокло на груди и животе, но я не сопротивлялась. Намылила густые черные волосы Уильяма, с удовольствием пропустила их между пальцами, помассировала напряженные мышцы шеи и спины — муж со стоном откинулся назад, прикрыв глаза.

Провела пальцами по высокому лбу, очертила выступающие скулы, поцеловала кончик ровного носа. На щеках тень щетины, волевой подбородок напряжен. Лорд Бестерн очень красив, пожалуй даже в журналах я никогда не видела актера столь мужественного с правильными чертами лица. Или это любовь застилает взгляд?

Уильям напряженно держался краев ванны, пока я проводила губкой по груди. Со стоном, словно проиграв внутреннюю борьбу, он затащил меня в ванну прямо в платье, затем в считанные секунды от него избавился тем же способом, что и я от его рубашки.

А потом он любил меня. Неистово, с затаенным отчаянием, словно в последний раз. Или в первый, после того, как мысленно попрощался, и внезапно нашел. Я цеплялась за плечи мужа, шептала слова любви, но ему было мало. Он хотел обладать мною целиком.

Он не отстранился после разрядки, а навалился на меня всем телом, как огромный медведь, приподнявшись на локтях. Гладил волосы, целовал в висок, смотрел так, будто не мог насытится.

Резко откатился в сторону, лег на подушку глядя в потолок, вспомнив, о неприятной детали.

— Не беспокойся, — сдерживая ярость в голосе, сообщил Уильям. — Я сохраню ему жизнь.

— Кому? — поначалу не поняла я, возмущенная переменной в поведении мужа.

Перевернулась на живот и положила голову ему на грудь. Уильям избегал моего взгляда, прикрыв глаза.

— Ах, Энтони, — наконец догадалась я о причине холодности мужа.

Все же ревнует, пусть и не хочет говорить вслух.

— Нет, постой… — перекрыла я попытку мужа перевести разговор на другую тему. — Мне нужно объясниться с тобой раз и навсегда.

Я рассказала ему о похищении, о том, как выпрыгнула из окна, лишь бы оказаться подальше от принца. На этом месте Уильям слабо улыбнулся, и присел ровнее, уделяя рассказу должное внимание. На повествовании о том, как я сломала ногу, муж посерьезнел и сделал рывок кинуться прочь из кровати.

— Мне следует навестить кое-кого, научить уму разуму, — выдохнул он, потянувшись к штанам.

Я остановила мужа, схватив поперек горячего торса, попросила выслушать до конца. Он, поджав губы, перенес историю моего заточения и схватился за голову, узнав, как мы с Мэй были оставлены в одиночестве в охотничьем домике.

— Тебя искали по всей Агнессии.

Он помолчал, собираясь с мыслями, потом заговорил, тщательно отмеряя слова:

— Когда я понял, что налет разбойников на Брандвелл был организован короной в точный момент похищения, то все же направился во дворец, надеясь решить ситуацию лицом к лицу. Тогда я не слишком рвался вступать в ряды заговорщиков, несмотря на то, что не раз получал заманчивые предложения. Ричард посмел холодно заявит, что мою жену вернут в целости и сохранности, после того, как Энтони с ней наиграется. После этого, и до сего момента, мной руководила холодная злая ярость. Я поскакал прямиком к лорду Уэстерли, где как раз проходил совет недовольных. Перекроил их план нападения, предложил свою армию, требуя людей на твои поиски, а потом снежным комом произошло то, что произошло. Клянусь, я хотел лишь увидеть тебя вновь в целости и сохранности, да стереть самоуверенную ухмылочку с лица Ричарда. Перед тем, как приехать сюда, я удостоверился, что они в тюрьме и ныне ожидают приговора.

— Тебе тяжело отдать приказ о казни? — осторожно спросила я, глядя на него из под ресниц, внутренне обмирая.

— Да, — честно и коротко ответил он. — Видимо, я не создан из подходящего материала для ношения короны.

Я провела рукой по щеке Уильяма, заставляя посмотреть прямо в глаза, чтобы он сумел прочитать в них уважение, вызванное его ответом.

— Не думаю, что легкость в лишении жизни признак хорошего правителя.

— Любимая, чтобы править необходима жесткость. Иначе нас раздавят. И если я готов отвечать за свои ошибки, то тебя намерен защищать до последней капли крови. Своей или чужой.

Он усадил меня на колени, не переставая поглаживать, ни на минуту не отпуская из крепких объятий. Я очень нежно и долго целовала мужа, чтобы он прочувствовал вновь, что мои чувства к нему стали только сильней.

— Несмотря на все, что произошло, я не желаю смерти Энтони. — Лицо Уильяма все же дернулась при упоминании младшего принца. Я поспешила добавить: — И даже Ричард должен ответить за свои прегрешения перед судом, а не в камере, вдали от лишних глаз.

Лорд Бестерн отрицательно покачал головой и устало заметил:

— Суд невозможен, Света. Пока Ричард жив, он наследник трона. Я надеюсь уговорить Энтони уехать в провинцию инкогнито, но не знаю, что делать, если он заартачится…

Ну что ж… Пришло время рассказать о главном событии, происшедшем во время похищения.

— Любимый… — я никак не могла подобрать правильные слова. — Если ты желаешь править, то на твоем пути не будет помех. Богиня на нашей стороне.

Я рассказала ему о нападении леди Инессы, превращении Мэй, ее намерении поддержать Бестерна, как будущего короля. Он долго молчал и я замерла, перебирая длинные черные пряди волос мужа. Ответ удивил меня:

— Любимая, ты ошибаешься. Я не желаю править. Как гл№ава рода, у меня достаточно влияния, чтобы потешить самолюбие. Признаю, когда-то я мечтал о короне, но теперь, стремлюсь к другому. У нас в руках шанс изменить мир, Света. У нас, понимаешь? Тебе нужно решить, чего ты сама хочешь.

Я крепко прижалась к нему, поражаясь, как этот мужчина смог заглянуть в сердце и увидеть мою суть.

Чего хотела я?

Конечно же, оставить после себя след. Я закрыла глаза и вспомнила увиденные в деревнях болезни, переносимые слугами унижения … В моих силах сделать этот мир более гуманным, принести сюда капельку опыта, заработанного тяжелым трудом на ошибках нашей земли.