Книга Братья Стругацкие. Письма о будущем - Юлия Черняховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– третье: человек сам имеет право на выбор своих ценностных оснований, целей и смыслов;
– четвертое: попытка уничтожения ценностных оснований человека и общества ведет не к просвещению последних, а к их уничтожению, навязывание не вызревших ценностей в принципе неосуществимо;
– пятое: состояние разрушения исповедуемых идеалов или их отсутствия значительно деструктивнее преданности спорным идеалам, даже если они могут быть оспорены со стороны лучших и более прогрессивных.
По мысли Стругацких, более высокий и совершенный идеал или ценностный мир должен не уничтожать предыдущий, а включать в себя, «снимая» и «преодолевая» в признании его позитивного содержания.
Вывод о недопустимости разрушения ценностного мира человека и существования ценностно-близкого ему социума для Стругацких оказывается частью рефлексии по поводу возможности существования общества без идеологии. Размышления Стругацких об идеологическом вакууме выстраиваются в цельную концепцию, которую авторы излагают в романе «Град обреченный». Как пишет Б. Стругацкий: «Мы оказались в идеологическом вакууме, без какой-либо опоры под ногами. Об этом и «Град»»[373].
В смоделированном городе эксперимента, для которого из разных стран и лет XX века собраны разные люди, существует «власть муниципалитета» – власть, вполне демократическая и гуманная, но существующая по инерции. Она не имеет целей для мобилизации людей, но не имеет силы и для их принуждения.
Жители города знают, что участвуют в эксперименте, но не знают, в чем заключается этот эксперимент. Применительно к разным частям романа можно предположительно говорить о разных социально-политических устройствах, в рамках которых развивается действие: – а). общество с преобладанием уравнительных установок и политической системой, напоминающей популистскую демократию, – б). общество с преобладанием установок на борьбу с внутренними врагами, – в). общество с преобладанием установок на политические свободы, – г). общество с установкой на порядок и рациональность.
Стругацкие моделируют общество, лишенное идеологии, – и в его рамках предлагают модели разных политических устройств, так или иначе оказывающихся бесперспективными в силу отсутствия смыслов развития.
Акторы действия во всех случаях одни, каждый тип общественного устройства является этапом в развитии их жизни. На первых трех этапах сохраняется демократическое политическое устройство – власть муниципалитета, причем каждый из них оказывается этапом нисходящего развития представленной системы. На четвертом – утверждается власть диктатора.
Уравнительное общество популистской демократии оказывается неспособно бороться с внешними угрозами, условно описанными в «нашествии павианов»[374].
Общество уравнительного типа с демократической властью оказывается неспособно противостоять угрозе. Граждане города пытаются оказать сопротивление нашествию, но муниципалитет объявляет недопустимым применение насилия по отношению к павианам, провозглашает их приход частью эксперимента и законодательно провозглашает обязанность граждан разобрать пришельцев по домам, заняться их воспитанием и окружить заботой – хотя те из-под опеки постоянно сбегают и заселяют городские бульвары.
Общество, ориентированное на выявление и обезвреживание врагов, сохраняющее одновременно демократическое устройство, оказывается обществом не подчиняющихся официальной власти органов охраны правопорядка. И приходит в тупик, не понимая, в чем нужно видеть враждебную деятельность, если само оно и его граждане не знают целей и смыслов его существования.
Следователи не знают, что собственно им нужно расследовать – и в результате начинают выявлять и преследовать все то, что кажется недоступным пониманию. Но наблюдая те или иные артефакты жизни города, они не знают как их оценивать – и, пытаясь расследовать, в чем же смысл происходящего в городе эксперимента, объектами следствия и преследования делают своих же друзей, пытающихся самостоятельно понять то же самое. Общество борьбы вслед за обществом уравнения не может реагировать на угрозы, не имея ценностной системы координат их оценки.
Следующий тип устройства оказывается неким подобием «либеральной демократии» с независимой прессой, многопартийной системой и всем набором известных политических прав, что, в условиях отсутствия ценностных и идеологических доминант, ведет к хаотизации и усилению радикальных сил.
Как только у власти появляется оппозиция и конкурент в лице Фрица Гейгера (по предыстории – «бывшего унтер-офицера вермахта»), проявляющего минимум организованности и решительности, демократический муниципалитет гибнет при первом же кризисе.
Стругацкие показывают, что даже самое примитивное начало, ориентированное лишь на само стремление к власти, оказывается сильнее существующей власти, не имеющей целей и смыслов своей деятельности. И здесь можно увидеть интересное, возможно, лишь косвенно обозначенное положение, предлагаемое Стругацкими: «Утрата цели ведет к фашизму», в более развернутом виде выглядящее как парадоксальный тезис: «Утрата идеологии ведет к фашизму».
«Либеральная» организация оказывается наиболее неэффективной и приводит к хаосу, и только приход к власти «фашиста» Гейгера позволяет навести порядок. Но Гейгер – не фашист. Он своего рода деидеологизированный технократический радикал, стремящийся уничтожить в обществе идеологическую рознь и противостояние. Поднимая горожан на восстание против давно уже ставшего неэффективным муниципалитета, он декларирует свою позицию и своеобразные, но яркие и увлекающие постулаты, которые можно было бы считать классикой политической мобилизующей риторики. И которые, на наш взгляд, заслуживают достаточно подробного цитирования для лучшего понимания мысли Стругацких:
«Я буду беспощаден! Во имя народа! Я буду жесток! Во имя народа! Я не допущу никакой розни! Хватит борьбы между людьми! Никаких коммунистов! Никаких социалистов! Никаких капиталистов! Никаких фашистов! Хватит бороться друг с другом! Будем бороться друг за друга!.. Никаких партий! Никаких национальностей! Никаких классов! Каждого, кто проповедует рознь, – на фонарь!
…
– Если бедные будут продолжать драться против богатых! Если коммунисты будут продолжать драться против капиталистов! Если черные будут продолжать драться против белых! Нас растопчут! Нас уничтожат!.. Но если мы! Встанем плечом к плечу! Сжимая в руках оружие! Или отбойный молоток! Или рукоятки плуга! Тогда не найдется такой силы, которая могла бы нас сокрушить! Наше оружие – единство! Наше оружие – правда!
Какой бы тяжелой она ни была! Да, нас заманили в ловушку! Но, клянусь богом, зверь слишком велик для этой ловушки!..
Вспыхнуло солнце.
