Книга Секреты - Лесли Пирс

— Я надеялась, ты поделишься со мной своим мнением по поводу того, как нам прервать их отношения, — сказала она, вызывающе тряхнув головой. — Это явно нужно сделать, но следует выбрать менее болезненный способ.

— Я не говорю сейчас о Майкле, — сказал он. — Если бы я пошел к нему и рассказал ему правду, он бы мне не поверил.

Роуз легко фыркнула, потому что догадалась, в чем причина.

— Значит, тебе не понравилась идея твоего сына жениться на Адель? Она недостаточно хороша для твоего золотого мальчика, правда? Девочка с болот выходит замуж за сына юриста!

У него хватило такта слегка устыдиться.

— Твоя жена разведется с тобой, если это выплывет наружу, — сказала она. — А это может выплыть наружу, и очень легко. А что скажут об этом твои остальные дети? И как это скажется на твоем общественном положении? — Она ткнула пальцем в вывеску на двери. — Инцест — отвратительное слово. И это уже вполне могло произойти. И Майкл еще к тому же офицер ВВС.

Она была очень довольна, увидев, что он серьезно испугался, Он взял сигару из коробки на столе и зажег ее дрожащими руками.

— Есть другой способ, — сказала Роуз, наблюдая, как он посасывает сигару, словно ребенок сосок матери. — Ты можешь пойти к Адель и рассказать ей правду. Попроси ее порвать с Майклом, умоляя не говорить ему, почему. Таким образом, только мы двое будем знать обо всем.

— А почему ты не можешь ей сказать? — спросил он.

— Потому что это будет означать, что я снова должна вернуться в ее жизнь, — сказала она. — Она ушла от меня жить с бабушкой, когда я была больна, много лет назад. Если я вернусь с подобным объяснением, ей от этого будет только больнее.

Майлс резко посмотрел на нее.

— Почему-то мне думается, что ты предлагаешь это не просто чтобы расстроить чьи-то планы, — сказал он. — Чего ты хочешь на самом деле?

Роуз вскипела.

— Прежде всего, ничего из этого не случилось бы, если бы ты был честен с самого начала, — зашипела она на него. — Ты бросил меня на мели с ребенком в животе. Чтобы избежать родов в работном доме, мне пришлось выйти за человека, который мне даже не нравился. Ты сломал мою жизнь, и пришло время заплатить за это.

— Ага! — воскликнул он, и его глаза сузились. — Вот теперь мы добрались до настоящей причины. Значит, ты хочешь денег, не так ли?

— Да, — сказала Роуз, пожав плечами. — Хочу. Я хочу тысячу фунтов.

— Тысячу?! — вскричал он.

— Ты можешь себе это позволить, — снова пожала она плечами. — Это всего лишь пятьдесят фунтов за каждый год жизни Адель, я уверена, что ты тратил намного больше на каждого из твоих остальных детей.

— А если я откажусь?

— Тогда я пойду в газеты и расскажу всю эту грязную историю. Тебе решать.

Роуз порылась в своей сумочке и выудила карточку с номером телефона ресторана, где работала. Она положила карточку на стол с абсолютной уверенностью в себе.

— Принесешь мне деньги наличными в следующий понедельник вечером, — сказала она. — Я уже все написала про тебя и меня, и про то, как родилась Адель, и отдала это на хранение другу, просто на тот случай, если со мной или с Адель что-нибудь случится.

— А что, если она не будет держать рот на замке насчет нас? — спросил он.

Роуз пожала плечами.

— Тебе придется проявить щедрость.

— Если я соглашусь, какие у меня гарантии, что потом ты не попросишь еще?

— Ты ведь гарантировал мне, что любишь меня, — напомнила она ему. — Я была достаточно наивной в то время, чтобы думать, что ты никогда меня не бросишь. Я могу быть кем угодно, но только не шантажисткой. Я просто прошу у тебя то, что ты мне должен за мою поломанную жизнь. И скажи спасибо, что я не намереваюсь ломать твою.

Глава восемнадцатая

Адель вместе с группой других медсестер поднялась по лестнице в общежитие в начале седьмого вечера. Было 15 февраля, и остальные девушки дразнили ее из-за валентинки, которую она вчера получила от Майкла.

Он сделал ее сам, это был рисунок «спитфайра» с его маленькой фотографией, вклеенной в кабину. На облачке впереди самолета была такая же крошечная фотография Адель, но он пририсовал ей одеяние ангела.

Стихотворение называлось «Я витаю в облаках с тех пор, как встретил тебя».

Вот вышло солнышко, и небо голубое. Ты ангел мой, и мысли мои заняты тобою. И целый день пытаюсь угадать я, Как будет на тебе прекрасно свадебное платье. Лишь о тебе, любимой навсегда, могу мечтать. Когда ты снова сможешь выйти поиграть?

Адель подумала, как это мило и чудесно, но остальные медсестры дразнили ее, говоря, что надеются, что он летает лучше, чем пишет стихи.

— Вы все просто завидуете, — хихикала Адель, и когда увидела в коридоре смотрителя мистера Даблдэя, стоявшего со строгим видом, она игриво потянулась и надвинула ему кепку на глаза.

— Ну ладно, сестра Талбот, — сказал он ворчливо. — Хватит этой детской возни. Там тебя ждет джентльмен. Я проводил его в гостиную.

— Майкл? — спросила она живо.

— Если твоего летающего мальчика зовут Майкл, нет, это не он, — сухо сказал мистер Даблдэй и добавил: — У тебя шапочка перекосилась.

Заинтригованная, Адель открыла дверь в гостиную, и там, к ее крайнему удивлению, сидел Майлс Бэйли.

— Добрый вечер, — сказала она вежливо, но по ее спине пробежал холодок, потому что она поняла: он проделал такой путь не для того, чтобы нанести визит вежливости.

— Мне нужно поговорить с тобой, Адель, — сказал он. — Эта комната достаточно уединенная, или в любую минуту сюда может войти толпа медсестер?

— Эта комната только для гостей, — сказала она. — Вряд ли сюда сейчас кто-то войдет, все ушли переодеваться и ужинать.

— Тебе очень идет медицинская форма, — сказал он, оглядывая ее с головы до ног, что привело ее в крайнее замешательство. — Как продвигается твоя учеба?

Адель села напротив него. Она была ошеломлена тем, что он так мил, но надеялась, что это потому, что он изменил отношение к их с Майклом браку.

— Все в порядке, хотя тяжело готовиться к экзаменам после долгого дня или ночи в палате. Уже кончается второй год, еще остался один, пока мне не присвоят квалификацию.

Он прокашлялся, чувствуя себя неловко и нервничая.

— С Майклом ничего не случилось, правда? — встревоженно спросила она.

— Нет, насколько мне известно, у него все отлично, — ответил он. — Но я действительно пришел к тебе поговорить о нем и о тебе. — Он глубоко вздохнул, и у Адель прыгнуло сердце, он явно собирался пробормотать какие-то извинения.