Книга Чужая война. Книга третья - Вера Петрук

– Вулкан давненько у меня не показывался, – закряхтел хозяин, тряся тремя подбородками, которые жирными складками опускались на тугой воротник. – Если найду эту свинью, сниму шкуру и пущу на колбасу. Много сарделек с его худых телес не навертишь, но, по крайней мере, будет честно. Я родному папе столько в долг не наливал, сколько этой скотине. А ты зачем о нем спрашиваешь? Если друг, то плати. Он должен мне шестьдесят султанов. Здесь так принято.

– Посмотри на меня, добрый господин, – развел руками халруджи. – Разве могут быть друзьями слепой драган и такой негодяй, как Вулкан? А ищу я его потому, что он тоже мне должен. Если встречу, обещаю добавить пару тумаков и за тебя.

– Как бы он тебе сам не накостылял, – усмехнулся хозяин, но уже более мирным тоном. – Вулкан силен, как верблюд, и горяч, как солнце. Знаешь, сколько людей он продырявил ножом за неосторожное слово? Пока ты только слепой. Свяжешься с Вулканом, станешь безруким. Или глухим. К тому же, он чертовски хитер. Выкрутится из любой ситуации. Сколько раз я звал стражу, чтобы его повязали, когда он тут драки затевал. Куда там!

Более удачного момента можно было не встретить, и Арлинг, убедившись, что к их разговору прислушивались, громко сказал.

– Когда-то Вулкана называли лучшим вором Иштувэга. Но уверяю, его вишня давно отцвела, а плоды поклевали птицы. Сейчас говорят о других героях. Слыхали об Амру из Балидета? Говорят, он ограбил хозяина Подземки. Вулкану такое и не снилось.

С этими словами Арлинг взял кружку мочеподобного напитка и с достоинством удалился от стойки. Семена были брошены, оставалось запастись терпением, чтобы они взошли.

Отыскав свободное место на открытой террасе питейной, Регарди обратился в слух. Предложенная тема вызвала интерес, и у стойки активно обсуждали воровской мир Иштувэга. О Вулкане говорили много, вспоминая его воровские подвиги, но большинство отзывалось о нем с раздражением и гневом.

На самого Регарди тоже поглядывали с неприязнью. Особенно, шлюхи, которых в Сикелии называли Лунными Женщинами. Их опасения были понятны, но напрасны. Арлинг хорошо знал, как жрицы любви относились к увечным. Калеки не имели права на их услуги, а за нарушение обычаев власти наказывали обе стороны. Калеку – плетьми, а жрицу любви – клеймом. Многие обычаи кучеяров так и остались для халруджи загадкой, а к презрительным взглядам шлюх он давно привык.

Когда одна из них приблизилась, Арлинг насторожился, но тут женщина заговорила – чуть хриплым, низким голосом, который при желании можно было принять за томление, терзающее сердце шлюхи. Смутная догадка стала уверенностью. Как он и ожидал, Вулкан нашел его первым.

– Кто тут портит мою репутацию? – игриво протянул он, прикрывая лицо шалью. – Зачем ты обманул этих несчастных глупцов, Амру из Балидета? Золотохранилище Подземки не дает тебе покоя? Или моя слава?

– Ни то и ни другое, – улыбнулся в ответ Арлинг, незаметно для окружающих отобрав у Вулкана нож, который тот прятал под шалью. – Джавад Ром передает тебе привет и напоминает о долге. Хотя ты не создаешь впечатление человека, который привык отдавать долги.

– Долги разными бывают, – прошипел кучеяр, но тут же добавил, повысив голос. – Проваливай отсюда, урод. В Иштувэга и своих слепых хватает. Давай, топай отсюда. Ох, будь проклята моя печенка. Пожалуй, пора навестить другую яму. Не жемчужную.

Вулкан захохотал собственной шутке и, кряхтя, направился к выходу. Намек был понятен, и у Арлинга больше не было причин задерживаться в питейной.

Вор встретил его на заднем дворе и молча кивнул, велев идти за собой. Убежище Вулкана находилось недалеко – на чердаке кухни, построенной в согдарийском стиле. Она примыкала к таверне вплотную, напоминая странный союз Севера и Юга. На чердаке было тесно, душно и затхло, но, похоже, вор чувствовал себя комфортно.

– Сюда никто не ходит, с тех пор как здесь дочка хозяина повесилась, – объяснил он, плюхаясь на один из наваленных повсюду мешков и поднимая в воздух тучу вонючей пыли. – Несчастная любовь и все такое.

– А ты разве не боишься привлечь несчастье? – спросил Арлинг, вспомнив, что кучеяры избегали мест, где самоубийцы сводили счеты с жизнью.

– Я только наполовину кучеяр, – хмыкнул Вулкан, снимая с себя женское платье. – Моя мама была шибанкой, глупенькой девочкой, которая повелась на смазливого балидетца. Не люблю кучеяров, хоть режь меня. Ладно, давай о деле. Значит, ты от Джавада? Ну и дружков он себе заводит. То каргалов каких-то мне пришлет, то нарзидов. Теперь со слепым связался.

– Так ты ему еще должен?

– Вот только не напирай, кто кому должен, – поморщился Вулкан. Он оказался гораздо более худым, чем при первом впечатлении. Под костюмом Лунной Женщины скрывалось крепкое, жилистое тело. Нисколько не стесняясь, кучеяр разделся догола и принялся натираться мыльным порошком, остро пахнущим фенхелем и лимоном.

– Да, мой долг слишком велик, чтобы оплатить его в этой жизни, но я не люблю, когда мне об этом напоминают, – пробурчал он. – Лучше потри мне спину. Ты ведь знаешь, что у нас Белая Язва? Говорят, если три раза в день натираться этой смесью, то не заболеешь. Я бы с тобой поделился, но у меня мало. Могу предложить бычачьей мочи. Ее следует пить каждый час, но мне некогда, часто пропускаю. Надо бы еще достать. Впрочем, лучше всех защищает пыльца «Мертвой Головы». На рынке эта бабочка стоит, как хорошая лошадь.

– Пыльца и моча тебе, конечно, помогут, – усмехнулся Арлинг.

Вулкан подскочил быстро и неожиданно, убедив халруджи, что слухи о его ловкости не преувеличены. Кучеяр хотел схватить его за ворот рубахи, но Регарди сделал вору подсечку и скрутил ему руки за спиной, порадовавшись, что в свое время отобрал у него нож.

– Спокойнее… – примирительно прошептал он. – Я ведь недавно в городе. Многого не знаю.

– Раз не знаешь, лучше помалкивай, – пропыхтел Вулкан, вырываясь из его рук. – Ты понятия не имеешь, что за паскудная болезнь эта Белая Язва!

– Наверное, от нее умирают. Я видел телегу с трупами.

– Мне не нравится, как ты разговариваешь, драган, – сплюнул Вулкан, – но черт с тобой. Люди умирают, такое случается, но Белая Язва не просто убивает. Сначала она поиграет, натешиться, покажет все великолепие ада, в который превратит твое тело, и только потом медленно, по ниточке вытянет из тебя жизнь. Богатый ты или бедный, дурак или умный, керх или кучеяр – ей все равно. Ты начнешь умирать с первого дня и будешь мучиться еще неделю. Сперва ты горишь, словно сухой кизяк в костре, на второй день появляется бред, а на теле вскакивают белые волдыри, которые через пару часов лопаются и превращаются в язвы. Еще немного и они покроются струпьями, которые останутся на тебе до смерти. Мерзкое зрелище. И все это время человек бредит, горит и задыхается. Воздуха постоянно не хватает, словно на голове мешок, туго обвязанный вокруг шеи. Добавь к этому понос, кровавый кашель и сильную жажду. А если кому посчастливилось выздороветь, то он остается калекой на всю жизнь. Люди слепнут, глохнут, иногда у них каменеют и отваливаются конечности. Думаю, ты не знаешь, что такое ад, драган. Никто не знает до тех пор, пока к нему не приходит Белая Язва.