Книга Тень Хранителя - Дэннис Фун

Роун дал сигнал братьям с Усмирителем, а Волк приготовился к нападению на противника с трех сторон. Поднявшись на взгорок, братья галопом устремились к приближавшемуся грузовику. Уверенные в могуществе своего оружия, клирики даже не пытались сопротивляться скакавшим на них воинам. Двое синих мундиров налаживали Апогей. Но их смертельное оружие не действовало! Оба в полном недоумении беспомощно уставились друг на друга. Остальные попытались оказать братьям сопротивление, но было уже поздно — их без труда захватили в плен.

Волк попросил «пророка» держаться на расстоянии, но, когда одному из клириков удалось бежать, Роун понял, что не может оставаться в стороне. Если до Дария дойдет известие об Усмирителе, их преимущество может быть утрачено. Он бросился вдогонку за беглецом, настиг его, выбил из седла и сбросил с коня. К его удивлению, клирик, даже не взглянув на него, пустился наутек. Роун быстро догнал врага, спрыгнул прямо на него, сбил с ног и прижал к земле. Вынув из кармана кусок ткани, которую дала ему Энде, Роун прижал ее ко рту и носу извивавшегося под ним вояки.

Юноша притащил пленника к остальным захваченным клирикам, не обращая никакого внимания на осуждающий взгляд Волка, и включил свое устройство. Коробочка величиной с ладонь имела двойное назначение: во-первых, надо было стереть все воспоминания клириков о нападении братьев и, во-вторых, отключить их блокираторы в заранее установленное время — час солнечного затмения, указанный Доббсом.

Замешательство, охватившее клириков в радиусе действия Усмирителя, свидетельствовало о том, что, если они смогут переделать блокираторы, им удастся на некоторое время выводить врагов из строя и тем самым обеспечивать себе в решающий момент перевес сил. Роуну было нелегко убедить Волка, что взятых в плен клириков можно оставить в живых, но в итоге он настоял на своем — были все-таки некоторые преимущества, которыми мог воспользоваться лишь «пророк».

Закончив перенастройку блокиратора последнего клирика, Роун направился к Апогею. Несколько минут он колдовал над устройством так, как сказал ему Пятьдесят Первый. Из страшного оружия повалил дым, потом его охватило пламя.

Волк осуждающе покачал головой.

— Такое мощное оружие могло бы нам очень пригодиться.

— Хватит и того, что мы его уничтожили.

На мгновение лицо Волка утратило всякую почтительность, но вскоре к военачальнику братьев вернулось самообладание.

— Я пошлю человека сказать твоему адъютанту и Энде, что Усмиритель работает исправно и они могут приступать к исполнению их плана. Потом… — Волк немного помолчал. Ему не особенно импонировала эта часть их плана, но такой замечательной возможности быстро и незаметно пересечь пространство Дальних Земель ему нечего было противопоставить. — Потом мы направимся к правителю Селигу через туннели хроши.

И к его таинственной супруге, подумал Роун, когда Волк, проворчав что-то сквозь зубы, отошел в сторону. Юноша надеялся, что она сделает все, что обещала Энде. Но вспомнив, как твердо женщина сжимала плечо правителя, Роун решил, что сомнения здесь неуместны.

* * *

К заходу солнца они добрались до Армстронга — столицы южной территории. Окруженная высокими каменными зубчатыми стенами и башнями, какие строили в стародавние времена, крепость произвела сильное впечатление на путников. На деле правитель Селиг был гораздо более могущественным человеком, чем казалось на совете в лагере братьев. Армия наемников не защищала его владения, но, как сказала ему Энде, многие его подданные были очень неплохо обучены военному искусству — многих тренировали апсара, хотя они этого и не знали. В любой момент все они были готовы взяться за оружие.

Как и предполагал правитель, сразу же после того, как братья начали совершать набеги на караваны, Дарий выслал против них клириков, причем столько, сколько раньше в этих краях их никогда и не бывало. Селиг организовал у себя встречу солдат Хранителя именно в тот вечер — в честь великодушия Архиепископа и возвращения Нашей Стоув.

Братья, переодетые в ее скромных почитателей, надвинув капюшоны на глаза, прошли через главные ворота крепости. Они шли неспешной процессией, понурив головы, тайком считая многочисленных клириков, без дела шатающихся по улицам. Роун дважды постучал в дверь кухни дворца правителя, и вскоре она распахнулась. Склонившись в почтительном поклоне, служанка провела их в помещение, где полным ходом шла подготовка к предстоявшему грандиозному празднеству. Расположившись в дальнем углу огромной кухни, «монахи» подкрепились с дороги и в знак благодарности раздали всем поварам и кухонной прислуге портреты Нашей Стоув.

Когда жена правителя спустилась проверить, как идут приготовления к банкету, ее сопровождал клирик — он все внимательно осматривал, обнюхивал и пробовал каждое блюдо. Когда одна из поварих обратила внимание хозяйки на монахов, исполненная достоинства, живущая под чужим именем апсара обратилась к ним с приветствием. Клирик неотступно следовал за ней.

Положив руку на плечо Роуну, она окинула взглядом стол.

— Нам очень повезло, что вы почтили нас своим присутствием в такой важный для нас день.

— Любой день годится для праздника в честь Нашей Стоув.

— Да, конечно. Мы всегда готовы следовать туда, куда позовет нас ее любовь. Может быть, она позовет нас сегодня вечером? Не согласитесь ли вы помолиться с нашими гостями за здоровье и благополучие Нашей Стоув?

— Мы живем ради служения Нашей Стоув.

Именно в этот момент немолодой уже человек прошел через всю кухню, где уже стало тесно от скопившегося народа, и поклонился жене правителя:

— Твое Величество, мне доложили, что к нам прибывают с северных территорий еще пятьдесят людей Архиепископа! — нервно произнес он.

— Замечательно! А они успеют на наш праздник?

— Думаю, да.

— Дона! Патино! — позвала она поваров. — Подготовьте все необходимое еще для пятидесяти гостей! — Явно проявляя нетерпение и словно торопясь продолжить осмотр банкетного зала, она обратилась к стоявшему рядом с ней клирику: — Пойдем, отец Матиас? Нам еще много что надо…

Но отец Матиас перебил ее, ткнув пальцем в сторону Волка:

— Почему эти монахи даже на твоей кухне прячут лица под капюшонами?

Роун не заметил на лице жены правителя и намека на замешательство.

— Меня, отец Матиас, совершенно не волнует, в какой форме эти монахи выражают свою приверженность Нашей Стоув.

— А может быть, вот этот ее почитатель ответит на мой вопрос? — прорычал клирик, тяжело опустив обе руки на плечи Волка.

Роун уже хотел было вмешаться, но Волк поднялся и откинул с лица капюшон. Взглянув сверху вниз на клирика, он сказал:

— Мы ничего не скрываем, отец. Суета кухни отвлекает нас от молитвы.

— Что? Неужели даже такой ничтожный шум отвлекает ваше внимание? — Клирик внимательно вглядывался в темные глаза Волка, лысую макушку и заросшее седоватой щетиной лицо. — Для святоши ты выглядишь на редкость крепким малым.