Книга Танец с хаосом - Андрей Мартьянов

Дрожащий антрепренер едва мог говорить от ужаса перед королевским гневом.

– Сир, мы не виноваты! Нам заплатили! Сказали, будто это невинный розыгрыш! Кто бы мог подумать, что тот приличный молодой господин – заговорщик?

Хэнслоу выложил все. Актер поддакивал и даже на память прочитал несколько самых ярких строчек из монолога Тени Отца Гамлета. Король то краснел, то бледнел, то ругался, но наконец сдулся, будто проколотый воздушный шарик, и приобрел исключительно усталый вид.

– Но зачем это нужно было делать? – с нотками стона в голосе вопросила Гертруда.

– Зачем? – Я поднял брови. – Ваш сынок с юных лет был слаб на голову. А тут – столь тяжкое переживание. Является призрак папочки, вещает, будто Гамлет-старший убит родным братом, и требует мести. Впечатлившийся принц начинает немедленно месть умышлять. Как перспектива – смерть короля, самого Гамлета либо признают сумасшедшим, либо обвиняют в убийстве и ведут на плаху… По салическому закону женщина, а именно мадам Гертруда, трон не наследует, венец не принадлежит никому… до времени, пока не приходит Фортинбрас, чтобы навести порядок в прогнившем Датском королевстве. Другие вопросы?

– КТО? – страшным голосом спросил король. – Кто исполнитель?

– Мы предполагаем, что Горацио, – сказал Дастин. – Одно время в Англии жил такой предсказатель, Вильям Шекспир. Так вот, он в точности предрек все события, которые мы имели честь или несчастье наблюдать. А в финале пророчества, так и называвшегося «Гамлет, принц Датский», описал, как Эльсинор завален трупами… Знаете, кто остался в живых по господину Шекспиру? Только Горацио. Все остальные мертвы. Розенкранц и Гильденстерн, кстати, тоже. А Фортинбрас должен был сказать такие слова:

Но это еще не все! Сразу за этим Горацио подтверждает:

Мерзавец, он еще твердил о беззаконии! – продолжал Дастин. – Но как хорошо продумано! Не нужно врываться ночью в покои короля, перерезать ему глотку, устраивать громкий мятеж… Достаточно лишь показать принцу несуществующего призрака и дело в шляпе! Изворотливый, как и все настоящие сумасшедшие, Гамлет уничтожит датский престол без чьей-либо посторонней помощи. Вот и все результаты расследования, сир.

– И что же теперь делать? – вяло спросил король.

– Ищите нового наследника, а Гамлета… Гамлета отправьте в Англию.

– Может быть, в Гейдельберг, к докторам? – Королева вытерла слезу.

– В Англию! – Клавдий стукнул кулаком по столу. – А вы, Гильденстерн, и вы, Розенкранц, его туда отвезете. И чтоб глаз не спускать! А главное – держать язык за зубами. Все, что было произнесено в этой комнате, должно умереть в нас!

На том домашний судебный процесс и был закончен.

* * *

Из Эльсинора мы увезли замечательный сувенир. Это был пакет, украшенный королевскими печатями, но вскрыли мы его лишь вернувшись в Дом – ночью, тайно мы покинули датский королевский замок, вовсе не желая следующим утром отправляться к берегам туманного Альбиона, которого на Афродите быть не могло по всем законам природы. Хотя что нам до законов природы? Эльсинора вот тоже не могло быть, а он был…

Несколько десятков километров на юго-запад, и вот перед нами знакомые гряды холмов, зубчатый горный хребет и черный параллелепипед Комплекса, впаянный в гранитную породу. Дом на пригорке снова выглядит современной удобной виллой с электричеством, канализацией и прочими признаками цивилизованного жилья.

– Доброе утро. – Едва мы вошли в дверь, оставив лошадей во дворе, на нас напал соскучившийся Навигатор. – Где вы пропадали столько времени, джентльмены?

– В гостях у Гамлета, принца Датского, – устало сказал я, расстегивая колет. Из-за пазухи выпал пергаментный пакет с леопардом и крестом святого Олафа на сургучном оттиске. Дастин нагнулся первым, непринужденно сорвал печать и мелко захихикал. Вручил депешу мне.

– Вот старый хрен! – не веря своим глазам, сказал я, просмотрев ровные строчки. – Мы для него столько сделали, спасли корону, а он? Вот тебе и королевская благодарность!

На пергаменте было написано:

Я фыркнул, выудил из кармана золотую крону, подбросил, поймал и прихлопнул ладонью на запястье левой руки.

– Ну? – вытянул шею Дастин.

– Решка!

Глава 14Преисподняя в ядерном блеске

Eсть на Афродите одно интересное время суток. Вечер, звезда уходит за горизонт, последние сполохи заката, как положено при наличии мощной атмосферы со взвесью пылевых частиц, багрово-оранжевые с розовым, затем сияние лучей Сириуса меркнет и…

Черные небеса, звездная пыль, хобот Млечного Пути внезапно исчезают, замещаясь ярко-голубым туманным, переливающимся лазурью и нефритом, вихрем, плавно переходящим в гигантские волны, водовороты, стрелы, распускающиеся букеты гигантских синих цветов. Называется это недолгое (минут десять продолжительностью) явление Экваториальным сиянием. Сириус, в отличие от Солнца, имеет не золотой, а голубоватый цвет, слегка компенсируемый тусклой лампочкой остывающей звезды-спутника. Когда выбросы синеватой плазмы касаются верхних слоев атмосферы Афродиты, начинается блистающая феерия, за которой мы с Дастином сейчас усердно наблюдаем, сидя на крылечке Дома и попивая свежезаваренный горький кофе.

– Молитвенник так и не нашли, – безразлично констатировал Дастин, болтая в чашке серебряной ложечкой. – И Бернар, чтоб его сплющило, не откликается. Наверное, поимели мы очередной розыгрыш…

– Да, странно, – уныло согласился я. В этот момент над Домом распустилось титаническое облако блёсток – как звездопад в сказке про какую-нибудь Золушку во время появления Доброй феи. Из приоткрытых дверей дома упругим потоком неслась музыка – мы попросили Навигатора прокрутить что-нибудь туповато-оптимистичное, повышающее настроение. Компьютер решил, что для такого дела сгодятся военные марши конца XIX и середины ХХ века. Сейчас в динамиках жизнеутверждающе ревел «Хорст Вессель», а до него было «Сталин – наша слава боевая…».

В округе было тихо. Никаких тебе слонопотамов или викингов на мотоколясках, никакой свистопляски вынырнувших из небытия персонажей. Мы даже слегка удивились, когда по дороге промаршировал на запад Роланд – поприветствовал, приподнял шляпу, обрадованно сообщил, что уже почти определил местонахождение своих приятелей и Темной Башни и сгинул в безвестных далях дороги желтого кирпича. Весело перемигивался желтенькими огоньками Комплекс, а Навигатор твердил, будто завтра-послезавтра вся постройка восстановится целиком. Словно и не было никаких катаклизмов и мутаций пространства-времени.

Мы уже высказывали предположение, что как только Оно, та тварь, что завелась в нынешнем Малом Творении, устранит последствия своих безобразий, все разом и кончится. Не будет никаких Пятачков, скотного двора (кстати, пока мы резвились в Эльсиноре, за животными кто-то ухаживал…) и дырок в «гипотетическое прошлое».

– Представление окончено, – сказал Дастин, поглядывая на небеса. Фейерверк «экваториального сияния» начал гаснуть. Напарник встал, машинально отряхнул штаны, с ненавистью посмотрел в сторону сарая, где сонно мычала корова, и, пропустив меня в коридор, запер дверь на засов. Хотя мы прекрасно понимали – если появятся гости, никакие запоры и замки непрошеных визитеров не остановят.