Книга Улица Теней, 77 - Дин Кунц

Как только его напарник распахнул дверь, Бейли проскочил в помещение бассейна. Быстро и пригнувшись. Там оказалось вовсе не темно, хотя он этого ожидал. Колонии светящихся грибов давно уже обжили стены, по всему помещению никто не шнырял, а самый яркий свет шел из бассейна.

И речь шла не о подсветке, с которой он любил плавать и которая, преломляясь на поверхности воды, отбрасывала на стены и потолок колышущиеся тени. Точно так же, как было утром, длинный прямоугольник заполняло что-то красное, достаточно прозрачное, но все равно напоминающее кровь. У этого бассейна дна не было, во всяком случае, они не смогли его разглядеть. Ниже кафеля стены из необработанного камня уходили вниз на сотни и сотни футов. Источником этого странного света служили змеящиеся прожилки в камне. С удалением от поверхности рубиновая вода постепенно темнела, пока не превращалась в черную.

Все пятеро стояли на бортике, глядя в заполненную водой пропасть, молча. Да и что они могли сказать? Какое могли предложить объяснение? Их лица горели красным, будто они сидели у костра.

— Посмотрите! — через какое-то время указала Падмини.

На глубине тридцати или сорока футов появилась фигура, возможно, из тоннеля в скале. Человеческая по форме, она плыла, изгибаясь, будто акула, пересекла бассейн, вернулась обратно, потом ушла вниз, глубже и глубже, пока не исчезла из виду.

Бейли предположил, что именно этот пловец и схватил его за лодыжку, когда он, следуя инстинкту самосохранения, выпрыгнул из бассейна рано утром. И, возможно, именно это существо вызвало трансформацию Салли, точно так же, как трансформированная Салли потом вызвала трансформацию Хулиана.

* * *

Спаркл Сайкс

Айрис и Уинни не могли выйти из квартиры сестер Капп через парадную дверь. В этом случае им пришлось бы проскользнуть между Спаркл и Туайлой, мимо Марты и Эдны. Кто-нибудь их бы заметил.

Туайла первой прошла через столовую, по короткому коридору на кухню со съеденной термитами мебелью и разбитыми гранитными столешницами. Туайла проверила кладовую, Спаркл — чулан для щеток.

Долгие годы она жила без страха, боясь только молний, но теперь сумела побороть и этот последний страх. Она родила Айрис, потому что обратное посчитала уступкой страху. К тому времени, как Спаркл узнала об аутизме девочки, она уже издала свой первый роман, который не просто стал бестселлером, а имел оглушительный успех, и ей вполне хватило денег, чтобы обеспечить дочери максимально возможные уход и заботу. И теперь она не собиралась сдаваться страху потери Айрис, потому что она не собиралась терять дочь. Здесь, в будущем, за окнами не бушевала гроза, так что молнии не могли испепелить ее, как когда-то испепелили родителей, а если в колчане Судьбы сейчас и лежала метафорическая молния, то это могла быть только хорошая молния, такая же хорошая, как Айрис, как лотерейный выигрыш, как признание и успех ее первой книги. Если же молния окажется нехорошей, если крепко стукнет ее, она примет этот удар и превратит во что-то хорошее, поймает молнию и согнет, придаст ей другую форму. Она же Спаркл Сайкс, это магическое имя, она Спаркл Сайкс, множество быстрых речушек, всегда бегущих вперед, обладающая способностью поражать и зачаровывать, и никому не под силу подчинить ее, никакому чертову чудовищу.

Спаркл с фонарем, Туайла с пистолетом чувствовали себя единой командой, словно с давних пор знали и доверяли друг другу. Комната-прачечная, распахнутая дверь черного хода, коридор, пересечение коридоров, лестница на второй этаж, с которой не доносился шум шагов, возвращение к выбитой двери в квартиру Гэри Дея. Она полностью сосредоточилась на поисках детей и знала, что Туайла сосредоточена только на этом, так что их общение вышло на телепатический уровень, им не требовалось говорить друг другу, что они собираются делать. Спаркл не пересекала линию огня Туайлы, Туайла не попадала под луч фонаря Спаркл.

Внезапно они услышали пение, доносившееся из квартиры Дея. Пела маленькая девочка. Должно быть, Айрис. Но Спаркл не могла этого утверждать, потому что никогда не слышала, как поет ее дочь.

Квартира Гэри Дея ничем не отличалась от остального «Пендлтона»: гулкие комнаты, голые полы, стены и потолки, все окна покрыты слоем грязи, но ни одного разбитого стекла даже по прошествии стольких лет, десятилетий, столетий. Особняк напоминал мертвого великана, на скелете которого истлела плоть, но очки остались в целости и сохранности. Колонии светящихся грибов прилепились на стенах, их свет больше прятал, чем открывал, занавешивая тенями все, что только возможно.

Эти комнаты, такие же пустые, как все другие, в которых она побывала, вроде бы могли послужить рассадником крыс, как любой заброшенный дом или склад, но она не видела ни одного грызуна или следов их присутствия. Не видела она и насекомых, разве что несколько хитиновых панцирей давно сдохших жуков.

За окнами гостиной что-то летало, вроде бы похожее на шипохвостого ската, но уж очень большое, прямо-таки из Юрского периода. Такой гигант просто не мог оставаться в воздухе, если только его странная светлая кожа не скрывала мешки с каким-то легким газом, водородом или гелием. Исполняя великолепный воздушный балет, существо грациозностью заставляло вспомнить бескрайнюю равнину светящейся травы, ритмично покачивающейся из стороны в сторону при полном отсутствии ветра, тревожащей своей неестественностью. И балет этот вызвал у Спаркл ассоциации со смертоносными змеями.

Но, хотя вид летающего ската завораживал, Туайла не замедлила шаг, чтобы посмотреть на него, пересекла комнату, притягиваемая девичьим пением. Они подошли к лестнице на нижний этаж, откуда это пение и доносилось.

Когда спустились на лестничную площадку и уже двинулись по второму пролету, Туайла вдруг остановилась.

— Ты это чувствуешь?

— Чувствую что?

— Этот шепот под мелодией.

Спаркл склонила голову набок, не совсем понимая, о чем говорит Туайла.

— Я его не слышу. Только мелодию.

— И я не слышу. Чувствую. Я чувствую шепот под мелодией.

Спаркл предположила, что это птичий язык сочинителей песен — чувствовать шепот под мелодией, то есть фраза эта ничего не означает для посторонних. Но потом почувствовала шепот и холод, очень уж реальный, словно ледяной палец мертвеца прошелся по ее позвоночнику. Ничего подобного раньше она не испытывала. Этот шепот не искал ее уха, а сразу проникал в голову. Слов она не знала, но не сомневалась, что это слова, и они напоминали мягкое дыхание, вдохи и выдохи внутри головы, трепетание в самых сокровенных глубинах мозга, словно его желудочки покрывали волоски, чувствовавшие мысли других, точно так же, как чувствовали звук уши. Но чьи мысли?

Чтобы убедиться, что она в этом не одинока, скорее подсознательно, чем отдавая отчет в том, что делает, Спаркл положила руку на плечо Туайлы.

— Господи, я это чувствую. Шепот.

— Подстроенный под мелодию, — указала Туайла.