Книга Война и причиндалы дона Эммануэля - Луи де Берньер

– Ну, – спросил он с видом оскорбленной невинности, – духов мы не слушаем, а теперь куда, земной человек?

Клубившееся море облаков поднималось, а караван свернул налево, вдоль изгиба пропасти, и солнце светило путникам в спину. Едва облака поравнялись с тропой, произошло новое чудо: в туманном мареве каждый вдруг столкнулся лицом к лицу с собственным смутным духом. Над головами призраков сияли восхитительные радужные нимбы, и когда люди в ужасе и благоговении пали на колени, крестясь, духи тоже преклонили колена и перекрестились. Путники вскочили на ноги – духи сделали то же самое, они, как обезьяны, передразнивали людей. Страх постепенно прошел, и вот уже люди играли с призраками, пытаясь подловить их внезапным жестом. Облака вздыбились и перелились через край расщелины, окутав путешественников, и призраки исчезли вместе с нимбами.

Караван развернулся и проделал весь путь обратно, а облако их провожало. У основания ледника переселенцы ступили на третью дорогу.

Тропа на покатом склоне резво снижалась и вилась вдоль громады обрыва с красными пятнами железной руды в вертикальных трещинах. Караван спускался, неподалеку грохотала широкая река с пенистыми стремнинами и искрящимися водопадами, что извергалась меж двумя долинами выше и позади путников к югу.

Они чувствовали, как теплеет и густеет воздух; спуск занял несколько часов – а ведь взбирались столько дней. Дорога обогнула подножие горы, чья вершина располагалась на севере гряды, где совсем недавно стояли дон Эммануэль с Аурелио; сейчас ее скрывали те самые облака, что во всей красе и величии показали путникам их духов.

Они спускались, тропа вилась, и наконец внизу они узрели величайшее из чудес и в немом изумлении замерли.

39. Его превосходительство становится посвященным и производит на свет магическое дитя

Его превосходительство Президент с удовлетворением взирал на результаты политики «разделяй и властвуй»: в армии царил бестолковый панический хаос, а главнокомандующие так и не договорились насчет путча, отложенного на неопределенное время. Вдобавок вокруг неаппетитной персоны генерала Рамиреса разгорался скандал, от которого слюнки текли. Президент не знал, как это получилось, но из публикаций зарубежной прессы выяснилось, что генерал замешан в гнусных делах, из-за которых исчезло много людей, и вполне вероятно, что Рамирес, самый влиятельный и опасный из военачальников, скоро будет вынужден подать в отставку.

Генерал Рамирес грыз ногти и чувствовал себя все неуютнее, а Президента, наоборот, все меньше беспокоили трудности и опасности, подстерегающие человека во власти. Оказалось, у него пропасть свободного времени. И его превосходительство озаботился экономическим кризисом, то есть наследием Рауля Буэнаноче и доктора Хорхе Бадахоса.

Особенно президента заботил внешний долг в шестьдесят миллионов, поскольку государство едва справлялось с выплатой процентов, не говоря уж о том, чтобы расквитаться с самим долгом. В результате почти невозможно добыть зарубежные кредиты: не помогут ни Международный валютный фонд, у которого и так сложности с Мексикой, Бразилией и Аргентиной, ни Всемирный банк, ни крупнейшие заемщики, в особенности «Ллойдс». Его превосходительство изо всех сил добивался реструктуризации долга, но понимал, что потребно более радикальное решение.

Он надумал устроить диверсии на всех кофейных плантациях мира, чтобы к следующему урожаю поднять цены на кофе, но ему доложили, что любая зараза, внедренная, скажем, на поля Колумбии или Бразилии, вскоре отыщет дорогу домой, а Кения слишком далеко, и устраивать там диверсии не с руки. Президент понял, что цены на олово не поднять – все просто перейдут с жестяных упаковок на пластиковые, – а цены на нефть не увеличить из-за вечных дрязг в ОПЕК.

Он тщетно рыскал в поисках выхода, и скоро его идеи утратили всякую связь с миром реального. За государственный счет Президент снарядил экспедиции на поиски Эльдорадо, хотя, по легендам, Эльдорадо находилась на территории Перу, Гайаны, Эквадора или Колумбии, а то и Боливии. Он послал за индейскими вождями, чтобы хорошенько допросить их и узнать, откуда взялось золото инков, но ответы получал бесполезные, например: «взялось отсюда, ушло в Испанию». Его превосходительство дал указание послу в Великобритании потребовать возвращения сокровищ с галеонов, захваченных сэром Фрэнсисом Дрейком,[65]и даже подумывал объявить войну Чили и захватить месторождения нитратов, отобранные чилийцами у Перу. В голове у Президента непрестанно крутилась известная поговорка: «Эта страна – оборванный попрошайка, сидящий на куче золота», и он спрашивал себя: «Где же она, эта куча?» Он навел справки; все концессии на добычу золота, серебра, свинца, ртути, меди, сульфатов, железной руды, олова и изумрудов находились в руках иностранных корпораций, которые собирались вкладывать деньги, и подумал о национализации. Затем припомнил, что случилось с Сальвадором Альенде, как отреагировали США, когда Кастро вышвырнул американских промышленников, и понял, что национализация равносильна приглашению ЦРУ для собственного свержения.

Потом его превосходительство вспомнил, что как-то читал статью об алхимии, в которой утверждалось, что некие мудрецы отыскали секрет превращения обычных металлов в золото, и магистр ордена розенкрейцеров однажды это продемонстрировал. Президент приказал государственному архивариусу отправиться в университетскую библиотеку и сделать фотокопии всех книг об алхимии, выписал из Соединенных Штатов полностью укомплектованную лабораторию и велел установить ее в нежилом крыле президентского дворца.

Штудирование книг открыло Президенту, что в них много напыщенного, непонятного и противоречивого. Большая часть на латыни и греческом – пришлось нанять филолога для перевода. В тех же, что на испанском, говорилось о сурьме, философской ртути, белом льве, воде, золотом пигменте, Лимонной Кислоте, Полуденной Красноте, Живом Серебре, растворении, коагуляции, выпадении осадка, о Белом в Черном, Красном в Белом, Лимонном в Красном, о влажном огне, Вороне, Стервятнике, Красном Льве, летающей летучести, крокусе, Курином Яйце, о Быстротечности Сущего, о белковых телах, Ребре, фекалиях, Драконе, Надсмотрщике Вод, Философском Камне, Окиси Магния, чешуйчатой сере, молоке девственницы, о Рационально Целесообразном, Ботри, ярь-медянке, трагаканте, Иксире, о Квинтэссенции Физического и Эссенции Умственного.

Мысли путались и кружились в бестолковом вихре; Президент, ничего не понимая, продирался через труды Василия Валентина, Корнелиуса Агриппы, Парацельса, Воана, Фичино, Роджера Бэкона, Гебера, Кирхрингиуса, Гелиодора, Синезий, Афинагора, Зосимы, Архелая, Олимпиодора, Сендивогиуса, Эйренеуса, Альберта Магнуса, Гермеса Трисмегиста[66]и большинства других известных служителей Алхимии.