Книга Человек без души - Игорь Борисенко

Поужинав вкусной, жирной и свежей похлебкой, захваченной в таверне и разогретой на костре, они укутались в теплые одеяла из овечьей шерсти. Хак немедленно и громко захрапел, но к Дальвигу сон не шел. Беспокойство держало его в напряжении: раз за разом выслушивая от разных людей рассказы о бродящем у реки чудовище, он беспечно усмехался, однако теперь вдруг поддался страху. Казалось, что из любой тени вот-вот может вывалиться жуткая громадная фигура с острыми когтями на длинных лапах. Дальвиг достал из-за пояса Жезл и стал легонько гладить его выпуклости, однако они оставались холодными. От этого Эт Кобоса прошиб знобящий пот. В темноте чудовище может подобраться сколь угодно близко, если будет достаточно осторожным или бдительность человека ослабнет. Конечно, нет никакой уверенности, что злое создание окажется здесь. Кто знает, где ему вздумается побродить? Что его может привлечь сюда – если только костер? Однако стоит потушить огонь, Дальвиг лишится последнего помощника. Раз чудовище орудует по ночам – значит в темноте оно прекрасно видит. Не стоит с ним тягаться вслепую!

Снедаемый противным, доводящим до мелкой дрожи страхом, Дальвиг вскочил на ноги и принялся метаться около костра туда-сюда. При этом он резко разворачивался и менял направление движения, словно надеялся внезапно обнаружить за спиной врага или заставить свой страх потеряться и отстать.

Что за чудовище подстерегает его здесь? Пришло совсем недавно, будто нарочно, для того чтобы испортить сон ему, Даль-вигу. Он застыл, пораженный внезапной догадкой. Как там говорила Хейла про дро? «Думаешь, ты убил его? Нет, для дро что башка, что палец – все едино. Они очень злопамятны. Прямо сейчас дро может превратиться в дерево и подкрадываться к твоему костру…» Может быть, слова он вспомнил неточно, но смысл был именно такой.

Дальвиг нервно оглянулся, но увидал лишь озаренные оранжевым светом костра ближайшие деревья и непроглядную тьму за ними. «Превратился в дерево…» Если случилось невероятное, и по округе бродит именно дро, смертельно обиженный на человека, посмевшего срубить ему его тупую башку, он будет в образе дерева. Среди камней – он камень, в воде – вода, в лесу – дерево. Чего боятся деревья? Ответ прост и лежит на ладони: огня! Метнувшись к костру, Дальвиг быстро выбрал из большой кучи хвороста три толстых, сухих и длинных сука, положил их отдельно и сам уселся рядом. Некоторое время он сидел неподвижно, вслушиваясь в ночные шорохи, треск костра и стук собственного сердца, потом ему в голову пришло, что даже такое тупое существо, как дро, может учиться на своих ошибках. После двух неудачных попыток разделаться с Дальвигом чудовище может стать более осторожным. Возможно, прямо сейчас он сидит в глубине одной из рощ и ждет, когда человека наконец сморит сон. И тогда…

Для приличия поерзав, громко позевав и потянувшись, Эт Кобос наконец расслабился и завалился на бок. Потом он осторожно подвинулся таким образом, чтобы правая рука находилась как можно ближе к заготовленным палкам. Изображая глубокий сон, он мерно дышал и поглядывал на небо сквозь полуприкрытые веки. Иногда он осторожно запрокидывал голову, чтобы взглянуть назад.

Некоторое время все было спокойно. Тихо потрескивал костер, посылающий в темное небо похожие на светящихся шмелей искры и клочья дыма, смахивающие на маленьких призраков. Хак во сне храпел и причмокивал. Эти звуки постепенно стали убаюкивать и Дальвига. Несколько раз он смеживал веки так надолго, что почти задремывал, и заставлял себя открыть глаза с большим трудом. Главное при этом было не вздрогнуть, не замахать руками – это могло бы отпугнуть чудовище или сделать его осторожнее. Впрочем, чем дальше, тем больше Дальвиг убеждался, что все страхи выдуманы и нет никакого злого монстра, горящего от нетерпения напасть на лагерь спящих путников. Решив, что не стоит мучить себя, лишая драгоценного сна и отдыха, Эт Кобос осторожно повернулся на бок, спиной к огню. Едва заметное свечение языков угасающего пламени выхватывало из темноты то низко склоненную ветвь, то плотную черную листву куста, одиноко торчащий сухой стебель гигантского тысячелистника. Ветер, казалось, вздыхает и пыхтит, будто в кустах ворочается еж. Дальвиг нахмурился и встрепенулся: какой же это еж?! Сквозь пыхтение и шорохи он явственно услышал бормотание.

– Вот он, вот он! – тихо и медленно говорил кто-то, осторожно пробирающийся к поляне. В дрожащем басовитом шепоте слышались нетерпение и радость. – Гаденышек! Ух-пух-пах! Отрубил ручищу, расколотил ее на кусочки, не найдешь, не соберешь! Отсек головищу, негодяйка, упала она в реку, уплыла быстро-пребыстро, не найдешь, не приставишь! Ох, теперь я его! Ох, разорву! Ох, растопчу! Ох, не помилую!

Из ночи на освещенное костром пространство мелкими шажками выбралось нечто, напоминающее здоровенную бочку, кое-как сделанную нерадивым бочаром. Бока у нее были кривые, шишковатые, низ шире, чем верх. Корявые, похожие на ветки старой-престарой сосны лапы торчали далеко вперед и шевелились, будто нащупывали в темноте жертву. Только заслышав первые слова чудовища, Дальвиг уже узнал его: дро, злопамятный, вредный монстр! Каким-то образом он догадался, где следует караулить своего обидчика, а может, стал действовать наудачу и был вознагражден? Как бы там ни было, враг, заметно уменьшившийся в росте, но не лишившийся ни капли злобы и мстительности, подбирался к костру, чтобы нанести смертельный удар. Наверное, теперь он решил быть хитрым и осторожным, чтобы не нарваться еще раз на острие Вальдевула, но по какой-то причине не смог сдержаться и бормотал вслух. Дальвиг осторожно завел за спину правую руку и подвинул сразу все три сука так, чтобы их концы очутились в огне. Не спуская взгляда с приближающегося дро, он слушал веселый треск пламени, накинувшегося на сухое дерево, и боялся, как бы эти звуки не заставили чудовище насторожиться. Нет, чем ближе дро подбирался к жертве, тем громче он бормотал и громче шумел. Наконец, оказавшись совсем близко, на расстоянии полудюжины человеческих шагов, дро замер и согнул лапы, готовясь напасть. В тот же момент Дальвиг проворно вскочил на ноги и прыгнул назад, за костер, размахивая при этом факелами. Сучья с негодующим урчанием, оставляя за собой хвосты пламени и искр, описали горящими концами в воздухе дугу. Пораженный такой внезапной переменой, дро застыл на месте и только бестолково лупал глазами-плошками, занимавшими половину его новой, такой же маленькой и уродливой, как старая, головы.

– Человечишка! – только и смог выдавить из себя монстр. На мгновение Дальвиг почувствовал себя беззащитным и пожалел, что не взял, как обычно, Вальдевул. Дро по-прежнему возвышался над ним на целый локоть, а уж в ширину был больше раза в три! Однако на меч надежды не было – можно отрубить ему лапу, но он снова удерет и потом улучит-таки удобный момент выследить и убить. Нельзя дальше полагаться на везение, следует разобраться с этой опасностью раз и навсегда.

– А-а-а! – заревел тем временем дро, уже не таясь и разводя лапы-ветки во всю их немалую длину. – Маленький-малюсенький карлик! Вот теперь ты узнаешь, как тягаться с могучим, большим Великаном! Уж я тебя помучаю, послушаю твои сладкие писклявые вопли!

Не обращая внимания на горящие сучья в руках Дальвига, дро протянул к нему лапы. Раздался протяжный скрип, с которым они стали вытягиваться, чтобы. позволить хозяину дотянуться до жертвы, не сходя с места. Дальвиг метнул в цель первый факел и ловко отпрыгнул назад, уворачиваясь от столкнувшихся одна с другой конечностей чудовища. Горящий сук перекувырнулся в воздухе и с глухим стуком воткнулся дро в складку на плечах, между двумя непонятного назначения шишками. Раскрыв пасть, похожую на гнилое дупло, чудовище снова застыло на месте. Глаза его вращались, пытаясь заглянуть вбок, но голова, похоже, не могла поворачиваться по причине отсутствия шеи. Огонь быстро охватил дро, будто он был сухим деревом. Пляшущие оранжевые языки резво разбежались по плечам, взобрались на макушку. Со стороны казалось, что у дро внезапно выросли ярко-красные волосы, стоящие гребнем.