Книга Безрассудная - Лорен Робертс

не сомневался в моих способностях?

Я легкомысленно смеюсь. — Конечно, сомневался. Это вроде как моя работа. — Качая головой, я смотрю на голубое небо. — Но ты отвлекала. Как будто в тот момент, когда я задумывался о твоих способностях, ты делала что-то, чтобы направить мои мысли в другое русло. И я все еще открываю для себя новые способности, особенно когда дело касается Приземленных. Так что существование Экстрасенса не показалось мне таким уж невероятным.

Она самодовольно улыбается. — Я очень хороша в своем деле.

— Не наглей, дорогая.

Она поворачивается и смотрит на меня, выражение ее лица абсолютно безучастно. — У тебя мозоль на внутренней стороне левой ноги. — Ее взгляд падает на растущую щетину на моей челюсти. — Ты не носишь бороду, потому что тебе не нравится, как это ощущается. И… ты носил кольцо в замке, но снял его перед тем, как отправился искать меня.

Я качаю головой, изо всех сил стараясь скрыть свое изумление. — Ты раскусила меня, Грей. Все звучит примерно так. — Я сгибаю руку, как делал это с тех пор, как покинул замок. — На мне было кольцо Энфорсера. Большое, безвкусное, к которому я не привык. Ощущение его между пальцами раздражало меня. Поэтому я решил, что миссия — это хороший повод снять его.

Я оглядываюсь и вижу, что она смотрит на кольцо, которое крутит на большом пальце… Она усмехается при виде него. — Всю жизнь я думала, что это кольцо символизирует брак моих родителей, а не незнакомцев.

— Они были твоими родителями, — строго говорю я. — Кровь не равна любви. Джекс мне такой же брат, как и Китт, несмотря на то, что у нас разные родители.

Она кивает, понимая, но не до конца веря. — В этом есть смысл. Во всем. — Она слабо смеется. — Я дочь Обыкновенных, которые не хотели иметь со мной дела. Вот почему я не Смешанная. Наверное… наверное, я просто никогда не задумывалась об этом до сих пор.

— С чего бы это? — просто отвечаю я. — Когда отец любит тебя, ты не чувствуешь необходимости искать другого.

Она кивает и замолкает. Солнце нависает над нами, припекая мне затылок. Я ничего не говорю ни о своем ноющем плече, ни о жгучей мозоли, которая, как она уже знает, трется о мой ботинок.

Оставшийся отрезок пути мы идем в непринужденном молчании. Остатки черствого хлеба быстро съедаются и запиваются теплой водой.

В этот момент земля начинает выравниваться, и вокруг появляются пучки травы. Прикрывая глаза от заходящего солнца, я щурюсь, чтобы разглядеть зеленый поток, к которому мы направляемся.

— Мы почти добрались до поля, — говорю я, нарушая тишину. Я уже вижу башни замка, вырисовывающиеся на горизонте.

— Отлично. Последняя остановка перед Ильей.

Опять этот тон.

Я прочищаю горло. — Ты когда-нибудь была на поле?

— Учитывая, что оно находится рядом с замком, а до Испытаний я и близко к нему не подходила — нет, я никогда не видела поля.

— Хорошо. — Я улыбаюсь ей. — Я буду первым, кто увидит твою реакцию.

Как я и предполагал, ее рот приоткрывается.

— Что… что это? — таращит она глаза, все быстрее шлепая ногами по грязи.

— Это поле.

Рука ударяет меня в живот. — Я знаю это, умник. — Она мило улыбается, словно только что не выбила воздух из моих легких. — Я говорю о цветах.

Я выпрямляюсь, прижимая руку к животу, и смотрю на море ярко-красного. Каждый лепесток перетекает в другой, создавая цветовое одеяло, согревающее траву под ним.

— Маки, — говорю я и улыбаюсь, видя выражение ее лица.

— Я никогда не видела таких ярких цветов, — моргает она. — Они оранжевые, красные и повсюду.

Я не могу оторвать от нее глаз. — И что? Что ты думаешь?

Она оглядывается на меня, ее улыбка вызывает беспокойство. — Я думаю, ты меня тормозишь.

Едва произнеся эти слова, она поворачивается и устремляется к полю. Я успеваю ринуться следом, прежде чем цепь срывает меня с места. Я наблюдаю, как она раскидывает руки навстречу ветру, когда ее ботинки достигают края поля.

Я не видел ее такой беззаботной с того самого дня, когда вышел за ней под дождь, сорвал незабудку и заправил ей за ухо. Видя, как она радуется жизни, я понимаю, что выживание в моей жизни того стоит.

— По крайней мере, старайся не отставать! — зовет она, маки облепляют ее ноги при каждом шаге. — По-моему, ты не в форме, Азер!

— Неужели? — смеюсь я, настигая ее.

Она слишком поздно понимает, что происходит.

С ее губ срывается визг, когда я останавливаюсь перед ней, нагибаюсь, чтобы схватить ее за ноги и перекинуть остальную часть ее тела через свое неповрежденное плечо. Я прикусываю язык от жжения, которое все еще пронзает мое тело, но звук ее смеха исцеляет, он способен заставить человека забыть собственное имя, не говоря уже о боли.

— Что ты делаешь? — смеется она, хлопая меня по спине и размахивая руками.

Я кручу нас в разные стороны. — Показываю тебе, насколько я не в форме.

Она хихикает, как девушка, которой не пришлось оплакивать своего отца и лучшую подругу. Как девушка, которая не боролась за выживание, не воровала, чтобы не умереть с голоду. Как девушка, которая не прикована к парню, которого должна ненавидеть.

В стойкости, в способности смеяться, несмотря ни на что, есть своя прелесть.

— Хорошо, — говорит она, — ты высказал свою точку зрения. Теперь можешь опустить меня на землю.

— Но я открываю тебе лучший вид на цветы, — говорю я с улыбкой, которую она не может видеть.

Ее голос звучит слегка приглушенно. — Нет, ты протаскиваешь мою голову сквозь цветы.

Я смеюсь, приседая, обхватываю ее за спину и перекидываю через плечо. Медленно опуская ее на землю, я укладываю ее так, чтобы цветы окружали ее, а она улыбается мне.

Заходящее солнце золотит ее лицо, голубые глаза ярко горят на фоне ярко-красных маков. Трудно поверить, что нечто столь прекрасное добровольно смотрит на такого, как я.

Я чувствую себя недостойным ее взгляда, того, как ее глаза блуждают по моему лицу. Я качаю головой, все еще глядя на нее сверху вниз. — Не смотри на меня так.

— Как? — мягко спрашивает она.

— Так, будто я достоин быть увиденным.

Ее ресницы трепещут от моих слов. Она сглатывает и поднимает руку, чтобы коснуться моего лица. Мои глаза закрываются от ощущения ее ладони на моей коже, от привилегии быть тронутым ею.

— Потанцуешь со мной? — шепчет она.

Мое сердце замирает от этого робкого вопроса.

Я открываю глаза и вижу, что