Книга Окопник - Владимир Геннадьевич Поселягин

Гаврилов вёл боевой журнал, я как очнулся, изучил его, продолжил вести, отметил об амнезии, сказались травмы и контузия, и дальше немало внёс туда информации. Допрос этих троих с их настоящими данными тоже. Что целую роту немцев уничтожил, подсыпав в еду снотворное. Собранные документы с роты в планшетке, доказательства. Когда стемнело, удалось собрать почти двести человек. Два десятка от голода так ослабели, что ходить не могли. Их покормили, по чуть-чуть, жаль ни одного медика не нашлось, но всё равно пришлось бойцов выделить на переноску. Никого оставлять я не желал.

Покидая катакомбы в одном месте, мы и двинули колонной к выходу, там немцы сами расчистили и мост отремонтировали. Разведчик давно опередил куда идти, тем более с этой стороны у Сорок Пятой пехотной дивизии Вермахта были тылы. На данный момент там было двенадцать повозок, используем их для перевозки ослабевших и раненых, также там было две германских армейских полевых кухни. И лошади паслись на лугу. Сейчас спали. А у нас в отряде, согласно спискам, трое коноводов и четверо ездовых. Не знаю в чём разница между ними. Их в отдельную группу выделили под командованием Овечкина, я ему и поставил задачу принять повозки кухни, запрячь. Это теперь имущество нашего полка, под его ответственностью будут. Да, тот списки составил, шестьдесят бойцов и три младших командира из моего полка. Остальные из других подразделений. Даже шесть пограничников было. Шли поспешая, ночь короткая, вот так дошли до повозок, тут и палатки стояли, склады, я так понял, дрон боевой впереди незаметно шёл и на километр вокруг всех облучал «подавителем». Ему запрет стоял только нашу группу облучать. Где не доставал, там разведчик работал. Так что ездовые забегали, подводили лошадей, запрягали, делая это в темноте. Раненых и ослабевших уже уложили. Овечкин обе кухни принял, проверяя. Тут в палатке и припасы нашли, в четыре повозки их грузили, отбирая что нужно. Ещё в одну я пулемёт «Максим» убрал и три ящика с патронами. Сюда дополнительно припасов накидали. А повар нашёлся, тот до войны в госпитале работал, теперь на нём две этих кухни, он и командовал. Вообще интересная судьба у этого пожилого бойца, и в плену дважды побыть успел, и бежать. Топором трёх солдат зарубил. Славный воин. Другие бойцы, были разделены мной на группы по десять красноармейцев, одного назначал командиром, разбежались, семь групп работало, их задача уничтожить личный состав тыловых подразделений и артиллеристов, они тут рядом стояли с пятью пушками, что те и делали охотно. С игольчатыми штыками от винтовок «Мосина» и трофейными штык-ножами в руках.

Минут сорок ушло на то, чтобы запрячь лошадей, часть палаток свернуть и тюками на повозки, проверить раненых и ослабевших. Закончив с погрузкой, и двинули прочь. Я шёл впереди, вёл колонну бойцов, и замыкали повозки с кухнями. Последними, в дозоре, десять бойцов с замполитрука, тылы прикрывали. Так и уходили. Я надеялся до рассвета километров на пятнадцать хотя бы уйти, что с тем состоянием бойцов, вряд ли осуществимо. Им нужно в себя прийти, так что вёл я их в конкретное место, в десяти километрах южнее, в сторону Украины. Там густые леса, лесные дороги есть, уйдём. Я уже присмотрел неплохое место с лесным озером, дней пять постоим, пока бойцы не окрепнут. К нашим я особо не торопился. Боевик так и двигался впереди, работая «подавителем» по тем, кто нам мешал, так что всё прошло тихо, даже без стрельбы. Хотя по сторонам взлетали осветительные ракеты. Сюда даже послали машину. Ну да, этот участок блокады не отвечает на запросы по телефону, вот и отправили проверить, что случилось? Машину дрон расстрелял плазменными пушками, дистанция всего семь километров. Бойцы и не поняли, что это было. Шум поднялся, да мы уже ушли, скрывшись в лесу. Сначала по дороге шли, дальше двое вооружившись топорами, прокладывали путь. В основном очищали от мелочи, чтобы телеги и кухни прошли, последние уже дымили. Немецкие повара отмыв их, залили котлы водой на утро, вот наш повар этим и воспользовался, а горячую жидкую пищу все желали.

Так как я старший командир, во всём старший, то раскладку для приготовления блюд сам принимал и со мной согласовывали. У одной кухни в главном котле, наваристый мясной суп с капустой, в другом котле, каша перловая, и в третьем какао. Чая мы на нашли, а банок с какао несколько коробок, и мешки с сахаром есть. У второй кухни, в главном котле картофельный суп, у многих желудки только начали работать и им что полегче на первое. На втором котле пшённая каша, и снова какао. Говорю же другого нет. Я утвердил раскладку. Поэтому, когда дошли до озера, тут даже симпатичный песочный пляж был, по пути пересекли овраг, смогли это сделать и стали разбивать лагерь, четыре больших палатки установим, как рассветёт, а пока попадали кто где, настолько устали. Правда, пища была готова, повар в дороге умудрился всё сделать, это пробудило многих. С той уничтоженной немецкой роты я забрал сотню солдатских котелков. Плоские, с крышкой для второго, внутри кружки. У кого котелков не было, выдавал. Себе пяток оставил, остальное всё ушло, так что сидели и многие жадно ели. А вот я нет, более того, старшине Овечкину приказал не включать меня в довольствие, мол, буду путаться своим. Объяснять ничего не стал, просто так решил, вот и всё. И приказным порядком вывел себя из списков на выдачу пищи. Я и в прошлом теле Гаврилова также поступил. У меня столько деликатесов, а тут на, ешь из общего котла. Прослыл сибаритом, но я не обращал внимания, всегда питался один и своим. Да, я не делюсь. Как подарки отдельном лицам разными вкусностями делал, но не более. Там я эту практику начал через неделю как полк принял, и до конца войны, тут вот сейчас, чтобы запомнили и перестали удивляться.

Через час рассвело, как мы к озеру вышли. По лагерю стоял отбой, я уже назначил разводящего, бойцов на охрану. Определил позиции для пяти пулемётов, пусть охраняют, парные патрули из пограничников будут ходить, и копали в двух местах ямы для отхожих мест. Метрах в ста от опушки, не рядом с озером. Старший лейтенант Башков, был в сознании, вполне ничего себя чувствовал. Я его старшим оставил, он и был старшим по званию после меня. Сообщил, что нужно мне лично провести разведку, пусть пока командует. То, что не двигается, не проблема, будут к нему ходить