Книга Стена - Джефф Лонг

Он протянул руку, чтобы схватиться за ее стремя, но вода оттолкнула его. Еще несколько дюймов — вот что ему требовалось. Несколько секунд. Если бы только он мог нормально дышать.

Она что-то прошептала. Он не расслышал. Все заглушали вздохи воды.

— Что ты хочешь, Кьюба?

Она снова зашептала — спокойно, терпеливо. Она, судя по всему, ждала ответа. Но он опять не услышал ее.

— Что?

Она нагнулась к нему так низко, что голова оказалась у нее между коленями. Он смотрел ей в глаза, и все же правда продолжала ускользать от него.

— Кьюба?

И тогда он увидел, что она хотела показать ему. Перед ним была не Кьюба. Ее опять позаимствовали — наверно, в последний раз.

«Чушь собачья!»

Он рванулся навстречу сбегавшей сверху воде. Она не пошевелилась. Хью напрягал все силы, всматриваясь прищуренными глазами сквозь густые брызги.

Перед ним были глаза Кьюбы, такие же, как и прежде, зеленые, словно маслины. И все же в них виднелось что-то еще. Не безумие. Мерцание, а не блеск.

Вода растеклась по его лицу. Он вытянул шею. Выиграл таким образом дюйм. Вода расступилась. И он увидел то, что она хотела ему показать.

Изменились не сами ее глаза, а скорее отражение солнца в них. Они ярко светились, но не тем золотым светом, к которому он был сейчас обращен спиной. Искры были белыми, а не золотыми. Он еще сильнее — насколько мог — вытянул шею… и у него отвисла челюсть.

Он узнал эти крошечные солнца, что светились в ее зеленых глазах. Это было отражение иного солнца в ином небе. Оно не имело отношения к этому утру. Это была та круглая белая звезда, которая жгла его, когда он выходил из барханной пустыни.

Он все глубже всматривался в глаза Кьюбы. Они были линзой, сквозь которую он видел ее душу. Но не душу Кьюбы. В этот миг он все понял. Перед ним было последнее, что она увидела в своей жизни, — безжалостное солнце пустыни.

— Энни? — прошептал он.

— Хайати, — так же тихо отозвалась она.

Хью почувствовал, что не в состоянии больше выносить холод воды. Моя жизнь.

Ее кулак дернулся. Из-под черного лезвия брызнул белый пух. Веревка лопнула.

Мир остановился.

Он не испытывал чувства падения. Скорее неподвижно висел во времени и пространстве. Капли воды вокруг него тоже повисли в виде бусинок идеальной аэродинамической формы. Его руки все еще держали кусок веревки.

Потом он заметил веселое трепетание молитвенных флагов.

Он все-таки двигался.

Кьюба уже отвернулась и быстро полезла вверх, как будто уже успела забыть о нем, как будто их пути никогда не пересекались на этой огромной скале. Хью пришло в голову, что он должен упасть туда же, куда угодила та, первая девушка, возможно, на тот самый камень в лесу, превратившемся теперь в кучу головешек, по которым бродят перемазанные золой звери.

Он поражался самому себе. Как он мог быть таким слепым?

«Око за око». Его предупреждали с самого начала. «Мы знали, что вы придете».

Он не отводил глаз от Кьюбы, продолжавшей подъем. Она ни разу не посмотрела вниз. Наконец-то она освободилась. Он совершенно точно знал, что она не только выберется сама, но и вытащит обезножевшего Огастина.

Падая, Хью все смотрел на стремительно уменьшавшуюся женскую фигурку. Лучше было видеть ее взлет к вершине, чем свое погружение во тьму. Вокруг начали расти тени долины.

И все же он отказывался считать себя проклятым. Стены там, наверху, светились чистым золотом. Он взглянул на молитвенные флаги, трепетавшие над его головой, протянул к ним руки с растопыренными пальцами, умоляя, нет, приказывая свету продлить его полет хотя бы еще на одно мгновение.

Послесловие

Книга по своей природе сродни экспедиции: она опирается на предшествующий опыт, карты и верных сторонников. Я имел счастье обладать всеми тремя составляющими.

Я в большом долгу перед Кейтом Лобером — мальчишкой из Колорадо, переехавшим на Запад и ставшим менеджером поисково-спасательной службы Йосемитского национального парка, — за то, что он терпеливо посвящал меня в историю своей службы, жизнь рейнджеров и рассказывал о самых современных методах работы спасателей.

Мой напарник по покорению Эль-Кэпа Клифф Уаттс в очередной раз поддержал меня указаниями по использованию лекарственных средств и бесподобным джорджианским юмором. Благодарю вас, доктор. И да здравствуют «Рамоны».[42]

Я измучил моих двух братьев, проживших в Саудовской Аравии в общей сложности тридцать лет, требованиями предоставить мне всякие подробности, касающиеся арабского фольклора, ислама, Большой песчаной пустыни, местных обычаев и языка. Кен, пустынная крыса, и Стив, арабист, — muchas gracias, братья.

Описанное мною восхождение составлено из фрагментов реальных маршрутов. На моем столе все время находилась книга Криса Макнамары «Большие стены Йосемита: маршруты высшей сложности»; даже сам не могу сказать, сколько часов я наслаждался этим шедевром. Для серьезных альпинистов это обязательное чтение. Для неальпинистов — волшебное окно в вертикальный мир, исполненный поэзии и любви скальной крысы к крутым стенам Эль-Кэпа. Настоятельно рекомендую всем.

Мой агент Слоан Харрис — это гранит, на который я всегда безбоязненно опираюсь. Еще не встречал более душевного и более надежного человека.

Движение моего пера направляла Эмили Бестлер, лучший из всех редакторов, с которыми мне приходилось иметь дело, воплощенная мечта писателя.

И в завершение: Барбара и Элена, то, что вы есть у меня, — мое счастье и мое благословение.