Книга Лирелии - цветы заката - Екатерина Евгеньевна Алешина

- позвала нас Эмилия, и, повинуясь ее зову, я опустила взгляд себе под ноги.

То тут, то там виднелись черные извивающиеся туманные ленты, появившиеся на поверхности земли. Они тонкими нитями плавно поднимались в небо.

- Что это такое вообще? – промолвила я вполголоса, но была услышана подругами.

- Никогда ничего подобного за свою жизнь не наблюдала, - ответила Марьяна.

- А я, прожившая почти восемнадцать лет на безмагичной планете, и подавно, - добавила хмурая Эмилия.

Осторожно ступая по брусчатке, усыпанной осколками разлетевшихся витрин, я наблюдала за таинственным и неизведанным доселе явлением, пытаясь понять его природу, но все было тщетно. Все происходящее в подпространстве плохо укладывалось у меня в голове, отказываясь складываться в логичную картинку. По идее, все то, что сейчас разворачивается на наших глазах – это не просто какая-то сюрреалистичная картинка апокалипсиса, а важная информация, несущая нам подсказки и ответы.

- То ли я настолько глупа, что не в состоянии ничего понять, то ли…

- То ли мы все трое ни «бум-бум», раз не можем все вместе додуматься о значении того, что нам тут показывают, - закончила мою мысль Эмилия. – Или, может быть, мы с тобой зря обобщаем, и Марьяна что-то, да поняла?

В ответ наша подруга лишь недоуменно пожала плечами, продолжая с любопытством ученого разглядывать тонкие извивающиеся ленты черного тумана, сочившиеся из-под земли. Совсем близко от меня появилась такая же лента и устремилась ввысь. Я внимательней пригляделась к ней, пытаясь ментально ее «прощупать», и получила в ответ, словно пощечину, волну жгучей всеобъемлющей ненависти.

- Эй, за что меня так ненавидеть? – воскликнула Марьяна, видимо тоже ощутив на себе «прелести» черного нечто.

Встрепенувшись, я удивилась и снова настроилась на угольное туманное нечто, и снова ощутила ненависть. Такую удушающую, граничащую с желанием убить. Эта эмоция, которую нес черный туман, казалось, готова была снести все на своем пути, и была она настолько сильной, что от мысленного прикосновения к ней, меня замутило. Голова пошла кругом, я ощутила, как меня качнуло, словно дерево на ветру, и, не совладав с равновесием, упала на брусчатку. Мир вокруг меня заполнила чернота.

Передо мной снова возникла Кленовая улица в привычном для нас материальном мире. Я сидела на земле, озираясь вокруг.

- Герда, ты что, упала? – услышала я голос подруги, и Эми, стремительно оказавшись рядом, подала мне руку.

- Кажется, волной ненависти меня сбило с ног в прямом смысле, - проворчала я, потирая ушибленную лодыжку и озираясь по сторонам, дабы убедиться в том, что перед моими глазами вновь привычный для меня материальный мир.

Не сговариваясь, мы посмотрели в заснеженное небо, откуда на землю вихрями опускалась метель, заслоняя звезды.

- Снежное небо мне больше по нраву, чем зеркальное отражение города, окутанного жуткой тьмой, - озвучила я свои мысли.

- И не только тебе, - ответила Эмилия.

Марьяна же на это бросила короткое: «Угу», хмуро глядя на взорванный павильон.

- Что, снова пытаешься магическим зрением увидеть этот черный туман? – спросила у нее Эмилия.

- Да, - кивнула Мари. – Только вот ничего сейчас кроме магии не вижу. Судя по всему, чтобы увидеть то, что нам сегодня открылось, нужно применить магию Триумвирата.

- А такой магии, подобной нашей мы не знаем. Наш общий предок Иллинторн не в счет, - справедливо рассудила Эмилия, тяжело вздыхая. – Не знаю, как вам, а мне от этого «кино» в подпространстве не по себе. Что морально, что физически.

Я прислушалась к собственным ощущениям. В теле присутствовала некоторая слабость, но это не шло ни в какое сравнение с тем чувством тревоги, которое осталось со мной прямо под сердцем после того, что мы увидели в подпространстве.

К нам подошли монархи, скрывшие свою истинную внешность под заклинанием иллюзии. Если бы я не знала об этом и не видела сам процесс еще во дворце, то сейчас даже не заподозрила бы в этих лицах правителей всех четырех империй.

- Вам удалось что-то увидеть? – взволнованно и тихо спросила императрица Верлиана.

- Еще как удалось, - ответила я за всех нас. – Правда, мы не совсем поняли значение увиденного, но думаю, мы разберемся с тем, что это было.

Император Алмариан, шепнув заклинание полога тишины, придвинулся ближе к нам:

- Ну что, поведайте девушки, что же открылось вашему взору магов Триумвирата.

- Мы настроились на подпространство и увидели не только следы магии, но и нечто черное, похожее на туман, - начала Марьяна. – Оно, словно дым, поднималось от земли…

Монархи пораженно переглянулись между собой, пребывая в немом шоке.

- Черный дым? – переспросил мрачный, как грозовая туча, император Севера.

- Именно, - подтвердила я. – И если бы это был просто дым и только дым…

И мы рассказали Совету императоров все, что увидели в подпространстве – и отражение города в небе, тьму, что пробивалась из-под земли на месте взрыва и ту, что окутывала зеркальный город над нашими головами. И самое главное – про энергетику ненависти, исходящую от таинственного черного тумана. По мере нашего рассказа я в тайне надеялась на то, что вот сейчас услышу от наших правителей что-то в духе: «Так-с, юные леди, с этим мы когда-то сталкивались в таком-то году, плавали, знаем, что сие означает. Это явление называется...» Но, увы, к моему, величайшему сожалению, чем больше монархи узнавали от нас деталей нашего общения с подпространством, тем сильнее недоумение отражалось на их лицах.

- То есть, вы не знаете, что это такое мы увидели в подпространстве? – уточнила я у Совета императоров.

- К сожалению, мы без понятия, что это за магия такая или не магия вовсе, - с тяжелым вздохом ответил император Алмариан, и остальные правители закивали, соглашаясь с его словами.

- За свои восемьсот двенадцать лет жизни мне не приходилось сталкиваться ни с чем похожим, - добавила императрица Востока Альдария. – И это, признаться честно, погружает меня в некоторое смятение. Я-то считала, что за свои годы многое повидала и знаю обо всех видах магии. А тут что-то совершенно непонятное, неизвестное и из ряда вон выходящее.

Если уж взрослые маги, в возрасте не одной сотни лет чувствовали смятение, то я это все ощутила и подавно. Снова меня с головой накрыло чувство величайшей вселенской подлянки, которая вновь подстерегала уже не только нас, но и всех жителей империи.

- Что ж, это