Книга Непорочная для бандита. Я тебя сломаю - Ада Ридель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рассматриваю мужчину, что молчит, не сводит с меня пылающего взгляда. В один момент запрыгивает на кровать, нависает надо мной и старается не касаться живота.
– Я соскучился, – говорит твёрдо. – И пока я не зацелую тебя до смерти – я даже не шелохнусь.
Он, кажется, не знает, что мне можно больше, чем поцелуи. Которые он оставляет на моих губах.
И мне так приятно, что он не летит на меня и не кричит мне про секс. Забота, проснулась, что ли? Или, действительно, соскучился?
Утыкаюсь ему ладошками в плечи, слегка сжимаю.
А сама улыбаюсь.
Эх, сказать, или нет?
Обрадовать, или нет?
Да и я сейчас сама… не прочь растаять в его объятиях. Гормоны вверх берут. Ох, чувствую, сын такой же блядун будет, как и отец. Но надеюсь, Артур перестанет шляться по бабам.
– Мне можно, – выдыхаю.
Смотрю в его лицо.
– Не будем рисковать, – неожиданно произносит и опять припадает к уже припухшим губам.
Что, значит, не будем рисковать?
Я-то теперь хочу…
– Нет уж… – недовольно шепчу. – Сегодня мы играем по моим правилам.
Я сама притягиваюсь к нему, несмотря на то, что губы болят от той силы, с которой Артур меня целует. Словно изголодался.
Вспоминаю его фразу про натёртые в кровь ладошки… И хихикаю себе под нос.
А он врезается в мои губы и тут же отстраняется.
– Чего ржёшь?
– Ничего, – улыбаюсь, притягиваю его к себе, запуская язык в его грязный от вечно нецензурных слов рот. Немного порочно, смело, но мне так нравится. Особенно когда Артур отвечает. Так грубо, дерзко, как шквалистый ветер. Вот он всегда такой. И я до безумия в это влюблена.
Кажется, я ненормальная. Но пусть оно так и будет.
Потому что вместе с ним я умираю и возрождаюсь раз за разом. Как и сейчас.
Когда его руки тянутся к кофте. Ладони проникают под ткань, задирают её выше. Алиев всего лишь на мгновение отрывается от меня. Чтобы снять через голову свитер. Нависает надо мной, рассматривает обычный тканевый лифчик.
– Что это за дерьмо? – сверлит взглядом вздымающуюся грудь. Он привык, что я хожу без белья. Бюстгальтер мне, в принципе, не так уж нужен – грудь у меня маленькая. И только с беременностью начала увеличиваться. Но… не ходить же мне перед Назаром так?
– Соски чувствительные, – робко отвечаю. – И… Выделяются сильно… Неважно!
Я смущаюсь, когда говорю об этом. Нашёл о чём начать беседовать!
Артур цыкает. Грубо хватается за лямки лифа и ныряет мне под спину. Щёлк застёжек распространяется по комнате через секунду. И оковы в виде ткани летят на пол.
Грудь начинает гореть от одного только полыхающего взгляда.
– Так-то лучше, – хмыкает, пока стараюсь не сгореть со стыда. Он снимает рубашку, откидывает её вслед моему лифу. А я смотрю на израненную шрамами грудь. Там, где долгое время назад сияла дыра виднеется свежий шрам. Хочу тронуть его руками, но не могу. – Забей, неженка. Это не последняя дыра в моём теле.
Сглатываю, и пока пытаюсь прийти в себя, этот мужчина стягивает с меня штаны. Прямо с бельём.
Нетерпеливый.
Ведёт пальцами по бёдрам и шепчет, наклоняясь и касаясь губами живота.
Он сейчас не меня так-то целует. А малыша.
Я ревную.
– Знаешь, КАК сильно я ждал? – спрашивает возбуждённо, свергая глазками.
– Представляю… – мямлю мокрыми губами.
Потому что этот человек, даже не раздеваясь, касается пальцами меня между ног. Проникает одним пальцем внутрь.
– Ты когда возбудиться успела? – усмехается.
Не скажу же я…. Что пока по животу меня гладил. И пока вдыхала его запах, когда лежала у него на коленях.
– Отстань, – неловко отвожу взгляд на стену.
Палец с громким хлюпом покидает моё тело. Постанываю с разочарованием.
И это всё?
– Чёрт… – ругается, расстёгивая ремень. Пуговку. Ширинку. Снимает с себя штаны, трусы. А я сглатываю. Когда вижу его огромную дубинку. Мама родная…– С беременными одни сложности…
Артур плюхается рядом. Одним аккуратным движением поворачивает меня на бок.
Чувствую его обнажённой спиной. Голыми ягодицам.
Артур проводит ладонью по бедру, приподнимает его вверх. А я закрываю глаза, потому что чувствую у входа твёрдую головку, которая без промедления врывается внутрь.
Не могу молчать, приоткрываю губы и выпускаю тихий стон. Лопатки жжёт от его кожи, которой он касается, как только делает толчок внутрь.
Его рука скользит выше. Опускает бедро. Ныряет между ног и сдавливает двумя пальцами клитор. Выдыхаю и распахиваю глаза, когда Артур становится быстрее, а его пальцы начинают массировать чувствительную горошину.
– Бля, Май, кричи по-другому, не так соблазнительно, если тебе будет больно, потому что я сдержаться не могу.
А я молчу. Только тяжело дышу и пускаю громкие стоны.
Плевать. Мне не больно.
Наоборот, хорошо. Я таю в его руках, в его движениях и впервые чувствую такое облегчение.
Потому что знаю, что он живой, и сейчас выбивает из меня дух, доводя нас обоих до наслаждения.
– Всё… – не могу сказать и слова. – Хорошо… Не останавливайся, ах…
Я чувствую между ног эту влагу. В которой тонут его пальцы.
Ощущаю его огромный член, от которого в первый раз получила только боль. Но не сейчас, когда ритмичные удары доводят до сумасшествия. Даже сейчас, в такой позе, и всем аккуратничестве Артура, не могу спокойно дышать.
Грудь спирает.
Выгибаюсь, касаюсь ягодицами его паха и прикрываю глаза.
Первый…
Тело простреливает волна наслаждения, из-за которого будто проваливаюсь под кровать. Лечу по небу. Чувствую ломоту в мышцах и не могу понять, что со мной происходит.
И только когда мокрые губы касаются виска, чуть успокаиваюсь. Прихожу в себя.
И упиваюсь теми минутами, которые есть у нас, Готовлюсь к новому раунду… Второму, третьему…
Спустя полтора месяца
– Правда, он милый? – спрашиваю Артура, а сама не могу оторвать взгляда от маленького малыша.
Мальчик, мой милый мальчик, которого я рожала чуть ли не сутки… Тело всё болит, и только спустя несколько часов смогла встать с кровати, чтобы подойти к нему и взглянуть.
– Ну, если честно, страшненький, – когда слышу эту фразу от Артура, бью его по плечу. Это наш сын вообще-то! Какой страшненький? – Лицом не в меня пошёл. Может силой духа и характером хотя бы…
