Книга Забыть нельзя, влюбиться невозможно - Алекс Коваль

Судьба-шутница – Инесса – являлась членом этого кружка. С чьей подачи, думаю, говорить не надо?

- Изжить кого-то хочешь? Так мы с девчонками на раз-два.

- Хочу, – кивнул, пронаблюдав, как хитрые глаза оппонентки загораются огоньком безумства.

- Не Инессу ли Кавриченко?

Официантка подбежала с подносом, устраивая на столе заказанную мной чашку кофе и также молча удаляясь.

- Я так понимаю, ты уже в курсе.

- Мелочи, но да. Доходил до меня слушок, что втюрился ты по самый не балуй. Ты же знаешь, Алекс, в наших кругах новости быстро распространяются.

- Ну, вот и отлично, не придется объяснять, что мне от тебя требуется.

Женька хитро улыбается, постреливая глазками.

Да, Инесса, не хотела по-хорошему, будет по-плохому. Угрозы оказались для нее пустым звуком, значит, будем переходить к активным действиям.

Глотаю горький эспрессо. Буквально слышу, как в моей невыспавшейся голове, закрутились шестеренки, заведенные разливающимся по венам чувством удовлетворения местью…»

Дамочки выкинули эту стерву из кружка, даже не моргнув глазом. Хотя Инесса их наивно считала подругами. Подруги они, только пока их общение напрямую не касается их спонсора.

Много времени не понадобилось. Пообивая пороги и унизительно разворачиваясь перед входом в любимые заведения, бывшая подруга поняла, что это конец ее полета на верхах.

Перед выходными и моим отъездом к Кольнику сама приползла и слезно умоляла прекратить эти «гонения», соглашаясь на все мои условия.

Каждый получает то, что заслужил. Кара всех догонит, и потом еще сверху наподдаёт за гнилые поступки. Если жить, так по чести. Если зарываться в дерьме из лжи, зависти и эгоизма, то прикрывать тылы понадежней. Это истину госпожа Кавриченко так и не усвоила. За что и поплатилась. Продала ту самую квартиру в новостройке и уехала «за кордон». Будет продолжать поиски выгодной партии уже там.

Развалился в кожаном кресле, потирая ноющую шею. Видимо, нерв защемлен, боль такая, что аж в виски простреливает. Опустил глаза на пиликнувший мобильник. Пришло СМС от Виктора:

«Рустам Кольник в городе. Стаса мои ребята нашли, передали из рук в руки».

Отлично. Думаю, теперь можно выдохнуть наконец-то. Да, с Дашиным Стасом оказалось все гораздо сложней, чем с попусту распыляющейся Инессой…

«Неделю назад…

- Семен!

- Здорово, Сань!

Я пожимаю протянутую руку генерального прокурора столицы, ставлю на стол внушительную бутылку Hennessey и расплываюсь в улыбке, когда из дома выходит Люсинда. Или просто Люся, как зовет свою любимую жену сам Семен.

- Привет, Сашуль! – улыбается женщина средних лет, расцеловывая меня в обе щеки. Она очаровательна в своей милой полноте и вечной живости лица. Мимика у этой женщины слегка за пятьдесят потрясающая, одними бровями может послать или выразить вселенскую любовь. Смотрю на нее и вижу образ типичной представительницы порядочных женщин советских времен. Открытая, общительная, без лишних, как у нас говорят, пантов.

Протягиваю хозяйке дачи букет цветов, наблюдая, как пухленькие щеки розовеют. Прямо как Даша, годков много, а смущаться не перестает.

- Привет, Люсь. Что, как твое здоровье? Семен говорил, в Германию, на обследование летала? – припоминаю я месячной давности разговор с ее мужем.

- Довел меня мой генерал, скоро скрючит вашу Люсю, и будете на даче свой хенеси травой зажевывать.

Мы с Семеном смеемся, друг приобнимет свою женщину за плечи и машет на нее головой в немом упреке.

- Такая селедочка под шубой, Люсь, только у тебя получается. Я за нее душу дьяволу готов продать, – поднимаю руки, покорно сдаюсь. Действительно, в каждую нашу встречу Люся наготавливает нам целые столы всяких яств. Угощения такие, что в самом дорогом ресторане с самым обширным меню не найдешь.

- Ты что, Люсёк, куда я, старый перец, без тебя, – смеется Семен, чмокнув жену в пухленькую щечку.

Потрясающе. Смотрю на этих двоих, и аж за душу берет. То, как спустя тридцать лет брака, они все еще смотрят друг на друга. Болезненный укол по сердцу.

Женщина еще перекидывается парой фраз с мужем, дает ему последние наставления и покидает нашу компанию.

- Доедешь до дома, позвони! – кричит Семен, пока серебристая Сamry выруливает с участка.

Мы устраиваемся напротив друг друга в плетеных креслах и пропускаем по стопке. Наши встречи были стабильны, раз в месяц. Выпить, обсудить новости. Оба были до чертиков заняты, выбрать время всегда было проблемой. Благо, что встреча совпала с тем моментом, когда мне и самому нужен был Семен Аркадьевич. Решили соблюсти традицию накануне моего отлета к Кольнику.

- Что, как тебе мое творение? – хозяйской рукой обвел огромную веранду шикарного бревенчатого дома, ожидая моей реакции, хозяин.

- Шикарный дом, Аркадич. Неужто своими руками?

- Да какой там, – махнул друг рукой, разливая по бокалам виски. – Нанимал, у зятя фирма строительная. Вот, по-свойски быстро отгрохали такую домину. Так что, если что, ты обращайся.

Мужику почти полтинник, а выглядит не хуже меня. Стройный, подтянутый и прямолинейный товарищ.

- Дизайн-проект, кстати, Люська делала.

- Молодец она у тебя, – киваю в знак одобрения.

- Ты то что, жениться не собираешься? А то в июле, когда виделись, что-то уж больно убитый был. Дела сердечные так только гнут.

- Гнут.

Мы чокаемся и залпом осушаем крепкий алкоголь в бокале.

- Собрался. Только проблемы у нас с Дашей. Просьба у меня к тебе есть, Аркадич.

- В чем заключается?

Я поведал другу всю свою историю от и до. Включая и все о Рустаме Кольнике. Все, что Витек успел нарыть мне за эти, без малого, двое суток. А нашел он немало – полный криминальный букет у папашки ее бывшего. Вот только улик нет, доказательств тоже, поэтому и ходит павлином. Прижать его никто не может.

- Поможешь?

- Помогу, конечно, чем смогу. Любовь, она такая, накрывает с головой.

Ему ли не знать. Военный. Он со своей женой за тридцать лет брака огонь, воду и медные трубы успел пройти. Знаю не понаслышке.

- А какой, говоришь город, область? – спросил Семен.

Я сказал другу название города, и он усмехнулся, покачав головой.

- Доходила до меня информация, что там все не так просто в администрации. Мои столичные с проверками возвращались и били в грудь, что мэр дерьмо, но подкопаться негде. А точнее, не дают местные власти.