Книга Зови меня Златовлаской - Татьяна Никандрова

Мама подсовала мне книги и фильмы, в которых слишком доступные героини расплачивались за свою недальновидность: кто-то нежеланной беременностью, а кто-то разбитым сердцем. Я росла с убеждением, что невинность — это повод для гордости. Мама говорила о том, что уважение окружающих может заслужить только уважающий себя человек. По ее мнению, умение не размениваться и сберечь себя для того единственного заслуживало уважения.

Я разделяла эту философию. Я хотела, чтобы мой первый раз был с человеком, с которым нас будет связывать любовь. Секс должен быть от изобилия любви, а не от изобилия гормонов.

Мне нравилось, что мы с мамой могли довольно открыто обсуждать интимные вещи. Она никогда не стеснялась рассказывать мне о каких-то, на первый взгляд, излишних, подробностях: я была прекрасно осведомлена, как и от чего можно забеременеть, о способах контрацепции, а заболеваниях, передающихся половым путем. Благодаря возможности обсуждать это дома я не обращалась за информацией к сомнительным источникам. Безусловно, мы обсуждали это с Адой, я натыкалась на статьи в Интернете, но ничего принципиально нового оттуда не черпала.

Всем нам исторически навязывалась мысль, что секс должен быть только после брака. Я не была уверена, что в современных реалиях такое возможно. Как-никак сейчас уже никто не женился в восемнадцать лет. Я считала, что во всем важна золотая середина: если ты уверена, что после секса мужчина станет любить тебя сильнее, то значит пора.

Впервые этот деликатный вопрос поднялся между мной и Владом спустя примерно месяц, после вечеринки на квартире у Анохина. Надо отметить, что быть девушкой Ревкова было потрясающе. Он оказался очень нежным, понимающим и заботливым парнем.

Помню, как-то среди ночи я написала, что очень хочу клубнику, а через сорок минут он уже был под моими окнами с мешочком необыкновенно вкусных ягод. Он учил меня играть на гитаре, каждый день покупал мороженое и плел мне косички.

Я чувствовала себя до неприличия счастливой, когда просыпаясь, осознавала, что Влад — мой парень. Во мне проснулась тяга к готовке, и я зазывала его на ужин каждый раз, когда исполняла новое блюдо из маминой старой кулинарной книги. Читай книги на _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Иногда получалось вкусно, иногда просто отвратительно. Но даже тогда Влад героически пытался доесть все до последней крошки.

У него были концерты практически каждую неделю, иногда в соседних городах. Когда мы не виделись несколько дней, я тосковала по нему чуть ли не до слез. Слава тому, кто изобрел сотовую связь, ведь благодаря ей мы с Владом висели на телефоне по три-четыре часа подряд, обсуждая истории из детства и рассуждая на философские темы.

Группа "Абракадабра" набирала популярность, и ребят все чаще приглашали выступать на корпоративах, городских праздниках и свадьбах. Как-то Влад уехал из города на целых четыре дня. Я ждала его возвращения, считая минуты, и, наконец, он позвонил:

— Я дома, разбираю вещи. Приходи, поможешь, — в его голосе слышалась улыбка.

Быстро натянув джинсовую юбку и топ, я вышла из дома. Влад открыл дверь в одних шортах, которые сидели настолько низко, что пистолет, изображенный в низу его живота, был виден полностью.

Он притянул меня к себе и впился в губы долгим и глубоким поцелуем. Его язык осознанными и размеренными движениями гладил мой рот изнутри. Только сейчас я поняла, как сильно мне его не хватало.

Мы прошли к Владу в комнату. Отца дома не было, уехал в очередную командировку. Я прилегла на кровать, Влад расположился рядом. Он ласково гладил мои волосы и плечи. Затем он вновь поцеловал меня, одной рукой опираясь на локоть, а другой поглаживая мою ногу с внутренней стороны бедра. Я не остановила его, когда его рука поднялась в область, прикрытую юбкой. Однако едва его пальцы коснулись нижнего белья, я вздрогнула. Влад отвел руку на прежнее место и с улыбкой спросил:

— Ты девственница?

— А ты как думаешь? — ворчливо отозвалась я.

— Думаю, что да, — рассмеялся Влад, прижимая меня к себе.

— А ты? — хитро спросила я, слегка отодвигаясь от него, чтобы видеть его лицо.

— Я тоже, — ответил он и даже не моргнул.

— Что ты врешь? — я возмущенно шлепнула его по плечу.

— С чего ты взяла, что я вру?

— Я знаю, что ты спал с Кирой.

— Откуда? — Влад изогнул брови.

— Она сама сказала, на Дне рождения Анохина.

— С чего это она тебе об этом рассказала? — недоумевал Влад.

— Мы играли в "правда или действие", и Егор спросил ее, с кем она в последний раз спала, она сказала, что с тобой, — пояснила я.

— Вот оно что.

Мои слова заставили Влада задуматься. Он погрузился в свои мысли и молчал.

— А еще я видела, как вы с Кирой выходили из спальни на дне рождении Платона, и ты на ходу застегивал ремень, — с детской обидой продолжила я.

— Блин, я реально мерзкий, не находишь? — усмехнулся Влад.

— Да, есть такое. Неприятно, когда ты даришь парню свою невинность, а потом вы расстаетесь, — вздохнула я.

— Когда мы стали встречаться, Кира не была девственницей, если ты о ней, — спокойно заметил Влад.

Я опешила. Почему-то я была уверена, что свою невинность Кира потеряла именно с Ревковым, ведь она была всего на год старше меня. Однако, судя по выражению лица Влада, он не шутил.

— А я думала, ты был у нее первым, — удивленно ответила я.

— Нет, первым у нее был Анохин, — как ни в чем не бывало сказал Влад, накручивая на палец мои волосы.

Я разинула рот. Егор Анохин и Кира Милославская! Кто бы мог подумать!

— Ты что, впервые про них слышишь? — удивился Влад.

— А что я должна была о них слышать? — я сгорала от любопытства.

— Кира с Егором с детского сада знакомы. Друзья детства, можно сказать. Всю начальную школу были не разлей вода. В средних классах начали встречаться. Любовь, все дела. Потом, я так понял, у Кирюхи гонор пошел, и они расстались. Анохин не хотел ее отпускать, но насильно мил не будешь. Потом она перешла к нам в школу. Узнав, что мы с ней общаемся, Анохин начал меня прессовать, мол, не трогай ее, она моя. Но я как-то всерьез его не воспринимал. А потом, когда мы с Кирой начали встречаться, он не на шутку на меня обиделся, даже на днюху свою не позвал.

Я была в шоке от услышанного. Вот почему Анохину так хотелось знать, с кем спала Кира. Вот почему он так расстроился, услышав ответ. Их связывало нечто большее, чем легкая симпатия. У них было совместное прошлое. Теперь мне стала понятна агрессия Анохина к Владу.

— Ты так мило всему удивляешься, Златовласка, — Влад сгреб меня в охапку.

— А для тебя Кира была первой? — не унималась я.

— Что за допрос? Ты, кстати, не проголодалась? Закажем пиццу?