Книга Трагический исход - Марсель Аллен

– Я хочу увидеть Жапа, – шептала она, – узнать, кто такой Жап!..

Вдруг молодой женщине показалось, что совсем рядом с ней невероятно нежный голос прошептал ее имя:

– Фирмена!

Как загипнотизированная, молодая женщина медленно спустилась на несколько ступенек и очутилась внизу маленькой лестницы, которая вела в подвал. Внезапно она вздрогнула.

Что-то или кто-то коснулся ее руки. Фирмена не сопротивлялась. Она почувствовала, что чья-то рука искала ее руку, и через некоторое время в ее дрожащие пальцы эта рука вложила букет цветов! В темноте Фирмена не могла их видеть, она почувствовала, что это должно быть одно из необычайных и почтительных проявлений Жапа.

Несомненно, он преподнес ей черные розы!

Фирмена шла вперед, ведомая таинственной рукой. Эта рука держала ее чересчур смело и слишком властно, другая рука обвивала ее талию, и она ощущала, как к ее гибкому телу нежно прикасалось другое тело.

Фирмена позволяла это, все более и более удивленная и сладостно взволнованная. Ей казалось, что на ее плечи накинуто манто, которое ее окутывало, облегало, и прикосновение этого одеяния было полно неги и изысканности.

Тем временем голос, который был ей знаком и который она неоднократно уже слышала, прошептал ей совсем тихо:

– Доверьтесь мне, Фирмена, не сопротивляйтесь!

Фирмена, опустошенная, ошеломленная, находясь как во сне, повиновалась и более не сопротивлялась!

Таинственное существо приблизилось к ней, нежно обняло, а затем дало ей понять, что она должна сесть, вытянуться. С этого момента Фирмена, закутанная в просторное и такое мягкое одеяние, слегка стеснявшее ее движения, распростерлась на каком-то длинном и шелковистом ложе.

Ей показалось, что она скована, никакого страха, никакого сожаления не осталось, настолько она чувствовала себя не способной даже к малейшему усилию.

– Жап! – проговорила она. – Это вы, Жап?

И так как в ответ раздался лишь неотчетливый шепот, она обратилась вновь:

– Не вы ли говорили о любви на улице Жирардон? Разве не слышала я изысканную и очаровывающую музыку?.. О! Жап! Жап!..

Фирмену окутывала ночь, обе ее руки покоились в руках таинственного незнакомца, который привел ее в это место.

Она не старалась что-нибудь понять, у нее не осталось страха, она не испытывала волнения. Внезапно руки, которые держали ее, отстранились, и Фирмена спросила, запинаясь:

– Куда вы уходите? Не покидайте меня…

Вдруг она вскрикнула, так как раздался сухой щелчок и загорелась электрическая лампа. Яркий свет ослепил Фирмену, а затем он упал на таинственного незнакомца, известного ей под именем Жапа, которого она никогда не видела до этого момента.

Фирмена попыталась сдвинуться с места, пошевелиться, но не смогла это сделать! Ей показалось, что она охвачена огромной усталостью, что ей тяжело сделать даже малейшее движение, что ее руки и ноги стали неимоверно тяжелыми!

Перед ней стоял человек, закутанный в широкий плащ, который прикрывал черное трико, плотно обтягивающее сильный торс.

Лицо таинственного незнакомца скрывалось под капюшоном с прорезями для глаз. При виде этого легендарного силуэта ошеломленная Фирмена произнесла:

– Фантомас!

Возможно ли это?

Спала она или бодрствовала?

Фирмена ничего не могла сказать, настолько была испугана и удивлена необычным явлением.

На самом деле молодая женщина была менее напугана, чем заинтригована.

Она узнала Фантомаса моментально, но сразу же у нее возник вопрос:

– Фантомас, Фантомас… Это вы, я узнала вас, значит, вы и есть Жап?

Раздался голос Фантомаса, но это был не голос таинственного незнакомца, а четкий и звучный, даже несколько зычный голос Гения преступного мира.

– Жап, – произнес он, – это я…

Фирмена не хотела поверить в это.

Нет, этого не могло быть, и если Фантомас занял место Жапа, то, вероятно, после какого-то ужасного злодеяния.

– Фантомас, – настаивала Фирмена, – я не могу убедить себя в том, что Фантомас – это Жап… это невозможно.

Но бандит приблизился к молодой женщине.

Голосом, который он легко мог изменить, сделав его нежным и волнующим, – голосом Жапа былых дней – он повторил ей на ухо пылкие предложения, слова любви, все те незабываемые слова, что он сказал ей в первый раз, когда Фирмена пришла на свидание на улицу Жирардон.

Да, сомнений не осталось, Фантомас и Жап представляли собой одно и то же лицо!

В течение нескольких мгновений, пока говорил Фантомас, Фирмена, ошеломленная и чрезвычайно удивленная, увлеклась ласкающей музыкой голоса и любовными речами бандита.

Когда же он умолк, то Фирмена, взволнованная в высшей степени, спросила его:

– Значит, вы меня любите, Фантомас?

Задать подобный вопрос можно было, действительно, только под влиянием гипноза, обаяния этого настолько обворожительного голоса Гения преступлений! Увы! В этот миг Фирмена забыла ужасные события в Булони, она забыла, что лишь чудом ускользнула от смерти, вырвавшись из рук Фантомаса.

Фирмена как будто забыла, что именно Владимир, которого она принимала за рабочего Мориса, спас ее тогда.

Нет, как все женщины, Фирмена была подвластна глубокому очарованию льстивых слов любви, слов страсти, произнесенных шепотом самым отъявленным из бандитов, но не все ли равно!

Фирмена хотела верить в любовь Жапа, даже если Жап был Фантомасом!

Последовало глубокое молчание, затем зловещее и категоричное высказывание резко прозвучало и отдалось под сводами подземелья.

С этого момента говорил уже не Жап, а Гений преступного мира, его голос больше не ласкал, не нежил, он стал повелительным, вселяющим ужас, непререкаемым.

Фирмена мучилась от потрясения, вызванного удивлением. Фантомас прогремел:

– Нет! Я не люблю вас…

Фирмена почувствовала, что теряет сознание. На какой-то миг ей показалось, что она жила в изумительном сне, но вдруг реальность открылась ей в виде ужасного видения или кошмара.

Она боялась догадаться о подлой махинации бандита, у нее возникло тайное предчувствие, что она оказалась жертвой страшной западни.

Однако, подавляя в себе волнение, она спросила:

– Фантомас, Фантомас, что все это означает? Умоляю, скажите, я хочу знать!

Бандит приблизился к ней и, направив электрический свет в лицо молодой женщины, ослепив ее, в то время как сам он оставался в тени, он повторил своим странным и пугающим голосом: