Книга Шалунья - Сюзанна Энок

Кит улыбнулась в ответ, правда, слегка рассеянно, и вновь обратила свое внимание на Реджа.

— Можно тебя на пару слов? — спросила она, многозначительно взглянув на него, но так, чтобы не заметили остальные.

Бросив на нее внимательный взгляд, барон кивнул.

— Грэмбуш, будь другом, купи дамам мороженое, — попросил он. — Нам с Китом нужно поговорить.

Грэмбуш взял под руку Мерсию и Кэролайн и направился по дорожке, бросив на прощание:

— Можете не спешить, джентльмены.

Когда компания отошла на приличное расстояние, Редж повернулся к Кит.

— Если ты собираешься спросить меня о том, куда уехал Эвертон, я не…

— Нет-иет, — перебила его Кит, энергично замотав головой. — Я понимаю, что он поехал выполнять какое-то важное государственное задание. Но я хочу знать, известно ли Огастесу, куда он отправился?

— Огастесу? — нахмурился барон. — Но почему…

— Он знает, Редж, или нет? — настойчиво повторила Кит, понимая, что балансирует на лезвии ножа. Шаг влево — и Алекса убьют. Шаг вправо — отец, да и она сама будут повешены.

— Нет. Во всяком случае, я ему ничего не говорил. А Алекс до сих пор с ним не разговаривает. Значит, узнать он никак не мог.

Облегченно вздохнув, Кит кивнула:

— Спасибо.

Она повернулась, чтобы идти, но Редж схватил ее за руку.

— А почему ты беспокоишься, что Огастес узнает?

Глядя в его серьезные голубые глаза под щегольской повязкой на лбу, Кит вдруг поняла, что он тоже играет. Строит из себя капризного, глуповатого великосветского повесу, а на самом деле умен и решителен, так же как и Алекс. И единственный на данный момент в Лондоне, кому она может доверять. Если, конечно, осмелится.

— Я… видела его недавно, когда он разговаривал с каким-то французом, — решилась она.

Редж немного расслабился и отпустил ее руку.

— В Лондоне довольно много французов, — заметил он.

Кит судорожно сглотнула.

— Они прятались в аллее.

— В аллее? — снова нахмурился Редж.

— Ночью.

Редж по-прежнему хмуро смотрел на нее, однако Кит понимала, что он ее не видит. Он сейчас просчитывает все возможные варианты, взвешивает, стараясь увязать то, что она сказала, с тем, что он знает об Огастесе и французских контрабандистах. Наконец он поморгал и покачал головой:

— Нет. Я знаю, ты хочешь помочь, и совсем недавно произошло одно странное событие… — он коснулся повязки пальцем, — но Огастес не только наш друг, он Эвертону родной человек. Прошу тебя, Кит, не рассказывай никому о том, что ты только что сообщил мне, иначе у вас с Алексом могут быть неприятности.

Он понятия не имеет, как она рискует, промелькнуло в голове Кит. В самом деле, почему он должен верить молоденькому глупенькому парнишке-ирландцу, который еще совсем недавно просил его дать ему какое-нибудь правительственное поручение, и чем интереснее, тем лучше.

— Ну пораскинь мозгами, Редж, — взмолилась она. — Дев-лину известно о том, что происходит, и он ненавидит Алекса.

— Он его не ненавидит. Он просто несдержан на язык. Через неделю они снова будут закадычными друзьями. Так уже бывало. — Редж хлопнул Кит по плечу. — Не беспокойся, завтра Эвертон будет дома. Самое позднее послезавтра. Ты расскажешь ему о своих подозрениях, и он скажет тебе то же, что только что сказал я.

Кит стряхнула его руку.

— Он уже это сделал.

— Ну вот видишь. Пойдем с нами. Мы как раз собирались смотреть салют.

— Нет, спасибо. Мне нужно возвращаться. — Она повернулась уже было идти, но замешкалась и, прикусив нижнюю губу и повернувшись к барону, попросила: — Редж, только не рассказывай Девлину о нашем разговоре.

Бросив на нее какой-то странный взгляд, Редж ответил:

— Не беспокойся, Кит, не расскажу.

Она с облегчением вздохнула. Слава Богу! Если Хэншоу будет молчать, Алекс в безопасности — по крайней мере до тех пор, пока она не убедит его заняться Девлином или, если он откажется, сама займется им.

— Вот и отлично, — пробормотала Кит и исчезла в кустах.

А Редж немного постоял, глядя ей вслед, и, покачав головой, пошел догонять остальных.

— Не может быть, — прошептал он. — Это невозможно.

Уставший и промерзший до костей, Алекс поднялся по пологим ступенькам Брентли-Хауса и постучал в дверь дверным молотком. Не прошло и секунды, как на пороге возник Ройс, дворецкий. Вежливо поздоровавшись с Алексом и бросив неодобрительный взгляд на его грязные сапоги, он проводил его в гостиную. Прошло уже больше года с тех пор, как Алекс переступал порог этого дома. И хотя был знаком с Мартином Брентли уже много лет, поймал себя на том, что сейчас смотрит на убранство дома совсем другими глазами. В доме царил какой-то нежилой дух, что, впрочем, было вполне объяснимо: семья Брентли и в особенности Мартин практически не бывали в Лондоне. За год они обычно проводили в городе не более нескольких дней. Исключение составлял лишь нынешний сезон, когда Кэролайн начала выезжать в свет.

Ройс отправился доложить его светлости, что к нему приехал гость, а Алекс, воспользовавшись этим, с любопытством огляделся по сторонам. Две стены комнаты были увешаны фамильными портретами. Среди них Алекс с удивлением обнаружил портрет Мартина Брентли и его брата, сделанный, похоже, много лет назад. На нем братья были изображены верхом на гнедых лошадях. Очевидно, в те годы они еще не были смертельными врагами.

На стенах висели и портреты Кэролайн разного возраста, и Алекс с не меньшим любопытством взглянул на них. Он знал Кэролайн с тех пор, как ей исполнилось двенадцать лет. Наверное, это и послужило причиной того, что он в отличие от Хэншоу и прочих великосветских щеголей не потерял от нее голову, когда она из неуклюжей девчонки превратилась в юную красавицу. Один из портретов, висевших в углу комнаты, привлек внимание Алекса, и он остановился, чтобы получше рассмотреть его. На портрете была изображена девочка лет пяти, одетая в розовое платьице с завышенной талией. В руке она держала шляпку. Девочка стояла перед клумбой с маргаритками, улыбаясь, и улыбка эта освещала ее лицо. Художнику удалось уловить и с поразительной точностью передать шаловливый блеск в ее зеленых глазах. Улыбнувшись в ответ, Алекс протянул руку и, ласково коснувшись пальцем щеки девочки, прошептал:

— Кит…

— Полагаю, вам удалось справиться с задачей? — донесся до него с порога низкий голос.

Отдернув руку, Алекс обернулся и взглянул на Мартина Брентли.

— Мы перехватили оружие.

— Слава тебе, Господи, — проговорил Ферт. Облегченно вздохнув, он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. — Вы заставили меня изрядно поволноваться, Александр.