Книга Замки - Джулия Гарвуд

А где Алесандра?

– Ваша принцесса наверху, отдыхает, – ответил Фланнеган. Он старался держаться с достоинством, как-никак не последний человек в доме. Ему уже не раз приходилось встречаться с Натаном, однако он все еще робел перед ним.

– Пусть отдыхает, пока не приедут гости. – Обратившись к своему компаньону, он добавил:

– Несмотря ни на что, нам приходится выезжать в свет каждый вечер! Бедняжка временами ног под собой не чувствует от усталости.

– И ей это нравится? – спросил Натан.

Колин улыбнулся:

– Отнюдь нет.

Как только Колин и его гость прошли в гостиную, послышался звонок дверного колокольчика. Фланнеган решил, что это родственники Колина. Он поспешил отворить дверь и почти склонился в низком поклоне, но увидел па крыльце всего-навсего мальчишку-посыльного.

Тот держал в руках подарочную коробку, перевязанную красной ленточкой.

– Мне дали монету, чтобы я посетил принцессу Алесандру и вручил ей вот это, – объявил он Фланнегану.

Фланнеган, взяв коробку, кивнул и закрыл дверь. Он с улыбкой направился к лестнице, поскольку имел теперь вескую причину наведаться к принцессе и надеялся выведать причину ее слез.

Но тут снова раздался стук в дверь. Положив коробку на маленький столик, дворецкий вернулся к дверям. Он подумал, что это вернулся посыльный.

На крыльце стояли Кейн и его жена. Леди Джейд одарила Фланнегана любезной улыбкой. Однако Кейн едва удостоил дворецкого своим вниманием. Он все еще сердился на жену, окидывая ее хмурым взглядом.

– Добрый день, – почтительно поздоровался Фланнеган, широко распахивая двери.

Джейд поторопилась войти. Она поздоровалась с дворецким. Кейн ему кивнул. Вид у старшего брата хозяина был явно озабоченный.

– Мы не закончили, – сказал он своей жене довольно резко.

– Нет, закончили, – возразила она. – Ты чрезвычайно неблагоразумен, муженек. Фланнеган, а где же Колин с Натаном?

– Они ждут вас в гостиной, миледи.

– Я этого так не оставлю, Джейд, – пробормотал Кейн. – И не важно, сколько мне на это потребуется времени!

– Твоя ревность смехотворна, Кейн.

– Но я прав как никогда! – Дворецкому еще не доводилось видеть Кейна таким разгневанным. Супруги последовали в гостиную.

Когда Джейд появилась в парадной комнате, оба джентльмена немедленно поднялись. Натан крепко обнял сестру. Он бросил пристальный неодобрительный взгляд на шурина, потому что тот вел себя совсем несдержанно, и упрекнул его:

– Мужу не следует повышать голос на жену. Кейн рассмеялся, вслед за ним усмехнулся и Колин.

– Помнится, это ты всегда орал, – не преминул заметить шурин.

– Я изменился, – невозмутимо ответил Натан, – чем весьма доволен.

– Могу поспорить, теперь, наверное, кричит Сара, – вставил Колин.

Натан усмехнулся.

– У этой малышки есть характер, – с улыбкой заметил он.

Джейд опустилась в кресло рядом с Натаном. Ее брат уселся на свое место и опять обратился к Кейну:

– Если не секрет, вы в чем-то разошлись во мнениях?

– Нет, – ответила Джейд.

– Да, – ответил в тот же миг Кейн,

– Я не желаю говорить об этом сейчас, – заявила Джейд. – Она намеренно уклонилась от разговора. – Умираю от желания посмотреть на вашу крошку, Натан. Она похожа на тебя или на Сару?

– Глаза у нее мои, но, слава Богу, ножки у нее материнские, – ответил Натан.

– А где же они сейчас? – спросил Колин.

– Я отвез Сару к ее матери, чтобы она могла показать дочку бабушке.

– Ты остановишься у ее родственников, пока будешь в Лондоне? – спросил Кейн.

– Ни за что на свете! – ответил Натан. Голос его задрожал. – Они меня с ума сведут, и я непременно кого-нибудь убью. Мы остановимся у вас.

Кейн с улыбкой кивнул. Как это похоже на Натана: не спрашивать разрешения, а безапелляционно заявить о своих намерениях. Джейд от радости захлопала в ладоши. Она искренне обрадовалась этой новости.

– А где твоя жена? – спросил Натан у Колина.

– Фланнеган отправился за ней наверх. Она спустится через минуту.

Минута обернулась десятью. Алесандра уже сняла свое перепачканное чернилами платье и переоделась в нарядное пурпурное.

Она сидела за письменным столом, поглощенная увлекательным занятием составления списка того, что необходимо сделать Колину.

Правда, у нее и в мыслях не было показывать этот перечень мужу, потому что с ним нельзя разговаривать в приказном тоне. Она уже поняла, что женам лучше что-то предлагать своим мужьям. Большинство глав семейств, включая Колина, не любят выполнять приказы своих жен.

Поэтому лучше пойти другим путем. Ей было гораздо удобнее доверять свои намерения бумаге. Алесандра написала имя Колина в верхней части листа. За этим последовал длинный перечень необходимых дел.

Во-первых, Колин должен выслушать все ее опасения по поводу тревожных совпадений, связанных с Викторией и человеком, который называл себя ее тайным воздыхателем. В скобках Алесандра записала имя Кэтрин.

Во-вторых, Колину нужно изменить свое отношение к ее наследству, В скобках она написала: «Слишком упрям».

В-третьих, Колин не должен ждать пять лет, чтобы понять, что он ее любит. Он должен понять это сейчас же и сказать ей об этом.

В-четвертых, ему нужно будет обязательно стать счастливым, потому что он будет отцом. Колин не должен винить ее в том, что она вмешивается в его дела.

Алесандра перечитала свой список и громко вздохнула. Она была так взволнована тем, что впереди ее ожидает материнство, и так боялась, что это не обрадует мужа, что ей хотелось кричать и плакать одновременно. Она попыталась унять нервный трепет. Такая несобранность и чувствительность вовсе не были ей свойственны!

К своему списку Алесандра добавила вопрос: «Могут ли беременные жены постригаться в монахини?»

Она подумала и добавила еще одно предложение: «Мать Мария любит меня».

И от этого маленького напоминания Алесандра почувствовала облегчение. Успокоившись, она взяла лист бумаги с намерением уничтожить его.

Ее прервал Фланнеган. Он постучал в дверь и, получив разрешение войти, сломя голову бросился в комнату. Слуга с облегчением заметил, что его принцесса больше не плачет. Ее глаза были все еще немного припухшими и покрасневшими, но Фланнеган сделал вид, что ничего не заметил; ничего не сказала и она.

– Принцесса, у нас…

Алесандра не дала ему договорить.