Книга Невыносимые. До порога чужих миров - Ирина Лазаренко

Ночница ахнула и действительно рассмеялась.

* * *

– Вот эта акация особо хороша при болезнях почек, – указала Дефара на дерево за оградой сада и попыталась дотянуться до веток, два раза цапнула воздух, покачнулась и пошла дальше по ночной улице.

Вместо факелов на некоторых столбах горел магический огонь: на главных улицах, перед божемольней, перед кудесными лавочками.

– Мы в детстве столько навысасывали этих цветков, что теперь у нас на всю жизнь здоровые почки, – поразмыслив, решил Элай, и его голос раскатился по тихой улице. Где-то звякнула собачья цепь.

– Тебе не интересно – не слушай, – строго сказал ему Тахар и сердито помахал обглоданным рыбьим скелетом.

– Хороший ты травник, хоть и маг! – одобрила его Дефара, обернулась и покачнулась.

Собачья цепь звякнула снова, и путники ускорили шаг.

– А вот тут пекут вку-уснейший яблочный пирог. С корицей. Вку-уснейший. Из очень кислых яблок. – Ночница указала на запертую дверь пекарни. – Разбудить их, что ли? Пусть испекут пирог мне на дорожку! А?

Дефара примерилась и бахнула ногой по двери. Элай ее бесцеремонно оттащил за бока. Некоторые время шли молча, только ночница тихо хихикала, что так бы его и съела, да из-под какого-то забора несся зычный храп.

Свернули на другую улицу, потом на третью. Друзья даже не пытались понять, действительно ли идут к южным воротам: города они почти не знали, а звезды над головой плавали, потому пришлось положиться на Дефару, которая шагала очень целеустремленно, пусть и зигзагами.

– О, здесь – игорный дом! – Сберегательница ткнула пальцем в трактирчик с маленькой вывеской, в окнах которого еще горели огни, и в их свете мельтешило что-то: – Тут играют в кости! Всерьез играют, ясно? Не играйте. Не будете?

Друзья нестройным хором заверили, что они бы никогда.

Пользоваться порталом, ведущим в пещеру, Дефара не захотела – выйти из города дозволялось беспрепятственно, и это всяко быстрее, чем потом впотьмах выбираться из леса на тракт. Путь ночницы теперь лежал в Гижук, и Дефара уверяла, что «Я полечу туда на грифоне, ну честно, вот так – ш-ш-ш, ку-урлы!», и ей, конечно, не верили. Где бы она раздобыла грифона и где бы его держала все это время, спрашивается? Дриады не продают грифонов кому попало, вот, например, людям – не продают, а тут – какая-то призорица из запор-талья, тоже еще.

– Много, много еще есть интересных вещей, – с хмельной нежностью протянула Дефара. – Много чего я могла бы вам рассказать и показать… если бы могла свободно передвигаться по городу, да будь у меня время. Но вр-ре-мени – нет. Совсем нет! А жаль.

Сберегательница помолчала, шаги ее стали не такими размашистыми и громкими.

– Вы мне нравитесь, вот что. Даже ты, Алера. Ты не такая уж заноза. Вы все. Вы все немного интересней, чем другие толпы болванов, что обычно шляются по Ортаю. Вы живые. И вы ищете ответы, пусть они вам и ни к чему, но вы так яростно их ищете, с такой страстью, ух, так бы и съела! И вы… вы цените друг дуга. Ты просто отдала мне десятигранник, ха! Сумасшедшая. Все вы.

Они снова свернули, и впереди, в конце длинной широкой улицы, действительно оказались южные ворота. Дефара остановилась, поправила на плече ремешок котомки.

– А ты – не ценишь друга? – удивилась Алера. – Носишься по всем шести краям, чтобы найти эти камни, хотя никто тебе не мешал просто сбросить дракона в море, раз он все равно дрыхнет, да и все.

– Э, нет, – погрозила пальцем сберегательница. – Он бы непременно всплыл и сожрал всех нас. Пусть уж лучше будет на глазах. Но, знаете, мне сей вздох жаль, вот правда жаль, что совсем нет времени на нормальную дружбу.

Ночница достала из котомки тонкую книжицу в потрепанном переплете, протянула Тахару.

– Возьми. Много занимательного найдешь там. Может, даже сумеешь открыть двери в какую-нибудь каморку. И – бывайте.

Дефара сделала шаг по улице, другой, потом обернулась.

– И да, Тахар. Магия – это не только заклинания, которые творят сознательно. Иногда магия сама рождается в каком-нибудь месте или просто между людьми. И не твое это дело – захлопывать дверь и щемить ее хвост, особенно – если не ты открывал дверь.

– Я вообще не уверен, что это дверь, – проворчал Тахар.

– Может быть, и нет, – легко согласилась ночница.

– Дефара, – окликнул эльф.

– М?

– Если тебе вдруг нужна будет компания в Меравин… – он умолк.

Сберегательница махнула рукой и покачнулась вслед за ней.

– Быть может, Элай. Я вс-спомню об этом будущей весной.

Кивнув на прощание, Дефара слилась с тенями домов и деревьев, перечеркивающими ночную улицу. Послышался ворчливый голос стражника, росистый смех Дефары и скрип.

Друзья постояли еще немного в темноте, таращась в небо. Ничего не происходило. Да кто б сомневался!

– Интересно, найдем обратную дорогу сами? – зевнул Тахар. – У меня вдруг силы закончились. Вот просто взяли и…

За воротами послышалось мощное хлопанье крыльев, и светло-серый грифон торжественно взмыл к звездам, которые продолжали плавать и пританцовывать по небу. Стражники заорали обалдело и восторженно.

– Нет, ну это просто ни в какие ворота, – заявил Элай, провожая взглядом грифона. – Я б попросил меня ущипнуть, не будь уверен, что… Ай! Тахар, слушай, почему мы не отдали эту злыдню Дефаре? Пусть бы сбросила ее на своего дракона – и никакой цветочек собирать бы не понадобилось, она б его раздавила, растоптала, разорвала! Ай! Ну это же просто тихий ужас что такое!

Глава 18

В трактире, кажется, собирались на обед все маги города и все школьные магистры, но Дорала друзья не могли застать уже третий день.

Трактир этот сразу показался им не совсем обычным, и тут в самом деле постоянно случались всякие мелкие странности. То и дело чего-то в нем оказывалось… слишком. То потолок выглядит чрезмерно низким, а на другой день глядишь – и нормальный, обычный потолок, беленый и в паутине. То гости ведут себя немного страннень-ко: бесхозный ребенок сидит, раскачиваясь, за столом в углу, или слишком уж гогочут маги над простецкими шутками. То еда окажется сверх всякой меры перченой, то собака с тоскливыми глазами остановится против открытой двери и примется выть.

Тахар говорил, что эти странности – от избытка магических истечений. Алера уверяла, что еще день в этом трактире – и она с ума свихнется, а Элай отвечал, что об этом ей тревожиться совершенно не следует, и гнусно ухмылялся.

Сегодня они снова сидели за столом у окна и поджидали магистра Дорала, сидели и пили эль, который оказался ненормально холодным и вызывал какой-то неуемный аппетит, а деньги и без того уже начинали заканчиваться.

Из-за соседних столиков долетали обрывки разговоров – как всегда, непонятные. Школьные магистры, жители-маги и обычные жители, знакомые со всеми этими магистрами и магами, – все много говорили, хохотали, шутили, менялись новостями. И, странное дело, за эти несколько дней друзья ни разу не видели тут никого, кто мог бы сойти за ученика Школы. Взаперти их там держат, не иначе!