Книга Проблеск небес - Барбара Доусон Смит

Кэтрин не было.

В углу стоял дорожный сундук. Пистолет лежал там же, где он его оставил.

Опершись на спинку кровати, он судорожно соображал. Куда она могла исчезнуть в такой поздний час? Помочь одной из близнецов? Оказать помощь прислуге? Или ее позвала Лорена?

Да. Кэтрин могли заманить в спальню Лорены под каким-то предлогом. Она упорно не хотела верить, что эта женщина может причинить ей вред.

Но Берк опасался обратного.

Моля Бога, он схватил пистолет и выбежал из комнаты.

В темной кладовой Кэтрин отчаянно сопротивлялась напавшему на нее человеку. От страха у нее звенело в ушах. Она не видела его лица. Но чувствовала запах его мыла, железную твердость мускулов.

Она ударила его голой пяткой, и удар пришелся по голени. Он заворчал, и его локоть уперся в ее рану. Боль пронзила бок словно огненная молния. Дыхание перехватило. Он слегка ослабил хватку, пытаясь затолкнуть кляп в ее рот.

Кэтрин отвернулась. А когда он сделал вторую попытку, она со всей силой укусила его за палец, ощутив соленый вкус крови.

Неизвестный выругался, и как только отдернул руку, она закричала. Громко и пронзительно. Так, что звук вырывался за пределы кладовки.

– Сука!

Он ударил ее в ухо. Искры брызнули из глаз. Кэтрин не успела прийти в себя, как он заткнул ей рот и прижал стальной нож к горлу.

Господи! Он собирался убить ее.

– Тихо, дорогая, или прольется твоя кровь. На этот раз я не промахнусь.

Эзикиел Ньюберри!

Узнав его голос, Кэтрин похолодела от ужаса. Берк оказался прав: Ньюберри стрелял в нее.

Ему нужны деньги? Если бы он вынул этот кляп, она отдала бы ему две тысячи фунтов, все, до последнего пенни. Стоило отказаться от Джилли-Грейндж хотя бы ради того, чтобы сказать Берку о своей любви. Кэтрин никогда не откажется от него.

Ньюберри вытащил ее из кладовки в кухню. Лампа освещала желтым светом длинный стол, но углы комнаты скрывала темнота. Кэтрин смогла разглядеть, что Зик приставил к ее горлу не нож, а острое лезвие рапиры. В кипящем котелке булькала вода, внося веселую нотку в голос страха, звучавшего в голове Кэтрин.

– Вот подожди только, когда его дражайшая милость узнает, что ты в моих руках, – сказал он посмеиваясь и продолжая толкать ее к задней двери. – Сбросить подвыпившего Зика Ньюберри в воду – такое никому не сойдет с рук. На болотах есть маленький домик, где никто не разыщет нас…

Дверь, ведущая в коридор, распахнулась.

– Сейчас же отпусти ее!

От прозвучавших слов сердце Кэтрин радостно забилось. В кухню вошел Берк, волоча за собой Лорену. На нем не было ни галстука, ни сюртука. Полурасстегнутая белая рубашка открывала смуглую грудь.

Он направил пистолет на Ньюберри. И Кэтрин.

– Отпусти ее, – сказал Берк, – и я положу пистолет. И хорошо заплачу, если ты навсегда покинешь Англию.

– Пожалуйста, милорд! – взвизгнула Лорена. – Он не примет ваше предложение. Застрелите этого дьявола.

Грубый смех Ньюберри оглушил Кэтрин.

– Вы не выстрелите, милорд. Вы не будете рисковать жизнью леди, – издевательским тоном сказал он Берку.

– Ты – подлый трус, прячущийся за женской юбкой. Трусливый мерзавец.

Ньюберри трясло.

– Брось пистолет! Сейчас же! Или я перережу ей горло. – Лезвие рапиры прижалось к нежной коже, и у Кэтрин сквозь кляп вырвался короткий крик ужаса.

Берк не шевельнулся. Свет лампы бросал резкие тени на его лицо, и прядь спутанных черных волос спускалась на лоб. И только это несколько смягчало суровое выражение его лица, резкие скулы и сжатые губы. Холодная надменность в его глазах заставила Кэтрин на минуту подумать, что он может пренебречь риском.

Затем его взгляд остановился на ней, и в этот короткий миг она увидела в его глазах мучительный страх за нее и отчаяние от того, что у него нет выбора. Он медленно опустил пистолет.

– Стреляйте в него! – снова потребовала Лорена. – Вы не можете позволить Ньюберри уйти. Он убьет ее.

Берк стряхнул с себя ее руку, подошел к Ньюберри, держа пистолет на ладони.

– Куда его положить?

– Стойте там. Положите пистолет на стол. Тихо и спокойно, вот так.

Оружие чуть слышно звякнуло о стол.

– Теперь отойдите, – сказал Ньюберри. – Обратно к шкафу, туда, в угол. И при этом я должен видеть ваши руки.

Берк, подняв ладони, отошел.

– Я сделал, как ты сказал. Теперь отпусти Кэтрин. Из-за чего бы вы ни поссорились с Лореной, Кэтрин здесь ни при чем.

– Вы ничего не знаете о моей ссоре с этой сучкой. – Горячее дыхание Зика обжигало шею Кэтрин, и она чувствовала, как он дрожит. – Расскажи им, моя пухленькая голубка, как ты сегодня пыталась обмануть меня.

– Лжец. – ответила Лорена. – Мало ли что ты наболтаешь, чтобы спастись от виселицы. – Для женщины, которая совсем недавно была близка к обмороку, она выглядела удивительно здоровой. Ее глаза сверкали. – Отпусти девушку и убирайся отсюда. Если поспешишь, может, спасешься от суда.

– А что подумают эти прекрасные люди, когда обнаружат в кладовке связанного мистера Фабиана? Ты велела ему подкараулить меня. Ты сказала ему, что я угрожал Кэтрин и собирался захватить ее сегодня. Ты велела ему сразу же, как он увидит меня, стрелять.

– Что здесь за шум? Что происходит? – раздался мужской голос с порога кухни.

Там стоял Родерик Гришем. Он обвел взглядом Берка, Кэтрин, прижатую к Ньюберри.

– Что это, черт побери! Сейчас же уберите от нее руки.

– Это еще кто? – Ньюберри сильнее сжал Кэтрин, и она почувствовала острый запах страха, исходящий от преступника. – Ладно, не важно. Еще один свидетель твоего разоблачения, Пег Нью…

– Нет! – закричала Лорена. – Я навсегда заткну тебе глотку. – Она рванулась к столу и схватила пистолет.

Кэтрин увидела круглое отверстие дула, направленного прямо на нее. Инстинкт подсказывал, что надо присесть. Но рапира не позволяла пошевельнуться.

Как только палец Лорены коснулся спускового крючка, Берк мгновенно выскочил из угла и встал между женщинами.

Прогремел выстрел. Берк покачнулся и повернулся к Кэтрин. Затем пошатнулся, кровавое пятно расплывалось по белой рубашке… И свалился на пол.

Родерик схватил руку Ньюберри и вывернул. Рапира со звоном покатилась по каменному полу. Кэтрин, не растерявшись, мгновенно вырвала кляп и опустилась на колени возле Берка.

Она положила его голову себе на колени и нащупала пульс. К ее великому облегчению, пульс бился, хотя и неровно.