Книга В шаге от дома - Константин Калбазов

— А они возникнут? — не удержался от сарказма Игорь.

— Нет. С нас более чем достаточно Невьянского княжества, княжеств аборигенов и двух островов. К чему пытаться объять необъятное? Живите как вам заблагорассудится. Только нам не мешайте.

— И с чего вы такие добренькие? — усомнился Ерохин.

— С того, что, как я и говорил, бодание с кучкой бунтарей приведет к значительным финансовым потерям и усложнению дальнейшей работы. А нам это невыгодно.

— Значит, вы продолжите похищать людей и поощрять такую мерзость, как Болотин?

— Игорь Юрьевич, вы не можете повлиять на это. Если только вам не плевать на ваших бывших жен и детей. Они остались там, на Земле, ваш же дом отныне здесь. Примите это как данность и идите дальше. Все. Беседа окончена.

— Ну и что ты думаешь по этому поводу? — поинтересовался Ерохин, когда связь с кукловодом оборвалась.

— А за нас уже подумали, Андрюха. Подумали и все решили. Скажут мне сейчас голым отправиться в селение горцев и обматерить их вождя, и я это сделаю. Причем прекрасно осознавая, что легкой моя смерть не будет. Потому что альтернатива этому — мои близкие. И в том, что эти ублюдки воплотят свою угрозу, да еще и предоставят мне возможность полюбоваться картиной их убийства, я не сомневаюсь.

— А кто тут сомневается, — вздохнул Ерохин. — Выходит, подвел я людей.

— Они знали, чем рискуют, — пожал плечами Шаман.

— Значит, уходим, — подытожил лейтенант, принимая свое поражение.

— Кстати, кто там из окружения князя был на нашей стороне?

— Кривошеев.

— Если не ошибаюсь, он кто-то вроде председателя правительства?

— Ну или первый зам князя, — подтвердил Ерохин.

— А такое возможно?

— Еще как возможно. Вот без Котова Истомину было не обойтись. А Кривошеин просто делал свою работу. Черт. Я даже не представляю, сколько нам потребуется техники, чтобы вывезти всех и вся.

— Ну, этот вроде обещал, что Истомин предоставит все потребное. Сомневаюсь, что князь встанет им в пику.

— Не встанет. Но и бесплатно ничего не выделит. А среди нас миллионеров как-то не наблюдается. Будешь смеяться, но ты чуть ли не самый состоятельный.

— Шутишь?

— Нет. Кривошеин — честный трудяга, хотя и на Земле был чиновником.

— А такие есть?

— Даже не сомневайся.

— Хм. Ну, в любом случае я не собираюсь продавать князю ни одной вшивой мини-камеры.

— Я это тоже не приветствую. Но ты ведь понимаешь, что он и не станет ничего выкупать. Вообще ничего. Ни единой железки. Ладно, чего попы морщить. Пора заняться сбором трофеев, а там и… Погоди, а сколько осталось до Нового года?

— Этот ублюдок выпроваживает нас первого января, — хмыкнул Игорь.

— Вот же говнюк. Даже отметить по-людски не даст.

— Так это же не люди, а твари. Жаль, не получилось дотянуться до них.

— Это да. Жаль. — Ерохин многозначительно посмотрел на Игоря.

Тот только хмыкнул, мол, согласен, это сугубо пока. Цыплят по осени считают, а у них на дворе самый разгар зимы. Ничего еще не закончилось. Это не поражение, а всего лишь тактическое отступление. Глупо было рассчитывать на то, что с этими сволочами удастся разобраться с наскока. Нет, эти ребята требуют куда более вдумчивого подхода. И для начала стоит позаботиться о серьезной материально-технической базе и людских ресурсах.

Конец? Хм. Как пелось в одной известной песне, конец — это чье-то начало.

Эпилог

— Гена, дружище, как я рад тебя видеть, ты даже не представляешь! — Невысокий крепыш возрастом за сорок выскочил из-за большого письменного стола и живчиком подкатился к вошедшему в кабинет, тут же вцепившись в его руку.

Тому на вид было лет тридцать, так же крепок, но почти на голову выше встречающего его хозяина. Ну и без горячечного блеска во взгляде, что отличало буквально помешанного на своей работе главного режиссера.

— Признаться, Александр Андреевич, я и сам рад вернуться в проект. Мой отпуск, откровенно говоря, несколько затянулся. Я даже, грешным делом, начал подумывать, что после того провала на мне поставили крест.

— Провал? Кто сказал, что это был провал? Успех! Вот что это было! — со значением возразил режиссер.

— Ну-у, тогда то, что происходит сейчас, — просто триумф.

— Не ерничай, Гена. Тебе не идет, — игриво погрозил пальцем режиссер.

— Вы это серьезно? То есть после всего случившегося…

— А что, собственно говоря, такого эдакого случилось, чтобы заламывать руки? — перебил гостя хозяин кабинета.

— То есть вы не станете уничтожать этих бунтарей?

— Согласись, все рейтинги говорят о том, что руководство проекта именно так и поступит.

— Это было бы разумно.

— Ерунда. Благодаря такому активному противостоянию у шоу увеличилась аудитория. К нему повысился интерес, хотя и наблюдается некий провал в ставках. Причина в том, что люди просто не верят в возможность выиграть у шоу. Да и плевать. Главное — это увеличение числа зрителей, а уж как их увлечь и разжечь, мы придумаем. И коль скоро так, то неужели ты думаешь, что мы станем рубить курицу, несущую золотые яйца?

— Я прошу прощения, Александр Андреевич, но у меня сохранился допуск, как остались связи и знакомства, а общаться нам никто не запрещает. Словом, я прекрасно знаю, что, несмотря на результат, эти бунтари были не так далеки от успеха.

— Глупо было бы отрицать. Но ведь именно эта острота и добавила привлекательности нашему шоу. И потом, даже если бы они добрались до ворот, это им ровным счетом ничего не дало бы. Имей мы дело с природным порталом, у них еще был бы шанс закупорить его с той стороны и начать с нами торговлю. А так они только зря положат своих людей, а мы всего лишь понесем определенные финансовые издержки. Если понесем. Чем труднее нам живется, тем острее интерес публики.

— То есть, не позволив им атаковать базу с воротами, вы еще и потеряли?

— На первый взгляд все выглядит именно так.

— На первый взгляд?

— Господи, Гена, ну ты же не обыватель, лузгающий семечки перед экраном! Включи наконец мозги!

— Вы бы не задумываясь устроили схватку за ворота, не приди вам в голову более продуктивная мысль? Новая сюжетная линия?

— Мы со Славиком назвали ее «Исход», — не без гордости подтвердил режиссер, поминая сценариста проекта.

— Дайте-ка я догадаюсь. Куратором этого сюжета вы видите меня.

— Заметь, практически самостоятельное плавание. Клиенты не то что непростые, но еще и с наличием кое-какого оборудования для противодействия.