Книга Затворник с Примроуз-лейн - Джеймс Реннер

– Стой.

Я выглянул, взявшись за люк. В десяти футах от яйца стоял полисмен в черном. Седой, с белой бородой. С направленным на меня пистолетом. На именной табличке на груди значилось: «Шеф Эверетт Бликни-третий».

– Вы человек, о котором передавали в новостях, Дэвид Нефф.

– Да, это я.

– Что вы делаете в Лавленде, сэр? И что это за штука?

– Это машина времени. Я отправляюсь в тысяча девятьсот девяносто девятый год, чтобы предотвратить убийство маленькой девочки.

Он нахмурил брови:

– Медленно выйдите из машины, мистер Нефф.

– Не выйду. Извините, – сказал я. – Видите, я не вооружен. Эта машина не представляет для вас никакой угрозы. Незачем в меня стрелять.

– Выходи! – крикнул он.

Я опустил люк в тот момент, когда он бросился ко мне.

С глухим стуком крышка закрылась. Через какое-то время темнота внутри сменилась слабым светом, идущим из-под обивки. Послышалось шипение, и кабина загерметизировалась. Заработал механизм, перерабатывающий углекислый газ в кислород. Шериф стучал в яйцо. Мне надо поторопиться – вдруг он повредит его? Интересно, он что – следил за мной? Или как-то прознал, что я здесь окажусь?

Я пристегнул правую руку к приспособлению, которое соорудил Танмэй для антидота и таймера. Заметил, что таймер начал медленный обратный отсчет. Свободной рукой я достал из кожаного футляра шприц, наполненный мутной желтой жидкостью. Секунду поколебавшись, я впрыснул коктейль Танмэя в вену и бросил шприц на пол. Затем открыл лючок, за которым находился переключатель для управления яйцом. Он стоял в положении «вперед». Я щелкнул им вниз и захлопнул лючок.

Освещение в кабине померкло. Стук снаружи вроде бы стал медленней, прекратился, потом возобновился. Теперь он звучал странно, как эхо. И как эхо, я услышал собственные слова, прокрученные назад: «Тялертс янемв мечазен».

Через несколько минут наступила тишина.

Я гадал, когда же начнет действовать лекарство, и вдруг осознал, что не могу пошевелить головой. Еще через мгновение зрение затуманилось, и я уже ничего не сознавал и не чувствовал долгие годы.

* * *

Дэвид громко постучал в дверь каморки Гарольда Шульте в забытом богом месте у Роки-Ривер. Я приготовился к схватке.

– Кто там? – послышался слабый дрожащий голос за дверью.

– Это Дэвид Нефф. Хочу поговорить с вами насчет Эрин Макнайт.

– Я не знаю, кто это. Я простуженный. Приходите завтра.

Теперь уже я начал стучать тростью в дверь, пока Шульте не открыл. Снимать цепочку он не стал, просто просунул в щель похожую на луковицу голову. Мучнисто-белое лицо, лысина, остатки редких волос висят над большими ушами.

– Я правда не могу сейчас разговаривать. Пожалуйста, приходите завтра.

– Вы работали в доме Элейн и Элизабет О’Доннелл, – сказал Дэвид, – как раз перед тем, как Элейн похитили, а недавно – у Макнайтов, и сейчас пропала их девочка, Эрин.

– Мне очень грустно это слышать, но я к этому никакого отношения не имею. И к девочке О’Доннелл. В полиции сказали, что подозрения с меня сняты.

– Тогда не будете возражать, если мы осмотрим вашу квартиру?

– Уходите, – сказал он и начал закрывать дверь. Я вставил трость в щель. Я думал лишь выиграть время, чтобы убедить его впустить нас, но я с годами смягчился, а моя младшая копия была еще полна юного задора и ждать не собиралась. Дэвид ударил в дверь ногой, сорвав цепочку и отбросив Шульте на пол.

– Господи, – выдохнул я. – Заходим, пока кто-нибудь не вызвал полицию.

Дэвид вошел, и я поспешил за ним, захлопнув дверь.

– Не трогайте меня! – заскулил Шульте, отползая назад, под обеденный стол, похоже найденный на дворовой распродаже у какой-то старой бабки.

– Не ори, Гарольд, – сказал я, – не будем мы тебя трогать.

В безупречно убранной квартире едко пахло чистящим средством. Напротив накрытого пленкой дивана стоял телевизор 70-х годов. На стене висели детские фотографии Шульте, десятки снимков растрепанного мальчика, все грязновато-оранжевого оттенка – фирменный оттенок дешевой пленки 70-х. Дэвид прошел в спальню.

– Вы там прячете что-нибудь? – спросил я.

– Я же сказал, я не имею никакого отношения к похищению Эрин. Или Элейн.

– Эй, ммм… – Дэвид звал меня из спальни, не зная, как лучше ко мне обращаться. – Эй… зайдите сюда.

Я взглянул на Шульте.

– Это не то, что вы думаете, – сказал он.

Я зашел в спальню посмотреть, что нашел Дэвид.

Это было не мертвое тело Эрин, но выглядело все равно скверно. Я бы сказал, что это было святилище.

Квадратная комната была где-то десять футов шириной, помещались в ней только кровать да стол. Стены были покрыты – в буквальном смысле слова покрыты, от пола до потолка, – фотографиями и статьями о певице Крисси Хайнд. Семнадцатилетняя Крисси в рваных джинсах на какой-то вечеринке. Глянцевые фото, вырезанные из журнала «Роллинг стоун». Крисси, лежащая на спине на полу в «Свин-гос» в Кливленде, показывает средний палец оператору. Статья на две полосы из «Плейн дилер» о ее восхождении – от провинциального дарования до национальной рок-звезды.

– Гарольд, – позвал я. – Что это такое, твою мать?

Шульте поднялся и приковылял к нам. Руки у него безжизненно висели вдоль боков, будто нерабочие рудиментарные конечности. Он поглядел на комнату и только пожал плечами.

– У вас мания, не так ли? – спросил Дэвид.

– Может быть, и что? – заныл Шульте. – Мания же не преступление, верно?

– Зависит от того, насколько далеко зайти, – сказал я. – Как близко ты подобрался к Крисси, Гарольд?

Он опять пожал плечами и посмотрел себе на ноги – бледные маленькие ступни с волосатыми пальцами.

Интуиция подсказывала мне, что однажды он оказался с ней совсем рядом.

– Гарольд, ты пытался похитить ее, когда она была ребенком?

Он взглянул на меня выпученными от страха глазами. Так мог бы смотреть человек, в чье сознание вторглись пришельцы.

– Пытался, да?

– Я не делал этого.

– Ясно, не делал. Но почему не делал?

– Только в мыслях. Я бы ее не обидел. Я только хотел сделать для нее что-нибудь приятное. Купить ей какой-нибудь подарок. Ей нравилось говорить со мной по телефону. Мы с ней дружили. Я просто хотел с ней встретиться. У нее такая гладкая кожа. Такая нежная и гладкая.

– И что случилось? – спросил я.

– Вы не можете арестовать меня за мысли.

– Не можем. Так что случилось?

– Я должен был с ней встретиться. Подъехать за ней. Она сказала, что разрешит мне повезти ее в магазин. Это было бы нашим первым свиданием. Она ждала меня у склада. Ну, знаете, там потом построили торговый центр. Я оставил машину за углом, чтобы ее знакомые не увидели. Они бы не так поняли. А я ничего плохого не хотел.