Книга Зеркало из прошлого - Сергей Пономаренко

Вадим шел вдоль стены Софиевского собора, ощущая дыхание почти тысячелетней истории. Ему нравились такие древние знаковые места, здания — все, что позволяло ощутить неумолимый ход времени. В детстве он увлекался фантастикой, особенно любил читать о путешествиях во времени. Вот и сейчас он представил себе, что, когда завернет на площадь Богдана Хмельницкого, то окажется в другом времени и все изменится — люди, их одежда, местность и даже тысячелетняя София. Он знал, что до середины восемнадцатого столетия тут было много деревянных построек. Ему вспомнилась сохранившаяся загадочная серия рисунков придворного живописца литовского гетмана Януша Радзивилла, Абрахама ван Вестерфельда, позволяющих увидеть Киев семнадцатого столетия. Загадочны несколько рисунков руин огромного культового здания, похоже, собора или церкви, которые практически невозможно отождествить с известными историкам. Официальная версия историков — что это руины все той же Софии Киевской, которая пребывала в запустении три с половиной века, хотя службы в ней проходили. Только в 1633 году стараниями митрополита Петра Могилы собор был отреставрирован. Однако ван Вестерфельд побывал в Киеве в 1651 году, когда собор Святой Софии уже давно был отреставрирован, что он и отобразил на другом рисунке. Так руины какого здания он тогда запечатлел?

Вадим завернул за угол, но чуда не произошло — он по-прежнему находился в двадцать первом веке. Его внимание привлек высокий тощий мужчина в темных очках, c бородкой клинышком, шедший с полной женщиной в длинной зеленой тунике, слишком узкой внизу. Контуры ее фигуры напоминали мандолину. Мужчина почему-то показался ему знакомым, и с ним было связано что-то очень важное. Вадим, следуя за этой парочкой, напрягал память, пытаясь вспомнить, где мог видеть мужчину. Они, перейдя площадь, направились в сторону Михайловского Златоверхого собора. Мужчина что-то увлеченно рассказывал женщине, жестикулируя рукой, и тут Вадим вспомнил: это был экскурсовод из Качановки, они с Мариной там были, когда он проводил экскурсию. А ведь к нему у Вадима были вопросы!

Ускорив шаг, он нагнал их у небольшого скверика, напротив Управления внутренних дел.

— Здравствуйте! Извините, что прерываю вашу беседу.

Мужчина недоуменно на него посмотрел:

— Вам что-то нужно?

— Задать вам вопрос. Вы ведь работали экскурсоводом в Качановке?

— Не совсем экскурсоводом, но экскурсии иногда водил. Я там находился в командировке, требовалось собрать некоторые материалы. Вы там были?

— Да, и слушал вашу экскурсию. Вы должны помнить, во дворце Тарновского стояло зеркало в черной деревянной оправе, трюмо. Так получилось, что я оказался там снова через неделю, а этого трюмо уже не было.

— Все верно, оно было передано в музей Нежинского университета имени Николая Гоголя, кстати, по моей инициативе. Почему вас интересует это трюмо?

— Мне в наследство досталось подобное. Его изготовил мастер Огюст Лурье. То зеркало, которое находилось в Качановке, тоже этого мастера?

— На трюмо с обратной стороны нет клейма.

— Клеймо я обнаружил в выдвижном ящичке. На навершии изображен знак Бафомета?

— Вот вы о чем! — Мужчина рассмеялся.  — Видимо, вас потревожили какие-то видения, сны? И вы, конечно, знакомы с легендами о проклятии зеркал? О смертоносных «золотых ангелочках», маге Огюсте Лурье, Жераре Гарнье и ряде других?

— Мягко сказано — потревожили.

— Дело в том, что некоторые мастера-зеркальщики на протяжении столетий усердно занимались алхимией. В нашем представлении алхимик — это полусумасшедший, который соединяет в ретортах всякую дрянь, пытаясь получить нечто методом проб и ошибок. На самом деле многие открытия в химии и физике стали возможны благодаря алхимическим опытам, алхимией занимались многие выдающиеся ученые. Это потом пути алхимиков и фундаменталистов разошлись. Когда в зеркалах в качестве отражающего слоя стали применять ртуть, некоторые мастера-зеркальщики принялись экспериментировать с ней, однако не ради поисков лучшего отражающего слоя, они пытались получить возможность с помощью этих зеркал воздействовать на людей. Вот тогда стали массово появляться «проклятые» зеркала. Возможно, мастера-алхимики использовали другое, неизвестное вещество в качестве отражающего слоя или его микс со ртутью. Никто, насколько мне известно, этот вопрос не исследовал.

Мастера-алхимики образовали тайное общество, которым вскоре заинтересовалась Святая инквизиция. Известна история одного мастера, парижанина Жерара Гарнье по прозвищу Моро[Moreau — вороной, черный (фр.).], который продавал изготовленные им зеркала значительно дешевле, чем другие мастера. В парижское отделение Святой инквизиции поступил на него донос. Его обвиняли в сношениях с дьяволом, занятиях черной магией, алхимией, колдовством. Нелюдимый, затворнический образ жизни этого мастера и без того внушал подозрения. В то время как раз закончился процесс «версальских отравительниц»[Ряд судебных процессов 1675–1682 гг. об отравлениях, черной мессе с жертвоприношением младенцев, в которых были замешаны титулованные придворные и даже фаворитка короля. Было казнено более тридцати человек, в т. ч. маркиза, и около четырехсот приговорены к различным тюремным срокам.]. Гарнье был арестован, допрошен и сожжен как колдун. Однако его история на этом не закончилась. Вскоре жена одного из жителей Парижа, насмерть напуганная, сообщила, что увидела в зеркале этого мастера, грозящего ей кулаком. Через несколько дней после этого ее муж исчез. И тут выяснилось, что именно он написал донос на Жерара Гарнье. По городу поползли слухи, как оказалось, еще кто-то видел в зеркале Гарнье. Говорили, что это не мастер, а демон в его обличье затаился в зеркалах, чтобы при удобном случае то ли похищать души христиан, то ли самих их утаскивать в Зазеркалье.

Лишь много позже стало известно, что эти зеркала оказывают свое негативное воздействие, когда находятся вблизи источника тепла, например батарей. Или на них падают солнечные лучи.

— Неужели все так просто? — скептическим тоном произнес Вадим и вспомнил, что на его зеркало как раз падали солнечные лучи, так как на панорамных окнах не было штор.  — Но ведь видения случаются ночью, когда солнце не светит.

— Днем наша голова занята работой и всякими жизненными проблемами, а вот ночью, особенно когда мы спим, наш организм беззащитен перед их воздействием.

— Я испытал это воздействие на себе, и не только когда спал,  — сказал Вадим.

— Вы уверены, что сможете объективно разграничить явь и сновидение?

Вадим задумался — некоторые недавние события заставили его в этом сомневаться.

— Вот именно! — Мужчина принял молчание Вадима за согласие.  — Во дворце Тарновских зеркало, о котором вы спрашивали, стояло напротив окна, и некоторых работников стали посещать странные видения, связанные с этим зеркалом. Зеркало переставили — и видения прекратились. Однако руководство музея сочло возможным передать этот экспонат нашему университетскому музею. Зеркалу определили подходящее место, и никто из сотрудников на видения не жалуется. Будете в Нежине, заходите в музей, увидите там зеркало и можете не бояться — оно совершенно неопасно.