Книга Змеевы дочки - Татьяна Корсакова

Из сарая Лиза вышла никем не замеченной. Кайны она не видела, но присутствие чувствовала. По городу шла стремительной, уверенной походкой, повинуясь не зрению даже, а обострившемуся, звериному какому-то чутью. К озеру вышла быстро, решительно ступила на черный лед и тут же услышала приветственный вой. Волки. Защитники, уже дважды спасавшие ее жизнь. Теперь Лиза знала это наверняка. Первый раз там, на лесной дороге, волки не позволили бандитам ее добить, второй раз защитили от пули.

– Сила в тебе. – Кайна тоже ступила на лед. Только не с берега, а из ниоткуда. – Великая сила. И они это чуют, признают в тебе хозяйку.

– Санечка там? – Лиза посмотрела на черную громаду острова. Можно было не спрашивать, запах металла и хлебных крошек дразнил, щекотал ноздри.

– Там. – Кайна снова прислушалась, а потом нахмурилась и велела: – Жди у маяка. Мне нужно спешить…

Она исчезла даже раньше, чем успела договорить, а Лизе вдруг невыносимо сильно захотелось упасть на черный лед, упереться в него всеми четырьмя… лапами, отозваться на волчий призыв. У нее бы получилось. Нет в этом ничего сложного, нужно только захотеть. Останавливало одно – захочется ли потом вернуться, стать прежней? Кайна об этом ничего не говорила, а рисковать Лиза не хотела. Да и не верилось до конца. Что уж там…

* * *

Тело мертвого Мефодия отправили в больницу. Демьян мог бы и не ехать следом, но ведь там Лиза! И пусть времени у них совсем мало, но можно хотя бы сказать «здравствуй», поцеловать украдкой, шепнуть на ухо какую-нибудь глупость. Удивительное дело, раньше Демьяну и в голову бы не пришло шептать дамочкам на ушко всякие глупости, а сейчас вот… Творится вокруг всякое, а ему никак не избавиться от мыслей о Лизе. Да и не хочется от них избавляться! А чего хочется, о том только Лизе и можно рассказать. Вот как раз шепнуть на ушко…

Демьян переступил порог больницы и почти сразу же увидел Палия.

– Вовремя вы, Демьян Петрович, – сказал доктор, пожимая протянутую руку. – Я как раз осматривал тело.

Вот таким он был – ответственным и педантичным, не оставляющим без внимания ни живых своих пациентов, ни мертвых. Демьяну хотелось к Лизе и не хотелось слушать про Мефодия, но служба есть служба.

– И нашел кое-что необычное. – Илья Лаврентьевич глянул на него поверх очков.

– Необычное? – Все романтические глупости враз вылетели у Демьяна из головы. – Что именно необычное?

– Ваш сотрудник, тот, что доставил тело, сообщил, что смерть наступила в результате проникающей черепно-мозговой травмы.

– Так и есть. Этот выродок ударился виском об угол гранитной конторки.

– Нет. – Илья Лаврентьевич покачал головой. – Характер раны говорит о другом. Сначала его ударили в висок тяжелым предметом округлой формы. А угол конторки… – Доктор замолчал, принялся сосредоточенно протирать стекла очков, а когда снова заговорил, в голосе его послышалось сомнение. – Если бы я не знал подробностей задержания, я бы сказал, что вторая рана была нанесена для того, чтобы скрыть первую. Но это же полная нелепица! – Он снова замолчал, а потом вдруг схватил Демьяна за рукав, заговорил скороговоркой: – Стойте! А я ведь видел такую же рану! Да и вы сами, товарищ милиционер, ее видели!

Вмятый затылок, слипшиеся от крови рыжие волосы, рана от тяжелого предмета округлой формы… И самое главное, он неоднократно видел этот предмет! Кеша называл его волкобоем…

– Где она? – спросил Демьян враз охрипшим голосом. – Илья Лаврентьевич, где Лиза?!

– Кажется, в сарае. – Доктор Палий нацепил очки на нос, руки его дрожали. – Демьян Петрович, вы же не думаете…

Демьян его уже не слышал, он несся по коридору к выходу.

Опоздал… В сарае не было никого и ничего, кроме пронизывающего холода и глубоких царапин на земляном полу. Словно от когтей. Албасты… Пока он исполнял свой долг, албасты пришла за Лизой. Что ей, вековой ведьме, какая-то больница! Пришла и забрала, увела с собой. Ведь увела же, если сарай пуст?! Хорошо, что пуст! Это значит, что есть еще надежда и у него, и у Лизы. Только бы найти. Только бы не опоздать. Но где искать?!

Снаружи послышались голоса, доктор Палий с кем-то тихо переговаривался, а потом в дверном проеме появился дядька Кузьма.

– Лиза пропала, – сказал Демьян, не оборачиваясь, не в силах отвести взгляда от следов когтей.

Дядька Кузьма молча переступил порог, присел на корточки рядом с ним, коснулся земли.

– Волчьи, – сказал уверенно.

– Волчьи? – Все-таки Демьян на него посмотрел. – Я думал, это ее.

– Не ее. – Дядька Кузьма мотнул головой. – Волчьи. Только волк этот, – он провел ладонью по следу, – особенный.

– Мне нужно в усадьбу! – Не хотел он сейчас думать про особенных волков. Не албасты, значит, Иннокентий!

– Зачем? – Дядька Кузьма выпрямился. – Я только что оттуда. Нет его там. И Лизы твоей нет.

– Ты знаешь? Как догадался? – В ушах вдруг зашумело, земляной пол качнулся под ногами. Впервые в жизни Демьян не знал, как поступить, что делать, где искать Лизу.

– Албасты объявилась, кое-что свое забрала, кое-что на ухо шепнула… – Вид у дядьки Кузьмы был растерянный. Никогда раньше Демьян его таким не видел. – Да я уже и сам начал подозревать. Не нравился мне этот ваш библиотекарь. Уж больно гладко у него, несмышленыша, все получилось. Уж больно легко он Мефодия завалил. А Мефодий – зверь матерый, такого голыми руками не возьмешь.

– Он его не руками, он его волкобоем… – Демьян сделал глубокий вдох, успокаивая рвущееся из груди сердце, добавил мрачно: – А до этого Лизу. Тоже волкобоем… И ведь орудие преступления все время было у меня на глазах! Он же его даже не прятал! Зачем ему Лиза?! – спросил и уставился дядьке Кузьме в глаза. Одного взгляда хватило, чтобы понять: старик знает если не все, то многое. – Говори!

– Пойдем. – Дядька Кузьма взгляд выдержал, глаз не отвел. – Пойдем, надо спешить. Она велела идти на остров и тебя с собой взять. Зачем? не знаю. Пойдем, по пути все, что знаю, расскажу.

Снаружи рядом с Демьяновым вороным нервно пригарцовывал молодой крепкий жеребчик, которого держал под уздцы Глухомань. Увидев их, Глухомань приветственно кивнул, перекинул поводья дядьке Кузьме, спросил громко:

– Еще какая помощь?

– Нет. – Дядька Кузьма помотал головой. – Дальше мы сами.

В седло Кузьма вскочил легко, как двадцатилетний. Демьян последовал его примеру. Вороной нетерпеливо загарцевал на месте.

– К озеру! – бросил дядька Кузьма и пришпорил жеребчика…

* * *

Никогда раньше Алексей от работы не увиливал, фотография его уже три года подряд висела на заводской Доске почета, но этот день был особенный. О работе совсем не думалось. Думалось только о Галке. Сначала это были светлые, радостные мысли, но с наступлением сумерек на душе становилось все тревожнее, все неспокойнее. Не оттого ли, что сумерки эти случились непривычно, неправильно рано? Настенные часы в цеху показывали еще только полчетвертого вечера, а за окнами уже клубилась тьма. Как перед грозой. Но откуда зимой взяться грозе?