Книга Космос. Марс - Никита Андреев

Подобно не стихающему потоку воды, люди заполняли площади вокруг здания ЦУПа, сбивались сначала в мелкие кучки, затем укрупнялись в архипелаги и полуострова, а потом и в цельный непроницаемый материк, окруживший здание плотной массой. Охранники взялись за локти, образовав живой щит. Под напором они отступали назад пока не уперлись в забор. Силы регулярной армии застряли на подступах, уткнувшись в непроницаемую живую преграду.

Небесные проекции в прямом эфире транслировали работу тормозных двигателей посадочных модулей. Каждый час сопровождался громогласным ором поддержки, после чего толпа немного затихала до следующего раза.

Сотрудников ЦУПа запускали на работу с обратной стороны здания в наспех обустроенном пропускном пункте, чтобы лишний раз не провоцировать толпу. Макс надел хороший костюм и перекрасил волосы в русый цвет — по крайней мере так планировалось, на деле цвет получился чем-то средним между светлым куриным желтком и горчицей. Макс приложил пропуск к датчику, тот отозвался зеленым сигналом и он уверенной походкой прошагал мимо контактных пластин охранной системы, направившись к лестнице.

— Мистер Монро! — окрикнул охранник сзади.

Макс остановился и перевел дух. Охранник вышел из-за стола и быстрым шагом приближался. На случай если его раскроют у Макса был только один план — бежать без оглядки. Благо толпа на улице увеличивала шансы уйти от преследования. Но до нее еще нужно добежать.

Макс обернулся и доброжелательно кивнул. Охранник остановился в метре и просканировал Макса глазами с ног до головы. Макс тем временем боковым зрением оценил пути отхода.

— Мистер Маккензи просил передать, чтобы, вы сразушли к нему. Он не мог связаться с вами.

— Непременно, — ровным голосом ответил Макс.

— Мне передать ему, что вы пришли?

— Нет, я сам. Спасибо.

Охранник кивнул и пошагал обратно, переваливаясь с ноги на ногу. Макс вприпрыжку поднялся по лестнице. Коридоры были забиты толпами людей: журналисты, охранники приезжих гостей, какие-то консультанты-советники, костюмеры, статисты. Многим не нашлось отдельного помещения, и они разместились прямо на полу, обложившись всевозможным реквизитом. ЦУП превратился в мини-лагерь для беженцев. Это было Максу на руку, и он без особых проблем проскочил на третий этаж к серверной.

Серверам НАСА выделили небольшой закуток в общей серверной с отдельным входом. Планировалось, что инженеры НАСА и РКА будут держаться изолированными группами и ходить разными тропами. На деле и те, и другие быстро сдружились и проходили в серверную через главный вход, который был удобнее и ближе для всех. Руководство смекнуло это и все дополнительные входы наглухо перекрыли. Обслуживающий персонал серверной находился на рабочем месте и обрабатывал запросы круглосуточно — так было записано в регламенте. В реальности каждый из работников знал, что нет ничего более святого для системщиков чем пятнадцать минут обеденного перерыва. В это время их обычно не беспокоили и те покидали серверную, чтобы насытить животы в буфете. Неписанное правило действовало безотказно, как солнце, восходящее утром на горизонте.

Макс выждал пока последний системщик покинет помещение и, воспользовавшись пропуском Монро, проник внутрь, плотно закрыв за собой дверь. В темноте он нащупал утепленную куртку на вешалке и накинул на себя. Внутри стоял зимний мороз от охлаждающих вентиляторов.

Макс использовал пароль Монро, чтобы получить доступ к серверу. Далее он ввел адрес облачного хранилища, на который ссылалась странная команда, обнаруженная им в программе марсохода Террос. На экране высветилось сообщение с просьбой подождать некоторое время. Изо рта валил пар, тело покрылось гусиной кожей. И как они тут работают при таком гуле?

Наконец, доступ был получен. Адрес вел к папке с дюжиной файлов. Все они относились к графическим изображениям. Макс открыл первую фотографию: панорама национального парка «Карлсбадские пещеры» — об этом свидетельствовала вывеска в левом верхнем углу. Макс слышал об этом месте. Многие американцы считают его вторым по красоте природным заповедником в стране после Большого Каньона. Местные пещеры, которых насчитывается почти сотня славятся полукилометровой глубиной и общей протяженностью ходов полтора десятка километров. Далее шли снимки внутренних залов пещер; фото поврежденных шасси марсохода Террос, снятое в лаборатории НАСА на этапе инженерных испытаний; обезьяна, по-видимому шимпанзе, запечатленная в джунглях в полный рост, тянущаяся к ветке с сочными плодами инжира. Последним снимком, к которому и обращалась команда, был знакомый всему миру снимок марсианина, являющейся умелой компиляцией снимков пещеры Карлсбада, обезьяны и разрушенных шасси Марсохода… Подделка наивысшего качества.

Макс какое-то время бездумно разглядывал потолок.

Это что же получается… Кто-то смонтировал фотографию и заложил ее в программу марсохода еще до его запуска на Марс… И никто не заметил подвоха. Маркус Маккензи и доктор Пател всех надули. Марсиан не существует, на марсоход никто не нападал, а значит нет и опасности взрыва термобомбы.

Все встало на свои места. Когда экипаж прибудет на Марс и ступит в пещеру обман раскроется. Вот почему Маркус Маккензи собирался сбежать. Засранец боялся попасть в тюрьму за самую крупную в истории мистификацию.

Внезапно, задрожали потолок и стены. Снаружи гремел вой толпы, взрывались петарды и салюты. Значит корабль Прайм-1479 успешно завершил корректировку курса и вышел на орбиту Марса. Высадка экипажа на поверхность не состоится.

Ричард Пател и Маркус Маккензи проиграли.

* * *

Молчанов, Нака и Покровский в безмолвии наблюдали за Марсом через иллюминаторы купола. Гигант, скорее оранжевый, чем красный, раскинул перед их взором негостеприимные острые скалы, словно внутренним взрывом вырвавшиеся из его подземных недр; пустынные океаны из песка, простреленные кратерами, в которых навсегда застыло время; шапки сухого льда из углекислоты на полюсах, похожие на акварельные кляксы, и, конечно, главную жемчужину, достойную почетного звания трона бога войны — гору Олимп высотой в три Эвереста.

За последние часы, прошедшие с успешного выхода на орбиту и первых поздравлений с Земли, на борту корабля не было произнесено ни единого слова. Каждый погрузился в собственные непроницаемые мысли. Никто не решался нарушить тишину, созданную безмолвной договоренностью.

Молчанов наблюдал за Марсом и не было внутри него ничего кроме опустошенности. Он почувствовал себя бесполезным. Последнее отведенное ему время, пока он еще способен отвечать за свои действия, он проведет здесь, в консервной банке, ненужный никому. А что потом? Потом начнутся сильнейшие боли, от которых он будет молить о смерти, его рассудок помутнеет, кожа превратиться в кипящую субстанцию. Молчанов будет умирать медленно, а агония страданий начнет раздирать его разум, пока он не лишиться последней нити, связывающей его с этим миром. Нет, он не допустит этого, не станет обузой остальным. Уж лучше быстрая смерть, чем мучительная в страданиях. Осталось только придумать наилучший способ…