Книга Светофор, шушера и другие граждане - Александра Николаенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И положил обратно.
22 июня.
Сегодня купила то платье. Где же он? Сколько мне его еще ждать?
Пошла пешком с Пушки на Патриаршие. Сидела на скамейке. Делала наброски. Все время смотрела: вдруг он придёт?
Просидела до темноты.
На Маяковской был сильный ветер.
9
Девушку привезли ранним утром.
Она была в белом платье в синий горошек. Без сознания.
Разрыв аппендикса. Острый перитонит.
Почти то же самое, от чего умерла его мама. После операции Саша выпил в буфете крепкого кофе, взял бутерброд с сыром. Свекольный салат. Можно было уходить. Смена уже закончилась. Спать… Спать… Спать…
Но спать не хотелось.
Он оделся, вышел на улицу…
Но у метро Спортивная на площади развернулся и быстро пошел обратно.
– Что-то забыли, Александр Николаевич? – спросила дежурная.
– Забыл, – ответил он.
10
Он вошел в послеоперационную.
Она еще не пришла в себя после наркоза. Спала.
Худенькое треугольное личико. Незнакомое…
Открыла глаза.
Посмотрела на него.
И сказала…
«Саша…»
Один человек В. Н. Сусликов не верил в любовь. То есть даже не то чтобы этот Сусликов совсем в нее не верил, но как-то так…
Обходился.
К тому же он уже один раз женился по любви, сразу после армии, и эта его первая любовь оттяпала у него бабушкину квартиру (как совместно нажитое имущество), машину «жигули», тоже как совместную, и лучшего друга Веню (совершенно беззаконно).
С другом он так и не помирился. А дочку видел только по выходным. И ладно бы только по выходным, но не просто по выходным, а по выходным по «Скайпу».
Жена квартиру сдала, машину продала, друга бросила, а сама собрала чемоданы, дочку тоже (в смысле собрала) и уехала на ПМЖ в Болгарию, к какому-то болгарскому крючкотвору по интернет-переписке.
У Сусликова между тем тоже завелась какая-то женщина.
Но какая-то женщина это все-таки, согласитесь, далеко не любовь.
Хотя она была, без всяких сомнений, порядочная и со своей жилплощадью. Хотя кто ее знает? Кто разберет, что на уме у этих «со своей жилплощадью»?
Кстати, на этой жилплощади она была прописана не одна, а с сестрой-инвалидом первой группы. И у нее тоже был сын Алеша, от первого брака.
Так что они встречались на нейтральной территории. И тоже только по выходным. Вечером.
Сперва куда-нибудь шли (кино-кафе-мороженое-ресторан-театр-зоопарк), а потом ехали к нему, на Баррикадную.
Правда, это все долго не продлилось. Сусликов быстро скис. Да и она была не в восторге…
Они расстались и не звонили.
…Хорошо человеку без любви! Делай что хочешь. Ты свободен! Как ветер. Или как птица. Вся энергия уходит в бизнес (или на коллекционирование марок) или на увлечение дайвингом в коралловых дельтах египетских рифов.
Или (например) без любви можно заняться парапланеризмом… Дельтапланеризмом или (быть может?) серфингом…
Или прыгать с парашюта (то есть, простите, конечно, с парашютом).
Или читать интересные книжки.
Или собирать австралийских бабочек (там такие экземпляры попадаются!)…
Или…
Или повеситься от тоски.
Ну да ладно. Как в песне поется (и жена не уйдет к другому, если у вас ее нет).
И в этом смысле следует предоставить каждому человеку свободу выбора.
Шло время.
Подгоняемый им, Сусликов взгромоздился (в смысле карьерного роста) на некоторую весьма недурно оплачиваемую должность.
И чтобы устроиться на их предприятие, сперва нужно было пройти собеседование у ВН Сусликова.
Заместителя генерального (между прочим) директора (правда, по кадрам).
И вот, в один распрекрасный-прераспрекрасный денек, прямо с утра, не успел Сусликов еще выпить кофе, как приходит к нему Любовь.
То есть на собеседование. В смысле, возьмут ли ее на предприятие с ее резюме на заявленную должность корректора, в отдел рассылки.
И вот она входит и садится напротив нашего Сусликова. Она смотрит на него синими глазами. На ней джинсы и свитер. Под свитером собственно (она)… Любовь.
Любовь Александровна Голубева.
И что же делает Сусликов?
Что он делает, этот Сусликов, вместо того чтобы обрадоваться и воспарить к звездам?
А вот что.
Он говорит ей (Любви): «Минуточку, подождите…» – и набирает отдел рассылки.
– Танюша! Я вам вчера направлял кандидатуру, на КОР (корректор отдела рассылки), вы ее приняли?
– Приняли, Вадим Николаевич, – бодро отвечает Танюша. И из селектора слышатся короткие гудки.
– Извините, Любовь… (Ээээ?)
– Александровна.
– Любовь Александровна, данная должность, к сожалению, больше не вакантна, – сообщает Любви этот осел.
И Любовь уходит…
На другое предприятие.
В одной компании как-то раз зашел разговор о счастливых случаях.
Вроде бы там кто-то разбил рюмку. И пролил вино на скатерть. И все сразу, как обычно, закричали, мол, «К счастью-к-счастью!..».
Но хозяйка была девушка без оптимистического взгляда на жизнь, и, посмотрев на осколки, она сказала, что не видит в этом ничего «счастливого» и что это выражение придумали те растяпы, у которых кривые руки торчат не из того места.
При этом хозяйка без всякого удовольствия посмотрела на того, кто этот бокал растрескал. А взгляд у этой хозяйки был ничего себе, так что этот растяпа, на которого она посмотрела, сразу занервничал и взялся привести пример, когда некоторые на первый взгляд обидные и даже неприятные события приводят впоследствии к положительному эффекту…
Вот его рассказ:
«…Дело было в прошлом году. Если припомните, тогда на майские выпал снег. На улице стояла неимоверная дрянь. Холодина и слякоть. В понедельник тринадцатого, сразу после праздничков, я, как обычно, пошел на работу, и только на остановке сообразил, что забыл дома пропуск. Облазил все карманы, и вижу, нет пропуска. Такие дела.
Пришлось тащиться обратно. Вызываю лифт. Из него выходит соседка, с пустым ведром. Ладно. Я хотя и не верю в приметы, но всё-таки, думаю, тринадцатое, еще и пустое ведро… И я зажал в кармане фигу (на всякий случай) и поехал наверх.
