Книга Пока не взошла луна - Надя Хашими

Салим подчинялся, а Мими направляла его. Он стеснялся и нервничал, но она успокаивала его ласковым шепотом и легкими прикосновениями, терпеливо и бережно. Он ощутил себя другим человеком. Почувствовал, что может сблизиться с кем-то и что-то для кого-то значить. Он осторожно коснулся синяков на ее ребрах. Ее ресницы затрепетали. У Мими на теле были следы побоев, скрытые под одеждой, и Салиму хотелось извиниться еще тысячу раз. Прижав лицо к ее груди, он услышал стук сердца, медленный и ровный, в то время как его сердце колотилось дико и нетерпеливо.

Его влекло к ней. Он неуверенно шарил руками в поисках правильных движений, но казалось, что его неловкость не смущает Мими. Она принимала его и внушала веру, что и другие примут его, что он сможет когда-нибудь почувствовать что-то кроме боли и одиночества.

Салим повернулся на бок, глядя на ее руку. Мими нуждалась в спасении, а сама спасла его. И только потом, когда он смог дышать медленнее и спокойнее, когда его мышцы расслабились, он поднял взгляд и увидел ее лицо, равнодушное и лишенное всякого выражения. Лишь тогда Салим понял, что живой и полной надежд Мими, которую он себе представлял, закрывая глаза, не существует, а может, никогда и не существовало.

Салим

50

Он затаился в темноте. Мими украдкой переглядывалась с ним. Она стояла на противоположной стороне улицы. Салим смотрел на нее и ждал, пока она одернет юбку, – такой условный сигнал они установили. Она стояла чуть в стороне от остальных девушек, не обращая внимания на машины, которые останавливались рядом. Сегодня ей предстояло другое.

Через два часа она подала знак.

Они спланировали все это вчера, пока Салим лежал полуголый и еще опьяненный ее прикосновениями. Все следовало сделать быстро, и, как и почти все планы Салима, этот предстояло воплотить под покровом ночи.

Условный знак. Тело Салима ожило от всплеска адреналина. На улице показался Бурим. Он шел к Мими. Подождав немного, Салим вышел из-за угла и побежал, стараясь ступать легко. Он держался на полквартала позади Бурима.

«Помни о том, как он бил тебя ногами в грудь. Ты не трус».

Салим повторял это снова и снова, подзадоривая себя. Он сам все это придумал и не мог отступить от собственного плана. Он собирался это осуществить. Он устал от того, что события просто происходят с ним, словно он вещь, а не мужчина. И вот момент настал. Как Мими и говорила, Бурим пришел с проверкой.

Салим держался у него за спиной, прижимаясь к стенам домов и стараясь не попадать в свет фонарей. Бурим заговорил с Мими. Она вертелась на месте, нервно озираясь и втянув голову в плечи.

«Я в его глазах был точно таким же, – раздраженно подумал Салим, – таким же слабым».

Он скользнул за пустой газетный киоск. Пальцы сомкнулись на ржавой металлической трубе, которую он прихватил с собой. Он слышал, как Бурим разговаривает с Мими и повышает голос, начиная сердиться. Мими что-то промямлила в ответ. Бурим фыркнул.

Салим глубоко вздохнул, вышел из-за киоска, размахнулся и ударил Бурима под ребра. Тот пошатнулся, но удержался на ногах. Прежде чем он обернулся, Салим ударил еще раз и пнул Бурима под левое колено. Тот упал и завыл от ярости.

Мими, отскочив в сторону, держалась у стенки. Ее лицо ничего не выражало. Бурим со стоном перевалился на спину, поднял глаза и увидел Салима. Тот нависал над ним, обеими руками сжимая трубу, собранный и готовый бить еще. Его грудь поднималась и опускалась. Мими подошла и встала рядом.

– Ты… Ты… Сука, – прошипел Бурим.

Его лицо исказилось от ярости. Правой рукой он полез в карман и достал маленький черный револьвер. Но прежде чем Бурим смог прицелиться, Салим ударил его трубой по руке, и револьвер отлетел в сторону. Бурим выругался, схватившись за руку.

– Ты мертвец… Ты допустил ошибку…

Он взглянул на Мими и пробормотал что-то по-албански. В ее глазах полыхнул гнев.

– Увидишь, что я с тобой сделаю! – Бурим приподнялся, собираясь встать на ноги.

Салим не разглядел, что Мими держала, увидел только ее протянутые руки. Она что-то выпалила дрожащим голосом и плюнула на Бурима.

Тот зарычал и рванулся к ней. Салим уже понял, что происходит. Труба выскользнула из его пальцев и с громким звоном упала на асфальт.

– Мими! – крикнул он.

Послышался хлопок. Бурим вдруг замер, а потом повалился на бок. Теперь он смотрел прямо в растерянные глаза Салима.

Тот отскочил, переводя взгляд с Бурима на Мими.

Девушку трясло. Выронив револьвер, она зажала рот руками и посмотрела на Салима.

Улица была пуста. Ближайшие машины виднелись за два квартала отсюда. В двух-трех окнах зажегся свет. Те, кто спал чутко, начали просыпаться.

Мими очнулась первой. Она склонилась над Буримом, обшарила его карманы, вытащила кошелек и сорвала с толстой шеи золотую цепочку. Он тихо стонал, но не сопротивлялся.

– Уходим, – сказала Мими, оглянувшись через плечо.

Они бросились наутек, петляя между домами и сворачивая на темные улицы, стараясь уйти подальше.

Всю дорогу они молчали, только тяжело дышали и оглядывались.

– Стой, – сказала наконец Мими. Упираясь руками в колени, она пыталась отдышаться. – Мне нужно отдохнуть.

Даже в желтом свете фонаря ее бледность пугала. Салим знал, что и сам выглядит не лучше. Все пошло не по плану. Бурим не должен был видеть лица нападавшего. Они договорились, что Мими изобразит растерянность и беспомощность. Но Бурим видел их вместе и понял, что они сговорились и одурачили его.

– Мими, нам нужно где-то спрятаться.

Они пришли к ней в квартиру, где она сгребла в большую сумку одежду, сложенную на стуле.

Мими не собиралась оставаться здесь после сегодняшнего вечера. Салим понял это.

Салим

51

Салим и Мими ждали до обеда, чтобы пойти в указанный ею дом.

– Я посижу здесь, – сказала девушка, указывая на скамейку за полквартала от подозрительной многоэтажки.

Мими дышала на руки и натягивала рукава свитера. Солнце не могло ее согреть.

Салим вошел в старое здание. От этого лабиринта веяло упадком. В коридорах валялись окурки, сломанные лестничные перила и мигающая лампочка не внушали доверия. Из квартир доносился шум радио и телевизора, но нигде не было видно ни души.

Салим нашел нужную дверь, глубоко вздохнул, нажал кнопку звонка и пугливо отступил назад. Что-то щелкнуло, приоткрылся дверной глазок, а спустя пару секунд, осторожно отворив дверь, перед Салимом предстал мужчина. В уголке губ у него свисала сигарета. Расстегнутая черная рубашка обнажала живот, на ремне джинсов блестела серебристая пряжка. Ему было далеко за тридцать. Мужчина окинул юношу скептическим взглядом.

– Я ищу работу, – сглотнув, сказал Салим.