Книга Крутой мэн и железная леди - Елена Арсеньева

Честно говоря, чем дальше они ехали, тем больше Алёназлилась и тем меньше боялась. Может быть, зря она так по-заячьи улепетывала свокзала? Ну что ей могли сделать Носачев и Олег? Ну не убили бы, наверное,несмотря на угрозы МОНа! Посреди вокзала стрелять – что за бред? Там милициякругом, какой-никакой народ… Уж можно было найти для стрельбы местечкопоукромней, вроде ее собственного, заросшего отцветшей черемухой и еще нерасцветшим жасмином дворика. Правда, в современных детективах преступникисплошь да рядом шныряют уже не с револьверами, а со шприцами на изготовку.Шприцы заправлены либо наркотиком, либо и вовсе смертельным ядом… А еще, этоАлёна в каком-то кино видела, у одного преступника был шприц-револьвер,стреляющий ампулами с усыпляющим средством… Она-то думала, такие штуки только взоопарках да цирках применяют, для усмирения взбунтовавшихся зверей, аоказывается, с ними и на людей охотятся…

Нет, это полная чушь. Если человека усыпляют, то лишь радитого, чтобы его похитить. Представить, как Нарцисс и Носачев стреляют в нее избоевого револьвера, воображения с трудом, но хватает. А вот как они волокут ееусыпленную – нет, как сказал бы Константин Сергеевич Станиславский, не верю!

При упоминании Станиславского вспомнился заодно и ночнойгость Костя Простилкин. Бедняга! Наверное, там, в той психушке, где онобретался, вполне могли применяться такие вот вакуумные пистолеты с усыпляющимиампулами. Кстати, надо будет при случае у Юрия спросить.

Вот завтра они увидятся на передаче – Алёна и спросит.

Как всегда, мыслительный процесс успокаивал – иуспокоил-таки. Алёна откинулась на спинку сиденья, глубоко вздохнула. Впрочем,тут же перехватила в зеркальце заднего вида неотвязный взгляд шофера и сновазавелась.

– Что вы на меня уставились? – спросила вызывающе. – Лучшевон на дорогу смотрите, а то протараните какой-нибудь «мерс» – потом нерасплатитесь.

– Ничего, ты за меня не переживай, – хохотнул он. – Яприметливый! И «мерс» не пропущу, и на тебя нагляжусь. Но до чего женепостоянные нынче бабы пошли, а? Вчера она за парнем аж с милицией гонялась, асегодня от него так бежит, что чуть под колеса не попадает!

– Не поняла? – высокомерно вскинула брови Алёна.

– А чего тут понимать? – ухмыльнулся он. – Вчера, нанабережной Федоровского, скажешь, не ты была?

Алёна не удержалась и тихо ахнула.

– Что-о? Как вы могли меня видеть?

– Легко! С балкона своего, с девятого этажа. Сначала видел,как по лестницам перелазили этот парень с раскрашенной девкой, потом…

– Секундочку! – перебила Алёна. – Но он ведь тоже былраскрашенный!

– А вот и нет! – довольно сообщил водитель. – То естьсначала – да, а потом мокрой тряпкой рожу вытер. И когда они на соседнем с моимбалконом были, я его уже хорошо рассмотрел. А сегодня еще по вокзалу походил,пригляделся. Точно, он! Вчерашний! Смазливая такая рожа! – присовокупилзавистливо. – За такими бабы ого как бегают!

«Да уж, – не без мстительности подумала Алёна. – Ты-тоэтого, небось, вовек не испытал, с твоей-то рожей!»

Впрочем, сейчас было не до сведения счетов.

– А вы знаете, в чьей квартире они скрылись?

– Конечно!

– Ну?!

– Баранки гну! Ты что за спрос, чтоб я тебе за просто такрассказывал?

Глаза у него были, конечно, мерзкие, но достаточновыразительные. Или просто Алёнины дедуктивные способности обострились донаивысшей степени?

– А если не за просто так – расскажете? – спросила она.

Глаза еще больше повлажнели. Ужас…

– Сколько дашь?

– Оставьте себе сдачу, – высокомерно ответила Алёна. –Устраивает?

– Не больно-то… – прокряхтел он. – Да ладно. Курочка позернышку клюет.

– Вот именно. Ну?!

– Квартира в другом блоке, но от меня за стенкой. Там раньшемужик жил, типа челночник, да жена, да дочка. Потом он вроде бы к какой-то бабесвалил на сторону, но иногда к своим захаживал. После баба его померла, онвернулся. Но уже так разбогател, стал не просто торгаш, а типа бизнесмена.Ремонт шикарный сделал, Нинка у него одета как кукла.

– Нинка? – переспросила Алёна.

– Ну да, это дочка его. Та самая, раскрашенная. Я ее сначалане узнал – волосы черные, да сама – со страху умри, но она уже на балконе париксняла – смотрю, точно, Нинка. У нее волосы такие тифозные, знаешь, стригутсясейчас все бабы, да еще на шее машинкой какая-то фигня выстрижена, как раньше укаторжников выстригали. Жуткая картина, я тебе скажу! Да она вообще оторва.Папаша ее уже несколько месяцев как не появляется: то ли заболел, то ли взагранку свалил, девка хахаля завела, он теперь тут и живет, на Федоровского.Сам такой… не слишком-то видный, вот разве что в желудке плечист, но тачкакрутейшая. «БМВ»! Правда, он уже пожилой, что-то наших с тобой лет, понятно,что Нинка еще и молодого любовника к себе водит.

«Пожилой?! Наших с тобой лет?!»

Если бы можно было убивать взглядом, она б его убила. Абольше ничего не оказалось под рукой. Мобильник забыла дома, а то хотя бымобильником стукнула по башке!

– А та квартира, из которой они по балконам лезли, тожеихняя, Нинкина. Они ее купили, теперь сдают. Недавно как раз жильцы уехали,видимо, пока хата пустая, они там конторят почем зря, Нинка да этот ее,молодой. У вас там что, групповой секс был? На четверых?

– Что? – тупо спросила Алёна. – Какой секс? Почему начетверых?

– Ну как почему? Нинка с этим красавчиком, да ты, дадокторишка, который с тобой был…

Это он про Юрия? Но каким образом?..

– Откуда вы про доктора знаете?!

– Ты совсем глупая? – Он даже будто обиделся на Алёну занедогадливость. – Как это – откуда?! Вы с ним на балкон выбегали? Выбегали.Потом вышли из подъезда, ты чесанула на набережную, а он на «Скорой» уехал.

Издевается, гад. Откровенно издевается!

– Да нет, – высокомерно ответила Алёна. – Секс у нас был навосьмерых. Нинка со своим красавчиком, мы с доктором, да еще фельдшер и шоферсо «Скорой». А потом милиция присоединилась… Вы же видели милиционеров! Вы,наверное, поняли, кого они ищут! Почему не сказали, что видели этих двоих?!