Книга Явка до востребования - Василий Окулов

Назавтра, взяв машину с шофером, я поехал к израильтянам. Их представительство располагалось в небольшой двухэтажной вилле на тихой окраине Женевы, застроенной не очень дорогими частными домами.

Оставив машину на параллельной улице, пошел искать нужный мне дом. Это оказалось проще простого. Вилла представительства Израиля при отделении ООН отличалась от всех других строений высоким забором, оплетенным снаружи и изнутри «спиралью Бруно» — заграждением из колючей проволоки. Массивные железные ворота без калитки. С правой стороны кнопка звонка. Нажимаю и тут же слышу вопрос:

— Кто вы и что вам угодно?

— Я советский дипломат. Мне необходимо встретиться с постоянным представителем Израиля при европейском отделении ООН по важному и неотложному делу.

— Назовите вашу фамилию и суть дела.

— Объясняться на всю улицу не намерен.

— Подождите.

Жду. Две, три, пять минут. Чувствую, что мое появление вызвало в представительстве замешательство. Неудивительно. Дипломатических отношений между СССР и Израилем нет. Наши дипломаты в упор не видят израильских ни в зданиях ООН, ни на приемах в представительствах третьих стран. А тут вдруг, без всякого предупреждения, пришел советский дипломат. А что, если он хочет предложить свои услуги израильской разведке? Это было бы хорошо, а если это провокатор? Всякие мысли были, видно, в умах израильских дипломатов и разведчиков.

Снова давлю на кнопку.

— Вы один?

— Один.

— У вас есть документы, подтверждающие вашу принадлежность к представительству СССР?

— Да.

— Пройдите на крыльцо.

Ворота открылись ровно настолько, чтобы можно было пройти одному не очень упитанному человеку. Пришел на крыльцо. Зажужжала видеокамера. Ее направили на меня.

Стоять на крыльце надоело. Я спустился к скамье, стоявшей чуть в стороне от крыльца. И тут же услышал:

— Вернитесь на крыльцо. — Видеокамера не перемещалась. Видимо, я оказался в «мертвой зоне».

— Мне надоело ждать.

— К вам выходит дипломат.

Дверь приоткрылась, из нее выскользнул молодой, не старше 35 лет человек. Стройный, спортивный. Прекрасный французский язык.

— Я офицер безопасности представительства. Будьте добры, предъявите вашу дипломатическую карточку.

— Пожалуйста. Что же вы так боитесь? Живете как в осажденной крепости.

— У нас слишком много врагов.

— Верю. Но вы ведь сами их и плодите. Сколько же мне еще ждать?

— Наверху, — он показал на второй этаж, — решается вопрос о том, кто вас может принять. — И добавил, что посол в настоящее время отсутствует.

И тут раздалась команда: «Входите!»

Дверь открылась. Маленький тамбур. Два здоровых охранника при пистолетах. Один из них закрыл за мной дверь на засов. Второй стоял у двери, ведущей внутрь помещения. Слева окошко, приблизительно 50x50 сантиметров, с толстым стеклом. За ним еще два охранника. На столах автоматы. Над окошком объявление: «Уважаемые посетители! Мы приносим вам извинения за то, что вынуждены вас обыскать. Это вызвано сложной обстановкой, сложившейся вокруг нашею представительства».

— Выворачивать карманы, или вы сделаете это сами?

— Мы вас не будем обыскивать. Возьмите вашу дипломатическую карту, — сказал офицер безопасности. — Прошу вас пройти на второй этаж.

Заскрежетал засов, открылась дверь, и в сопровождении офицера безопасности и охранника по скрипучей грязной лестнице я поднялся на второй этаж. Тут же меня проводили в кабинет. Охранник остался за дверью.

Мансарда. Низкий потолок. Стены, давно не видевшие ремонта. Стол с приставным столиком. Грязные чашки из-под кофе. Открытое нараспашку окно. Навстречу мне поднялся мужчина лет пятидесяти.

— Я первый секретарь представительства. Занимаюсь политическими вопросами. — Он назвал свою фамилию. Это был резидент израильской разведки в Женеве. Лучшего я не мог и ожидать. С послом или советником говорить было бы сложнее. Этот все поймет с первого слова. Одет он был не по протоколу: серый не первой свежести свитер «под шейку». Небрит. Было впечатление, что его срочно откуда-то вытащили.

— Это, — указал он на молодого, опрятно одетого и подтянутого человека, — первый секретарь Сам (фамилия изменена. — Примеч. авт.). Он занимается экономическими проблемами. Садитесь, мы вас слушаем.

Я сел, но, посмотрев на открытое окно, встал и закрыл его.

— Так будет лучше. В одной из ваших тюрем, господа, отбывает' наказание господин Фризон (фамилия изменена. — Примеч. авт.). Я прошу информировать ваше правительство и соответствующие компетентные службы о том, что советские власти готовы вести переговоры об освобождении Фризона.

Мои собеседники были заинтригованы.

— Кто этот человек? За что, где и когда он был арестован и осужден?

— Господа, я сказал все, что могу сказать первым секретарям, занимающимся политическими и экономическими вопросами. Я прошу вас сообщить эту фамилию компетентным органам в Тель-Авиве и сказать, что мы готовы вести переговоры с представителями соответствующих служб о его освобождении. Уверен, что их реакция последует очень скоро и вы захотите встретиться со мной.

— Хорошо. О нашем разговоре мы направим сообщение в столицу. Как мы сможем вас найти, если в этом возникнет необходимость?

— В представительстве СССР. Вам известно мое имя, у вас сеть справочник дипломатического корпуса.

— Может быть, лучше встретиться на нейтральной территории, в каком-либо кафе?

— Согласен. До свидания!

— До свидания! Вам позвонит господин Сам.

Сам позвонил мне через день и попросил приехать в одно из тихих кафе на набережной Женевского озера.

Через четверть часа я был там. Сам ждал меня. Он был приветлив и предупредителен.

— Мы получили ответ из Тель-Авива. Наши компетентные органы готовы на встречу их представителя с ответственным сотрудником ваших служб. Где и когда, по вашему мнению, можно было бы провести их встречу?

— Нас устраивает Женева. Думаю, что вашему человеку это тоже будет удобно. Что касается времени, то в любой день и час, начиная с субботы. Желательно, чтобы ваш представитель говорил на русском или немецком языках, чтобы обойтись без переводчика.

— Хорошо. Мы об этом сегодня же информируем столицу.

На этом мы и расстались. Разговор этот состоялся в среду, а в пятницу Сам снова позвонил мне и попросил принять его в представительстве.

Положив трубку, я пригласил начальника охраны капитана Николая Ивановича.

— Николай Иванович, сейчас ко мне приедет израильский дипломат.