Книга Любовь - Рихард Давид Прехт

«Возврата» к семье нет, ибо очень немногие действительно желают возвращения к старому: папа работает, мама любит детей и свою кухню. Совершенно ясно, что раньше большинство родителей жили тяжелее, чем теперь, зато у них была чистая совесть. Идеал романтической семьи переворачивает этот идеал с головы на ноги: либо нуклеарная семья, либо неполная семья, сегодня наша жизнь стала легче и лучше, но — в соответствии с нашими же идеальными представлениями — теперь у нас нечистая совесть. Действительно ли мы такие совершенные отцы и матери, какими хотели бы быть? Достаточно ли времени мы уделяем своим детям? Дарим ли мы им достаточно любви? Защищаем ли их от невзгод и обид? Остаемся ли мы, несмотря на все это, любящими, страстными и внимательными супругами?

Мама и папа

То, что является нам под маской высказывания комика поневоле, содержит зерно истины: «Женщина с проснувшимся в наше время самосознанием в большой степени страдает от противоречия, суть которого заключается в том, что она, согласно своим задаткам, является не только индивидом, и даже не в первую очередь индивидом, но функциональным существом, функциональной единицей. Все усвоенное она с пользой применяет для развития как первого, так и второго свойства. В функциональной единице она укрепляет способность к деторождению, а в индивиде — способность к любви, соединяющей в себе глубочайшую преданность и внимание к себе» (119).

Человеком, который посвятил свою книгу «Полноценная супруга. Руководство для женщины и ее помощников» (1933) размышлениям о супружеской функции и любовных способностях прекрасного пола, стал нидерландский врач-гинеколог Теодоор Хендрик ван де Вельде. Слово «полноценная» значилось уже в заголовке корректуры первого издания, вышедшего двумя годами ранее, но потом название изменили на «Совершенная супруга», с прилагательным, каковое бедным замужним женщинам слишком часто приходилось оправдывать, как самокритично заметил автор.

По сравнению со многими своими современниками ван де Вельде был прогрессивным человеком. Он внимательно относился к новым требованиям, которые жизнь предъявляла к женщинам и мужчинам современного общества. Он изо всех сил старался стать консультантом по сексуальному поведению, чтобы по мере возможности укрепить брак и в тех случаях, когда обе стороны — и женщина и мужчина — хотели что-то от него иметь. Четыре книги советов — «Полноценный брак», «Антипатия в браке», «Эротика в браке», «Деторождение и его желательное влияние на брак». Все это, не считая «Полноценной супруги», ванде Вельде напечатал на пишущей машинке в течение всего шести лет. Он был сексуальным папой западного мира и Освальдом Колле Веймарской республики. К 1937 году, когда ван де Вельде погиб в авиационной катастрофе, его книги выдержали уже 40 изданий. Еще в 1928 году ван де Вельде снял фильм «Брак». Римейк был сделан в 1968 году.

Весьма современная проблема, разрешением которой занялся ван дер Вельде — задолго до разгула феминизма и развертывания движения за эмансипацию в ФРГ в 1970-е годы, — заключалась в том, что женщина вХХ веке играет в браке по меньшей мере две роли, причем обе эти роли противоречат друг другу. Необходимость быть страстной возлюбленной для мужа и нежной матерью для детей превращает женщину в слугу двух господ. Как врач, голландец предлагал чисто технический выход из этой трудной ситуации. Так он советовал тренировать мышцы влагалища для того, чтобы усилить вожделение и одновременно подготовить влагалище к родам. Естественно, ван дер Вельде не учитывал множество новых психологических ролевых и супружеских проблем и не касался их.

С 1930-х годов начало укрепляться мнение — высказанное еще ван де Вельде — о том, что современные отношения в супружеской паре суть организационная проблема. Невозможно без улыбки представить, что эту проблему можно решить чисто техническими или спортивными мерами. Из телесной техники того времени получилась современная психотехника. Любовь, романтика, свобода, степень свободы, индивидуальность и семья переплелись сегодня в такой плотный клубок, вступают между собой в такие сложные взаимодействия, что никакие уловки и трюки не помогут быстро решить все проблемы.

Трудность заключается не только в том, что первоначальная романтика отношений бледнеет и становится серостью будней. Серость повседневной жизни в небольших дозах еще ни разу не разрушила никаких отношений и не развалила ни одну семью. Как пишет по этому поводу Ева Иллоуз, без серости фона пестрота и живость отношений теряют свою прелесть: «Вопреки популярным жалобам на то, что браку угрожает ослабление эмоционального напряжения “начальной фазы” отношений, можно утверждать, что повседневность — в ее монотонности, утомительности и банальности — является символическим полюсом, на фоне которого мгновения романтической близости приобретают особое значение. Эти мгновения значимы потому, что коротки и не позволяют “вписать” себя в скучную повседневность. Переход в обычную земную обыденность ни в коем случае не означает исчезновения любви, напротив, этот переход знаменует формирование ритмичного чередования будней и романтических всплесков. Стабильность семейной жизни зависит от того, способны ли супруги поддерживать этот ритм!» (120).

Проблема заключается, правда, не только и не столько в потускнении высоких чувств, но и в немедленно появляющихся страхе и опасениях. Любовь, которая мерещится нам в наших представлениях, так высока и недостижима, что постоянно чревата разочарованиями. Такая же угроза нависает над нами и в семье, причем эта угроза имеет двоякую природу. Во-первых, как уже было сказано, реальная семейная жизнь не всегда соответствует романтическому идеалу. Когда дети достигают пубертатного возраста, семейная романтика уже дает ощутимую трещину. Между тем достигающие половой зрелости дети согласно заложенной в них программе теряют — с точки зрения родителей — весь свой романтический ореол и изо всех сил стремятся освободиться от тесной привязанности к родителям. Во-вторых, даже когда в семье только появляется младенец, карты отношений между супругами тасуются по-новому. Еще до того как малыш пролепечет «мама» или «папа», начнет ворочаться или кряхтеть, любовь супругов становится совершенно иной, нежели прежде. Бывший еще совсем недавно рыцарем и отважным искателем приключений единственный и неповторимый муж вынужден теперь выслушивать от супруги, что он неправильно держит ложку с детским питанием. Подготовиться к таким требованиям заранее не так легко, как кажется. Там, где любовные отношения должны были что-то «давать» в смысле удовлетворения сексуального вожделения, обеспечивать эмоциональную стабильность и — по крайней мере с времен Эриха Фромма — служить средством «самопознания», произошла полная смена целей и ценностей. Молодые семьи — это не просветительское общество самопознания; требующий самопознания взгляд неизменно направлен на ребенка.

С такой точки зрения, семья — это по меньшей мере бартерная сделка. Что-то в ней приобретается, но что-то и теряется. Меняется при этом все — или почти все. Тот, кто в своих фантазиях разыгрывал роль родителей, редко задумывается о том, что он потеряет на какое-то время или, возможно, навсегда. Воздействие появления ребенка на сексуальность родителей огромно. Частота половых контактов резко снижается. Во время грудного вскармливания супруги иногда вообще перестают заниматься сексом. Выброс окситоцина и вазопрессина направляет все внимание женщины на ребенка, а не на полового партнера. Если моя теория насчет уподобления родительской любви к детям пазухам свода верна, то этот процесс становится легко объяснимым с биологической точки зрения: в отношении к детям любовь возвращается к своему исходному пункту. Теперь становится ясно, что представляет собой в действительности половая любовь, оказавшаяся лишь одной из вершин равностороннего треугольника новых отношений.