Книга Проклятие феи - Робин Маккинли

– Да, – согласилась Рози. – Мне… мне тоже так кажется. Я даже не фея и из-за этого чувствую себя непроходимой дурой, а еще как будто все вот-вот развалится.

Она задумалась на мгновение, но думать было особенно не о чем. Где она предпочла бы встретиться с Перницией? Здесь? Или где-то еще? Не здесь. Здесь спят Катриона, Тетушка, Бардер, королева, король и принцы, и Прендергасты, и Айкор, и, должно быть, Сигил. Разбудить их невозможно, а защищает их всего лишь немного колючек.

– Резвый считает, что мы можем допрыгнуть, – сообщила Рози.

– План не хуже любого другого, – отозвался Нарл.

«Лучшие прыгуны прыгнут, – развил мысль Резвый. – Это Дрок, я и гончие. Остальным придется ехать верхом. Кот пусть залезет в мешок. Они всегда выпускают когти, даже если обещают этого не делать».

«Я прыгну сам, – пренебрежительно отмахнулся Флинкс. – Я прыгаю лучше любой огромной уродливой твари со слишком длинными костями, слишком короткими усами и твердыми плоскими лапами».

Нарл рассеянно потирал царапину на щеке, оставленную колючкой шиповника.

– Погодите минутку. Мы все устали, хотим есть и пить. Усталость и голод можно еще некоторое время потерпеть, но, думаю, нам стоит проверить воду в бочке, прежде чем мы… попробуем что-нибудь еще.

– Мы не рискнем, – отозвалась Рози. – Если мы заснем, не останется никого, чтобы…

«Я попробую воду, – вызвался Дротик. – Я слишком стар, чтобы прыгать, и слишком велик, чтобы ехать верхом. Если я от нее засну, что ж, по крайней мере, меня больше не будет мучить жажда».

«Дротик…» – расстроенно начала Рози.

Он уже направлялся к бочке с водой.

«И если я засну, – добавил он с бесстрастным спокойствием, которое так легко дается животным и кажется таким невыносимым человеческому самомнению, – то мне не придется смотреть, как вы уходите без меня».

Все следили за тем, как Дротик поднялся на задние лапы, поставил передние на край бочки, изогнул длинную шею и принялся лакать. В тишине двора этот звук казался оглушающим, как громовой раскат. Он долго пил, пока полностью не утолил жажду, а все наблюдатели с завистью сглатывали пересохшими глотками и пытались не глазеть слишком уж пристально, высматривая признаки сонливости, когда он снова встал на все четыре лапы. Конь сел, почесался, зевнул…

Все затаили дыхание.

Закончив зевать, он уставился на них в ответ.

Прошла минута… две… три…

«Как долго нам стоит выждать?» – задумалась Рози.

Четыре минуты… пять…

«Думаю, – заключил Дротик, – что эта вода – просто вода».

Все разом ринулись к бочке. Рози нашла для себя и Нарла кружки конюхов.

«Никаких слюней», – одернула она Резвого, едва успев отпихнуть его морду в сторону.

Флинкс на мгновение перестал сдержанно лакать, воззрившись на Резвого с недовольством, достойным дворецкого Прендергастов, созерцающего лакея, который только что уронил супницу.

Они приготовились к прыжку в небо.

Дрок забрал Нарла и Зеля. Крупные псы – все, кроме Дротика, – выстроились по обе стороны от него, дожидаясь Рози. Она опустилась на колени перед Дротиком и положила ладони на его узкие плечи. Тот лизнул ее в нос.

«Все в порядке, – заверил ее он. – Я буду вас ждать».

«Мы скоро вернемся», – пообещала Рози, понимая, что это всего лишь бесполезное человеческое притворство.

Но Дротик ее пожалел.

«Да», – только и сказал он.

Рози встала, отворачиваясь от старого друга, легонько погладила карман, в который вернулся Дрозд с парой мышей. Они ощутимо дрожали. Похлопала по карману с веретеном, чтобы придать себе смелости, а затем взглянула на Резвого.

«Я не умею ездить верхом», – призналась она.

«Знаю, – отозвался Резвый. – Держись за мою гриву, и пусть Подсолнух сидит между твоими руками. Можешь свалиться, когда мы приземлимся, но не вздумай падать посреди прыжка».

Нарл с явным удобством устроился на спине Дрока. Рози, пытаясь сообразить, как бы ей самой вскарабкаться на Резвого, недоумевала, каким образом он забрался туда. Более крупный, мускулистый конь превосходно подходил более крупному, крепкому всаднику. Нос Зеля, выглядывающий поверх руки Нарла, и его же хвост, свисающий из-под нее, несколько смазывали впечатление, но выглядели они так, будто сошли с одного из гобеленов в большом зале Вудволда, изображающих благородные деяния Прендергастов на протяжении веков. Только теперь Рози заметила, что Нарл – как и все, кто накануне присутствовал на балу, – был нарядно одет, хотя его костюм уже слегка обтрепался о колючки шиповника. Она и не знала, что у него есть выходная одежда. Рози решила, что не заметила этого прежде, потому что он держался в этом наряде непринужденно, как и на спине Дрока, в отличие от нее самой, за три месяца ношения дамских платьев ни разу не почувствовавшей себя в них удобно.

«Да ладно, – подумала она. – Кого это заботит?»

Но ее это заботило. Одежда Нарла, черная, коричневая и серая, состоящая преимущественно из кожи, сидела на нем слишком хорошо, чтобы оказаться одолженной. На горделивом Дроке его можно было принять за кого угодно. Только цепь кузнеца его и выдавала.

Она вспомнила о Пеони, которая всегда выглядела изящной, безмятежной и опрятной, задумалась на какое-то мгновение между вдохом и выдохом, сможет ли она возненавидеть свою подругу, но решила, что нет. Интересно, не надеется ли Нарл, что если он спасет Пеони… Она попыталась представить себе Нарла романтическим кавалером: как он преклоняет колено перед возлюбленной, бережно берет ее ручку и осыпает поцелуями… К собственному замешательству, она расхохоталась.

Нарл тут же оглянулся, с весельем в глазах.

– Это несколько труднее на тощей жерди вроде той, что досталась тебе, – сообщил он, предположив, что она смеется над собственными попытками оседлать коня, – но вон там стоит бочонок, которым воспользовался я. Ты же не считаешь меня одним из этих превосходных наездников, которые запрыгивают в седло с земли, правда?

Резвый подошел к бочонку следом за Рози и спокойно подождал, пока она не заберется ему на спину.

«Хорошо. Теперь свесь ноги настолько прямо, насколько получится, и убери с моего хребта свои седалищные кости».

Она торопливо передвинулась вперед и поманила к себе Подсолнух. Та прыгнула с бочонка к ней на колени с несколько избыточным энтузиазмом, вследствие чего едва не рухнула с другой стороны.

Рози невольно подслушала быстрый разговор пары коней – щелк-щелк-щелк – о напряжении мышц и расчете прыжка. Разъяснять это для людей, которые могли их услышать, они не потрудились. Флинкс не обращал на них внимания, но Хрок добавил что-то, явно имеющее отношение к более коротким ногам и легкому весу гончих. Поскольку в звериной речи словарь в человеческом смысле был не особенно велик, межвидовое общение, до тех пор пока тема касалась обеих сторон, оставалось вполне возможным, хотя и несколько грубоватым. Затем они выстроились в ряд, мордами и лицами в одну сторону, глядя на замок над зарослями шиповника. Резвый вздрогнул, изгибаясь, словно кошка, готовящаяся к броску, и Рози ощутила, как просел его круп, когда он собрался с силами. Она ухватилась за его гриву так крепко, как только смогла, придерживая Подсолнух, и попыталась втиснуть ноги в неглубокие впадины за выступами его плеч. А затем он рванулся в воздух.