Книга Билли-талисман - Оливия Голдсмит

С невероятным усилием Кэйт взяла себя в руки. Она перестала хохотать и перебирала в уме, что же ей сказать, что ответить Стивену. Наконец Кэйт приняла решение: она лишь отняла свою руку, сняла кольцо и протянула ему.

— Боюсь, что нет, Стивен, — сказала она. — Это не принесет ничего хорошего нам обоим.

Его лицо сразу же приняло хорошо ей знакомое страдальческое выражение. С минуту ей было его жаль. Боль причинять так же тяжело, как и переносить. Но она знала Стивена. Через несколько дней он найдет другую женщину, которая будет его ублажать, стараясь утешить и изменить это выражение, и Кэйт мысленно пожелала ей удачи. Потом она встала и коснулась плеча Стивена.

— Мне пора, — сказала она. И одинокая квартира вдруг показалась ей раем. — Будь здоров, — добавила Кэйт.

После этого она развернулась и мимо длинной стойки пошла к двери. Пусть это был не самый лучший, но все же исход.

Глава XLVI

Кэйт лежала в кровати. Удушливая жара опустилась на Нью-Йорк. По температуре и неподвижности воздуха можно было подумать, что уже середина августа. Кэйт была не готова к жаре. Она ни к чему не была готова: ее кондиционер был заперт в подвале; она не просила Макса помочь установить его, не убрала свою рабочую одежду и не заменила ее на легкие летние вещи; у нее не было никаких планов на уикенд четвертого июля. Лето наступило, а Кэйт была совершенно не готова к летним каникулам. Очевидно, ей было не до того: она потратила слишком много времени впустую с Майклом, пересматривала свои дурацкие взаимоотношения со Стивеном, некстати влюбилась в Билли и была им отвергнута. Жизнь всех остальных неслась вперед: Брайс продвигался по службе, Эллиот вел курс в Нью-Скул, оба сняли на паях домик в Файер Айленде, Бина была занята бесконечными хлопотами к свадьбе, Бев — ребенком, и — последняя новость — Барби объявила, что беременна. Казалось, у каждого была своя цель, и только она плыла по течению.

Кэйт придумывала причину, которая заставила бы ее встать. Куча грязного белья росла, нужно бы сходить в гимнастический зал, попытаться наконец достать кондиционер. Ее ждала стопка книг, которые она приготовила для летнего чтения. Цветы в гостиной не поливались. И все же она не могла себя заставить подняться. Она отчаянно, но бесплодно искала то, к чему ей можно было бы стремиться.

Ей приходили в голову неутешительные мысли: об умерших родителях, о том, что у нее не было братьев и сестер. Эллиот собирался уехать на все лето. Подруги все замужем. Она порвала с Майклом и была рада этому, но предложение Стивена застало ее врасплох. Сейчас ей не нужен был Стивен — но когда-то она хотела его. И Майкл тоже не был ей нужен, хотя когда-то казалось наоборот. Очевидно, она сама не знала, чего — или кого — она желала. Может быть, и вовсе никого и ничего. Она все больше утверждалась в том, что ей суждено остаться одинокой. Что-то с ней было не так, что-то подспудное и несомненно связанное с переживаниями детства. Мама ее умерла; отец был эмоционально не доступен, а потом умер и он. И она избрала одиночество и неприятие людей как образ жизни.

Она сбросила с себя простыню и от одного этого усилия ощутила страшную усталость. Зачем она перебралась в Манхэттэн? За что боролась в годы учебы? Даже ее работа с детьми сейчас, в середине лета, казалась бессмысленной, бесполезной и второстепенной.

Но окончательно растоптанной она чувствовала себя из-за истории с Билли. Думать об этом было просто невыносимо, но она вновь и вновь мысленно возвращалась в те дни. Теперь она вспомнила день, когда они ходили кататься в парке, и тот эпизод, когда он так легко справился с неуправляемой толпой в кондитерской. Она думала о том, прохладно ли в его саду в эту полуденную жару. Вспоминая траву, блестящую в воде рыбку, шатер из листвы, она снова приходила к выводу, что Билли был необыкновенным, а она сама оказалась редкой идиоткой. Кэйт отправила ему два письма: одно с простым извинением и второе — с подробным объяснением. Но не получила ответа. Так что теперь невозможно узнать, любил ли он ее в действительности, читал ли ее письма, бросил ли бы ее в любом случае — независимо от сложившихся неприятных обстоятельств. И все же относиться серьезно к глупым суевериям Бины и плану Эллиота было безумием. Она опять видела его лицо, когда он стоял перед ней в школе. На нем читалась такая неподдельная боль, и Кэйт было невыносимо думать, что она оказалась в том виновата. И Майкла она тоже обидела. И Стивена, не важно, что он это заслужил. Однако у нее не было намерений причинить боль любому из них, и тем более себе самой.

Одиночество здесь, в маленькой спальне, казалось безмерным, словно оно просачивается сквозь дверь и распространяется по всей квартире. Кэйт повернулась на бок и вновь задумалась о Билли. Повсюду был Билли. Она заплакала, и слезы потекли на уже влажную подушку.

Когда позвонили в дверь, Кэйт проснулась в испуге. Словно в тумане, она все же поднялась с мятой постели и поплелась к двери. И кто без предупреждения мог прийти к ней в час пополудни, да еще в будний день?

Она открыла дверь, то был Макс, а за его спиной — Бина. Оба должны были находиться на работе. Ведь понедельник, разве нет? Ужасный уикенд казался бесконечным, неужели еще только воскресенье?

— Кэти, нам нужно поговорить с тобой, — заявила Бина.

— Можно нам войти, или мы пришли не вовремя? — спросил Макс.

Кэйт была слишком расстроена, удручена и смущена, чтобы поведать им, что сейчас ей любое время казалось неподходящим для чего бы то ни было. Она просто отступила в сторону и пропустила их в гостиную.

— Боже, как жарко, — вздохнула Бина, садясь на диван.

— Ой, мне следовало поднять из подвала твой кондиционер, — вспомнил Макс. — Почему ты мне не напомнила?

— Мне было некогда, — сказала Кэйт, но они не уловили иронию в ее ответе.

Она, должно быть, ужасно выглядела, но ни один из них не замечал этого. Они лишь обменивались взглядами друг с другом, будто избегая смотреть ей в глаза. Кэйт вспомнились неслухи близнецы Рэйли, но в чем могли провиниться Макс и Бина и что предосудительного могло происходить между ними? Кэйт села в кресло-качалку.

— Что случилось? — спросила она.

— Просто… ну, я не могу…

Губы Бины задрожали. Кэйт не знала, сможет ли она выдержать еще один ее слезный шторм. В конце концов, она получила все, чего добивалась. У нее было сногсшибательное свадебное платье от Веры Ванг, подружки, деньги на первый взнос за дом, муж, который мог оценить ее, и, конечно, дети в скором будущем. Как обычно, после потоков слез Бина снова будет радостной и веселой. А Кэйт останется при своем интересе.

Прежде чем она успела что-то сказать или встать, Макс обнял Бину.

— Все будет хорошо, — сказал он. — Я обещаю. Все будет хорошо.

— Чтó будет хорошо? — спросила Кэйт. — Бина, прекрати реветь и расскажи, что не так.

— Все. Все не так, — рыдала Бина. — Я не хочу выходить замуж за Джека. Я не могу. Но я должна.