Книга Сад Лиоты - Франсин Риверс

Наступила долгая пауза, и после тягостного молчания раздался тихий голос Фреда:

— Хоть когда-нибудь в своей жизни, Нора, ты сделала то, что хотел кто-то другой, а не ты сама?

— Я всегда все делала для других. Для своих детей с момента их рождения. Тебе не понять, потому что у тебя нет своих детей.

— Я хотел, Нора, чтобы они были, но ты не захотела.

— Только не надо упрекать меня, Фред. Как можно было заводить ребенка, когда Майкл учился и Энни нужно было уделять внимание. — По выражению лица Фреда она поняла, что ее слова не долетают до него и, словно эхо, возвращаются к ней. — Я люблю Энни.

— Может быть, и любишь, но себя ты все-таки любишь больше. Ты во всех и во всем прежде всего любишь себя.

Она набросилась на Фреда, как мать, у которой отнимают ребенка:

— Как только у тебя язык повернулся сказать такое после всего, что я сделала для детей? Когда Энни уехала, я лишилась всего. Ты не мог не видеть, как я переживала!

— О да, я видел. Все видели. Но только ты потеряла совсем не детей и не по этой причине несчастна. Ты потеряла возможность контролировать дочь. Ты не думала о самой Энни, о ее будущем. Тебе хотелось, чтобы дочь жила по твоим законам.

— Но она сама хотела поехать в этот колледж.

— Нет, Нора. Хотела ты. А раз ты этого хотела, то и ехала бы учиться сама. Я всегда хотел задать тебе один вопрос. Почему ты не пошла учиться? Что тебя останавливало?

— О чем ты говоришь! В сорок пять лет я должна была сесть за парту?

— Вот видишь, как ты сопротивляешься, чтобы жить, как тебе хочется? А других ты принуждаешь, не спрашивая об их желаниях. Все, к чему сводилась твоя забота, это запугать детей и не дать им жить самостоятельно.

Нора пришла в ярость.

— Как ты можешь говорить такие жестокие вещи?

Фред вздохнул:

— Могу, потому что это горькая правда, и ты, наконец, должна услышать ее от человека, который любит тебя.

— Любит? Да разве это называется любовью? Тебе не дано понять, что в любви превыше всего!

Фред уселся перед телевизором и стал смотреть на экран.

— А ты никогда не спрашивала себя, почему Майкл не звонит и не приезжает? А ведь он был первым, кто сбежал от тебя. Heт, пожалуй, первым был Брайан Таггарт.

Вот этого издевательства она уже не могла вынести.

— Я ненавижу тебя. — И слезы потоком, хлынули из ее глаз.

— Потому что никогда прежде ты не смотрела правде в лицо.

— Это неправда. Майкл беспокоится.

— Интересно о ком? — щелкнув пультом, спросил Фред.

О себе самом, — пронеслось в голове у Норы. Но она не собиралась сдаваться.

— Ты же не знаешь моего сына так, как знаю его я.

— Я знаю его мать. Мне достаточно этого. — Он намеренно прибавил громкость.

Нору затрясло от возмущения. Схватив свою сумку, она поднялась к себе. Швырнув ее на кресло, сдернула с себя дорогой блейзер из верблюжьей шерсти и открыла стенной шкаф. Дрожь все не унималась. Она присела на край кровати. Слова Фреда продолжали звучать в ее ушах.

«Видишь, ты все делала по-своему… и думала, что можешь решать за других…»

Ей хотелось крикнуть, что он ошибся.

А ты посмотри вокруг.

Нора подняла голову и обвела глазами изящную мебель, дорогие портьеры, эксклюзивные бледно-персиковые обои ручной работы, которые были сделаны на заказ в одной из галерей Сан-Франциско. Все подбирала сама, не задумываясь о цене. Тысячи долларов ушли на то, чтобы комната отвечала ее требованиям. А спрашивала ли она когда-нибудь Фреда, чего хочет он?

Все комнаты в этом доме она обставила по-своему, включая комнаты Майкла и Энни. Любовь к своим детям она выражала в самых дорогих приобретениях. Только высшего качества вещи. Только высшего качества одежда и игрушки, лучшие школы, лучшие педагоги, лучшее окружение и достойные друзья, самая богатая церковь.

И зачем все это? К чему это привело?

«Видишь, ты все делала по-своему…»

Я пожертвовала собой ради их блага!

Она услышала тихий, слабый голос в глубине своей души:

А так ли это, милая Моя?

Да, это так! Я хотела, чтобы у Майкла и Энн-Линн жизнь было лучше, чем у меня. Я хотела быть для них лучшей матерью, чем была для меня моя собственная мать. Я хотела дать им все, что когда-то хотела иметь сама. Я всегда хотела… Я хотела… любви.

Нора закрыла лицо руками и заплакала жалобно и тихо над всем, что подсказал ей внутренний голос.

Бледная как полотно, с заплаканными глазами, Рут вышла из ванной комнаты и пристально посмотрела на Корбана.

— Угадай, что это? — Она протянула ему какой-то предмет из белого пластика.

— Что? — Корбан пытался угадать, что же это могло быть, в то время как Рут сверлила его злым, уничтожающим взглядом. — Да что это в самом деле?

— Тест на беременность, вот что, — с ненавистью проговорила она. — А что еще может быть? — И, давая ему понять, чья в том вина, поднесла к его лицу. — Видишь? Синий цвет! Результат положительный. — Она ткнула пальцем в «предательскую» зону.

Он почувствовал, как кровь прихлынула к его лицу. Ему стало жарко, потом холодно.

— Я думал, что ты принимаешь таблетки.

— Принимаю. Но не я одна должна следить за этим.

— Я не то хотел сказать. — Он пытался сохранять спокойствие. — А давно это?

— Два месяца. Или три. Я не знаю! И не знала до тех пор, пока несколько дней назад меня не начало тошнить по утрам. — Руг швырнула тест в корзину и снова обрушилась на Корбана. — Джесси сказала, что это может быть от беременности, вот я и решила проверить.

Корбан не находил слов. Ребенок! Первая мысль, которая пришла ему в голову, — как страшно оказаться в такой ситуации и как ему выйти из нее. Последние несколько недель он чувствовал, но боялся признаться себе в том, что больше не любил Рут Колдуэлл. На самом деле он вообще не был уверен, что испытывал к ней что-нибудь, кроме физического влечения. С первых дней их совместной жизни он сомневался в чувствах Рут. Мотивы ее поведения были очевидными: она нуждалась в спонсоре, который оплачивал бы ее обучение. А квартира Корбана, его машина и счет в банке ее вполне устраивали. О таких намерениях догадаться несложно, тем более если человек этого не скрывает.

Теперь все стало намного серьезнее.

— Хватит так смотреть на меня! — крикнула она раздраженно.

— А как я смотрю?

— Так, будто это я подстроила свою беременность.