Книга Механикум - Грэм Макнилл

Возможно, Кельбор-Хал еще рассчитывал привлечь Кейна на свою сторону, а может быть, он не хотел рисковать производством, обеспечивающим Астартес, приберегая его для Воителя.

Как бы то ни было, но Кейн, стоя на ветру, продувавшем и гигантские сооружения башен Циолковского, и посадочные площадки патеры Урана, возносил благодарность Богу Машин и наблюдал, как приземляются эскадрильи «Грозовых птиц» Имперских Кулаков, падающие с неба золотым градом ангелов-мстителей.

3.03

После своего драматического заявления адепт Симеон, опустив руки, обогнул Ро-Мю 31 и прогнал от машины Зуше и Какстона. Он покрутил диск шкалы, нажал несколько кнопок, но ничего не произошло. С разочарованным, но ничуть не удивленным видом он пожал плечами.

— А что это за машина? — спросил Зуше. — Какой-нибудь конверсионный двигатель?

— Э, она слишком сложна для таких, как вы, — отрезал Симеон. — Но, к вашему сведению, это мой собственный газоразрядный преобразователь пертурбационного множества, который вырабатывает пульсирующее электрическое поле и позволяет измерить электрофотонные потоки. В просторечии называемые аурой.

— Эти рисунки, — заинтересовалась Далия, — сделаны машиной, не так ли?

— Да, верно, — кивнул адепт, не поднимая головы. — Все верно, только вот требуется масса усилий, чтобы убедить субъекта добровольно подвергнуться этому процессу.

— А почему? — спросил Зуше.

Симеон показал на контур человеческого тела, отпечатавшийся на каменной плите.

— Видишь? Так вот, это все, что остается от человека после активации машины.

— Она убивает их?! — воскликнула Далия, ужаснувшись обилию висевших на стене рисунков.

— Убивает, — хихикнул Симеон. — Но порой это необходимо, чтобы успокоить дракона.

— Ты знаешь, где находится дракон? — спросила Далия. — Можешь нас к нему отвести?

Симеон разразился пронзительным истерическим хохотом:

— Отвести к нему? Да разве она не знает, что он повсюду вокруг нее, что она и сейчас ходит по глотке дракона?

— Этот малый сошел с ума, — заявил Зуше. — Его мозг не выдержал долгого одиночества.

— Нет, — решительно возразила Далия. — Это не дракон. Отведи нас к нему. Скорее!

Ее повелительный тон заставил друзей обернуться, и даже Симеон удивленно заморгал. Прищурившись, он уставился на Далию, словно видел ее впервые.

Наконец он усмехнулся, кивнул и набросил капюшон поверх жидких седых прядей.

— Хорошо, — сказал он совершенно серьезным тоном. — Идите за мной, и я покажу вам дракона.

Симеон и его угрожающего вида сервитор вывели друзей из лаборатории через темный проход в дальнем углу зала, и группа очутилась в извилистом тоннеле. Вскоре сумрак сменился неярким светом, который словно исходил от стен.

Поверхность скал здесь тоже была гладкой, но непохожей на расплавленное стекло. Казалось, стены состояли из чистейшего серебра. Адепт Симеон уверенно вел их по запутанному лабиринту бесконечных тоннелей, поворачивая вроде бы наугад, но упорно отказывался отвечать на любые вопросы.

Зуше подергал Далию за рукав.

— Не знаю, куда он нас заведет, но не забывай, о чем мы говорили в маглеве, — предостерег он ее.

— О чем это ты? — спросил Какстон.

— Ни о чем, — ответила Далия. — У Зуше приступ паранойи.

— У меня паранойя?! — возмутился Зуше. — Напомни мне об этом, когда дракон начнет тебя заглатывать, Далия. Вот тогда и посмотрим, у кого из нас паранойя.

В конце концов Симеон вывел их на уступ, нависший над просторной, сверкающей серебром пещерой — такой большой, что Далия вспомнила о полом ядре планеты. Это было самое огромное ограниченное стенами помещение, какое каждый из них видел или мог себе представить. Пещера простиралась под ними и над ними, а округлые мерцающие стены расходились в обе стороны, словно самый большой из всех существующих амфитеатров.

— Узрите дракона! — крикнул Симеон, подойдя к деревянной кафедре, почти незаметной в силу ее нормальных размеров.

На кафедре лежала толстая книга в потрепанном кожаном переплете, а рядом стояла чернильница с обычным пером.

Далия окинула взором обширное пространство, почти ожидая, что какое-нибудь крылатое существо вот-вот высунется из своего логова.

Потом обернулась к друзьям, но Ро-Мю 31 и Какстон ответили ей одинаково изумленными взглядами. Северина тем временем с отсутствующим видом прошла к самому краю выступа, на котором они стояли.

— Осторожнее, Северина, — предупредил ее Зуше и заглянул вниз. — До дна очень далеко.

— Это место кажется мне… странным, — сказала Северина, и ее дрогнувший голос выдал сильнейшее беспокойство. — Кто-нибудь еще чувствует это?

Далия увидела, что Северина, часто моргая и качая головой, словно пытаясь избавиться от тревожных мыслей, смотрит в даль огромной пещеры.

— Если где-то здесь прикован дракон, я думаю, это место должно быть странным, — сказала Далия.

Она прищурилась, разглядывая далекие стены, но их мерцание не позволяло сфокусировать взгляд.

— Нет, — настаивала Северина, указывая здоровой рукой на блестевшие серебром стены и потолок. — Дело не только в этом. Углы… и перспектива… они неправильные. Смотрите!

И вдруг, как будто слова Северины что-то изменили в пещере, все дружно вскрикнули. Невероятность геометрии, прежде ускользавшая от слабого человеческого зрения, вдруг обнаружилась каким-то странным и пугающим образом.

Далия растерянно заморгала и, покачнувшись от внезапного приступа головокружения, схватилась за руку Ро-Мю 31. Хоть зрение и утверждало, что стены пещеры невероятно далеки, мозг был не в состоянии свести воедино зрительный образ и работу мысли.

Углы и пропорции исказились до безумия. Расстояние оказалось несущественным, а перспектива обманчивой. Все правила нормального состояния в одно мгновение были вывернуты наизнанку, и ужасная, искаженная реальность опрокинула понятия о естественном порядке Вселенной. Пещера словно пульсировала одновременно во всех направлениях, самым невероятным образом, двигаясь так, как никогда не могли двигаться скалы.

Но дело было не только в пещере. Все пространство в целом, стены и потолок, воздух между ними до самой последней молекулы стали частью обширного интеллекта существа или сооружения, обладающего древнейшей злобой и феноменальной первобытной силой. Как это могло быть? Подобное явление не имело названия, поскольку что могло значить имя для существа, которое создавало целые цивилизации, а потом уничтожало их по своей прихоти? Оно существовало в Галактике за миллионы лет до того, как Человечество стало дыханием на губах Создателя, оно испивало сердца звезд и было объектом поклонения в миллионах галактик.