Книга Итальянец - Анна Радклиф

Нарушив обет молчания, Скедони во время долгого спуска в долину беседовал с проводником, расспрашивая его о вилле. Трудно сказать, что побудило его к этому: то ли искренний интерес, то ли намерение проверить искренность поведения проводника, когда они были на вилле. Он расспрашивал крестьянина с великим терпением и подробностями, что удивило Эллену. Сумерки не позволяли ей видеть лица беседующих, но по изменяющимся голосам она могла судить о состоянии каждого. И все это время Скедони и проводник ехали рядом.

Когда Скедони вдруг умолк, раздумывая над тем, что сказал ему проводник о бароне ди Камбруска, Эллена поспешила задать последний вопрос о судьбе остальных обитателей виллы.

— Когда после первого же толчка рухнула старая башня, все в испуге покинули виллу. И вовремя — после второго и третьего толчков рухнула уже новая ее пристройка. Все убежали в лес и, по счастью, в ту сторону, которую не затронуло землетрясение. Из всей семьи погиб лишь один барон, туда ему и дорога. Чего только я не наслышался о нем! Я бы мог многое порассказать…

— Что случилось потом с его семьей?

— Жизнь разбросала их кого куда, но никто из них больше не вернулся в старые места. Нет, они слишком натерпелись всего здесь. Не случись землетрясения, несладкой была бы их жизнь, синьорина.

— Не случись землетрясения? — удивленно повторила Эллена.

— Да, синьорина, землетрясение прикончило барона. Если бы стены могли говорить, они бы многое поведали. В ту комнату в башне, о которой я вам рассказывал, не смел заходить никто, кроме барона и его слуги, убиравшего ее. Барон редко покидал ее.

— Возможно, он хранил в ней свои сокровища? — полюбопытствовала Эллена.

— Нет, синьорина, какие сокровища! Всю ночь у него горела лампа, а однажды дворецкий слышал…

— Хватит, — прервал его пришедший в себя Скедони. — Не отставай от меня. Довольно рассказывать сказки.

— Я рассказываю о бароне, синьор, вы сами только что о нем расспрашивали. О том, какие у него были странные привычки. Однажды в декабре, в ненастную ночь, как рассказывал моему отцу мой двоюродный брат Франциско, который служил у барона, когда все это произошло…

— Что произошло? — быстро спросил Скедони.

— Сейчас расскажу, синьор. Так вот, мой брат служил у него в то время, и каким бы невероятным ни было то, что я вам расскажу, это все правда, поверьте мне. Мой отец тоже думал, что я не поверю, когда рассказывал это мне…

— Достаточно, — резко оборвал проводника монах. — Расскажи, какая семья была у барона. Была ли у него жена?

— Да, синьор, была. Я бы и сам рассказал вам об этом, если бы вы научились терпению….

— Терпению нужно было научиться барону, а у меня нет жены, — вдруг заметил Скедони.

— Терпение нужно было жене барона, синьор, как вы это сейчас узнаете. Добрая душа была эта баронесса. Господь призвал ее к себе за много лет до этого. У барона осталась дочь, и, хотя ей было совсем мало лет, жизнь не мила была ей, но землетрясение отпустило ее на свободу.

— Далеко ли до гостиницы? — вдруг резко спросил Скедони.

— Въедем вон на ту горку, и сами увидите огоньки. Нас разделяет лишь эта впадина. Не беспокойтесь, синьор, тот, кого мы оставили на вилле, не сможет догнать нас. Вы что-нибудь знаете о нем?

Но вместо ответа Скедони спросил, заряжено ли ружье у проводника, и, узнав, что нет, велел ему немедленно исправить оплошность.

— Зачем, синьор? Если бы вы знали о нем столько, сколько знаю я, вы бы не опасались его.

— Я думал, ты его не знаешь, — удивился монах.

— И знаю, и не знаю. Во всяком случае, я знаю о нем больше, чем он подозревает.

— Ты неплохо осведомлен о чужих делах, не так ли? — заметил Скедони тоном, который должен был остановить говорливого проводника.

— Он бы тоже такое сказал, синьор, но дурные дела трудно долго держать в тайне, как бы это ему ни хотелось. Этот человек иногда приезжает в наш городок на рынок, но никто не знал, кто он и откуда. Кое-кто, однако, навел о нем справки.

— Кажется, мы никогда не доберемся до вершины этого холма, — недовольно заметил Скедони.

— И теперь мы знаем немало странного о нем, — невозмутимо продолжал проводник.

Эллена, ранее с любопытством слушавшая рассказ проводника, теперь была полна нетерпения наконец узнать все о Спалатро, хотя и опасалась, что это может быть каким-то образом связано со Скедони, и поэтому более не задавала никаких вопросов.

— Много лет назад, — продолжал крестьянин, — он откуда-то приехал в наши края и поселился в очень загадочном доме на пустынном берегу. Дом давно был заброшен, и в нем никто не жил…

— О чем ты говоришь? — нетерпеливо вмешался монах.

— Вы все время не даете мне досказать, синьор. Чуть я начну, как вы прерываете меня, а потом сами же спрашиваете, о чем я говорю. Я собираюсь рассказать вам довольно длинную историю, и прежде всего о том, чьим человеком он оказался… Вы не поверите, синьор. Как вы думаете, что решили люди сделать с ним, когда узнали? Правда, доказать все это было трудно и многие не хотели верить в эти ужасы…

— Меня эта история не интересует, — грозно сказал монах, — и я ничего не желаю о ней слышать.

— Я не хотел сердить вас, синьор. Не знал, что вас это заденет.

— Кто сказал, что меня это задело?

— Никто, синьор, только вы почему-то разгневались, и я подумал… Ей-богу, синьор, я не хотел расстраивать вас, но, поскольку он был вашим проводником, я подумал, вам будет интересно кое-что узнать о нем.

— От проводника я требую только одного — чтобы знал свое дело, — ответил монах. — Чтобы вел меня по безопасной дороге и умел, когда надо, помолчать.

На это проводник ничего не ответил, удержав за поводья коня, и отстал от монаха.

Вскоре они пересекли перевал и стали искать долгожданные огоньки селения, но кругом была вечерняя темнота, нигде приветливо не мигали огни человеческого жилища. Спустившись с горы, они снова оказались в лесу.

Скедони опять приказал проводнику ехать рядом, но больше не пытался завести с ним разговор. Эллена тоже молчала, погрузившись в тревожные догадки. Ее напугали странные намеки проводника на прошлое Спалатро и еще больше разожгли в ней любопытство. Поведение Скедони, его раздражительность, замешательство и то, как резко он оборвал рассказ проводника, вызвали у нее удивление и заставили заподозрить, что Скедони и Спалатро связывает нечто большее, чем то, что она предполагала.

Спустившись в долину, дорога снова пошла в гору, но ожидаемого городка все не было видно, и подозрение, что проводник обманул их, начало не на шутку тревожить Скедони и Эллену. Было так темно, что дорога лишь угадывалась, густые заросли деревьев вдоль нее полностью закрывали свет звезд.

Когда Скедони грозно спросил проводника, не сбились ли они с пути, в этот момент до них долетел шум голосов и выкрики.