Книга Экстремист - Сергей Валяев

— Все-все! — успокоил я всех. — Это от радости жизни! Отрыл-таки иуду, а это стоит мессы. Какие будут предложения?

Предложение было одно — взорвать люк к такой-то матери! После скорых расчетов все успокоились — проще подорвать себя, чтобы не мучаться от удушья. Вся система жизнеобеспечения отдела была отключена и мы, по мнению генерала и иже с ним, должны уйти на вечный покой. А если и выживем, то на входе нас встретят заградительным огнем те, кто непосредственно обязан защищать вверенный участок.

На все про все у нас четверть часа, пока команда майора Е.Беня выходит из Объекта. Отдаю должное генералу Орехову — операция проведена исключительно блестяще. Как блицкриг. За одним маленьким исключением, о котором скажу позже. Если буду жив, разумеется.

Меж тем группа разбрелась по камере смертников. В поисках запасного выхода? Выход всегда имеется. Даже у приговоренных к повешению. Сочинил на имя Высшего Синода милостивейшую просьбу: не вешайте, господа, как пса безродного, расстреляйте, как человека благородного, и, пожалуйста, просьба полностью удовлетворена. Огонь! Пли! И с чувством глубокого удовлетворения и килограммом свинца душа счастливчика отправляется в Чистилище.

— Александр! — обратился А. Гостюшев. — Можно я испытаю ЛАГ?

— Антатолий, — ответил я несколько нервно. — Не время для испытаний. Сам видишь, какая обстановка?

— А вдруг ЛАГ нам подсобит?

— Какой ещё ЛАГ, мать его так?! — вспылил я.

— Лазерный Аппарат Гостюшева, — скромно проговорил гений. — Опытный образец, так сказать. Я хотел вам показать… Что с вами, Александр?

Я почувствовал — мне дурно. Нет! Этого не могло быть. По всем законам поэтического жанра. Если представить нашу жизнь, сонетом.

Нет, определенно моими действиями водила рука Господняя. Другого объяснения не могу найти. Я просчитал все варианты, кроме одного, что нас могут без проблем закупорить в железобетонном отсеке. Откуда нет выхода. И только чудо… И вот оно — в руках человека, посланца Всевышнего. Вырвусь из этой мертвой зоны, поставлю свечку, ей-Богу!

И потом — сон в руку. Как тут не вспомнить героя с лазерным агрегатом. Боже мой, у меня сейчас мозги зашифруются от такого напряжения.

ЛАГ — был похож на массивный пистолет с удлиненным стволом. Не доверяя никому, ученый сам решил испытать детище бессонных ночей своих.

Видимо, это был единственный случай в практике оружейного дела. Я не настаивал, хотя самому очень хотелось поэкспериментировать.

Неумело выставив руку вперед, гений включил портативный аппарат тонкая лучистая игла пробила мрак и впилась в бронь люка. Казалось, что сверхпрочный металл, как пластилин, плавится не от этого луча, а от света наших фонарей.

Сказать, что коллектив затаил дыхание, ничего не сказать. Все мы оказались участниками магического действа. Великий Копперфильд не добился бы такого эффекта, как наш простой, советский самородок, сумевший из чайника смастерить чудо-пушку.

Наконец луч закончил свой путь там, где его начал. Возникла такая тишина, что было слышно, как под нашими ногами бурлит магма вулкана Этна, что на Сицилии. Но это кипела наша кровь.

— Кажется, надо толкнуть, — сказал ученый. — Это.

— Арсенчик, — сказал я тихо, словно боясь вспугнуть суку-судьбу.

Обычно десантник кочевряжился, когда его просили вышибить головой дверь, здесь же без лишних слов навалился телом на оплавленный круг. Хрясь!..

И мы увидели взлетевшие вверх армейские ботинки сорок седьмого размера. Вот что значит, не соизмерить свои силы. И улететь на бронированной крышке, как на фанере.

По этому поводу мы хохотали. Когда выпали в туннель. Советуя старательному бойцу эту крышку прихватить с собой. На память. Чтобы утрамбовать ею всех наших врагов — в блин.

Радовались жизни мы рано. Это выяснилось после того, как заблудились в бесконечных коридорах Пирамиды, как в тайге.

Схема выхода существовала, но доверять ей после всего случившегося? И мы решили действовать на авось. Вдруг нелегкая вывезет. Как это часто случается в нашем криминальном бытие.

Да, и ситуация осложнилась — появился тягучий мерзкий звук, точно взвод солдат тянул огромного африканского слона за пыльные уши. Или пудовые яйца. И тот таким отношением к себе возмущался — трубил в свою трубу.

Тревога! Стало быть, команда Е.Беня успешно выполнила конкретную боевую задачу. Что радовало. Меня. Почему? Отвечу на этот вопрос после. На свежем воздухе. Нехорошо лишь то, что нас решили похоронить в Пирамиде. Без соответствующих почестей. И чужими руками.

Трудно придумать более бессмысленной ситуации. Во многие истории я вляпывался, но чтобы так — по самую макушку. В такое дерьмецо!

И пока мы галопировали по туннелям, я для бодрости духа вспомнил быль, поведанную Евсеичем, соседушкой по ливадийским огородам.

Однажды по весне, когда жизнь и природа обновлялись, дедок был призван обустроить соседский нужник. Полковник в отставке Чубук, добрейшей души человек, штабист МО, совершил элементарную тактическую ошибку: угостил дедка первачом перед трудовой деятельностью.

Перебрался отставник в сельскую местность недавно и был далек от народа, как народ от него. К тому же дело случилось под вечерок и плотник торопился, чтобы до ночи самогон весь не скис.

Тяп-ляп — готово, сосед! А тот и поверил на слово; к тому ночка вовсю гуляла в огородике — не зги не видать.

По утру же начались хлопоты — ждали гостей. И они прибыли — лучший друг Кобачков, тоже полковник в отставке, при всех своих регалиях, полученных в кабинетных сражениях. С супругой Нунехией Эмильевной, женщиной уважаемой и полной, если не сказать точнее, упитанной, как японские борцы сумо, вес коих зашкаливает за полтора-два-три центнера.

И все бы ничего — праздник удался на славу. Бы. Боевые друзья вкусили первачка из кизячка, хрумкнули по преждевременному огурчику; жены их совершили променад по чудным ливадийским окрестностям. А по возвращению Нунехия Эмильевна имела неосторожность почувствовать позывы к освобождению кишечника. И заместо того, чтобы пристроиться под надежным кустиком, покрытым первым весенним малахитовым светом, она, женщина культурная, вломилась в дощатую будку нужника, как бегемот в секс — шоп.

Само собой, ни один из сельских хез трестов не был рассчитан на её габариты и вес. Вины Евсеича, как плотника, никакой, хотя после на него спустили всех собак. Быть может, и не прибил он какую дощечку, но разве дело в дощечках?..

Короче говоря, случилось то, что случилось: уважаемая Нунехия Эмильевна обвалилась в выгребную яму, как обваливаются города при десятибалльном землетрясении по шкале Рихтера.

Супруга полковника Чубука почему-то решила, что это звуки здорового организма гостьи и благовоспитанно удалилась на веранду. К благоверным. Там они втроем пропустили по рюмашечке. За здоровье дам-с! Потом посплетничали о последних политических событиях и наконец обратили внимание на странное звучание, назойливо доносящиеся из огорода.