Книга Ночной рейтинг звезды - Екатерина Красавина

— Ты что? Как ты можешь так думать?

— Я могу думать что угодно. И запретить ты мне не можешь. Это — мое дело. Теперь я понимаю, почему ты все время стучал молотком и делал вид, будто устраняешь неисправности. Ты искал драгоценности. Ты думал, что они замурованы где-то здесь. А я была так наивна… думала: ты что-то ремонтируешь. Я просто идиотка.

— Ева! Я…

Ева заткнула уши. Потом отняла руки.

— Значит, так. Я собираю вещи и сматываюсь отсюда. Не вздумай меня останавливать, искать и звонить. Ты для меня не существуешь. Все! А теперь — уходи! Немедленно. Убирайся! И отдай мне ключи от квартиры! Сию минуту!

С каменным лицом Антон повернулся и вышел из спальни.

Ева собирала вещи трясущимися руками. Кое-как она покидала их в сумку и спустилась по лестнице. Антон ждал ее внизу.

Молча он протянул ключи.

— Я тебя провожу. Договорюсь с кем-нибудь из деревни, чтобы тебя подвезли до Черногубцева.

— Не надо! Оставь меня в покое. Я сама доберусь.

Ева вышла из дома. Закрыла калитку. И пошла по дороге. В деревню.

Все разрешилось довольно быстро. Она договорилась с одним мужиком, который согласился довезти ее до Смоленска за сто рублей.

В Москву Ева приехала под вечер. И сразу вырубилась. Забылась тяжелым сном. Проснулась утром. Села на диван и уставилась перед собой невидящим взглядом. Была такая хренотень, что хуже быть уже не может! Ее поставили раком и поимели. И кто? Собственный муж! Правда, после всего случившегося навряд ли она могла считать его своим мужем. Он был альфонсом, раскатавшим губу на камешки Евангелины. А она была орудием достижения цели. Только и всего.

Эта история была намного хуже того эпизода с Николаем, который поссорился с женой и подкатил к ней ради ночлежки и кормежки в цивильном доме. Там был тупой, примитивный расчет. Дурь, глупость. Здесь — изощренное коварство и жестокость. Ева представила, как Антон строил планы в отношении ее. Серая мышь Ева Грушева будет рада любому мужчине, который появится на ее пути. Тем более молодому и привлекательному. Навряд ли она устоит против предложения руки и сердца. Она, без пяти минут старая дева, оставившая всякую надежду на замужество.

И он был прав! Она слишком быстро клюнула на него.

Ева пошла на кухню и поставила чайник. Зазвонил телефон. Это была мать.

— Алло! Ева! Я никак не могу дозвониться до тебя. Что-то случилось?

— Да. Случилось.

— Ты упала и подвернула ногу?

— Нет. Хуже.

— Что такое?

— Мы разошлись с Антоном.

— Поссорились?

— Нет. Все серьезнее.

— В молодых семьях всегда бывают ссоры. Это не беда.

— Мы не ссорились. Я не могу тебе все объяснить по телефону.

— Хочешь, я к тебе приеду?

— Не сегодня.

— Тогда — завтра. Я заскочу после работы. Я работаю в первую смену.

— Хорошо.

— Тогда договорились. Главное — не вешай нос. Все наладится…

Мать ворвалась в комнату с горестным восклицанием:

— Он тебе изменил? — выпалила, снимая с себя красный пиджачок.

— Тогда все поправимо. Расскажи толком, что там случилось. — Мать села рядом с Евой на диван.

— Антону нужны были драгоценности тети Евы.

— Господи! Он так и сказал тебе об этом?

— Да.

Вперемешку с рыданиями Ева рассказала матери об Антоне, опустив подробности его знакомства с Евангелиной.

Мать надавала кучу советов, главным из которых был куда-нибудь поехать и сменить обстановку. Ева обещала подумать. Но, честно говоря, в таком состоянии она мало что воспринимала.

Дни проходили один, похожий на другой. Пролетела неделя. А вскоре Ева узнала потрясающую новость: она оказалась беременной.

Вначале она не придала задержке месячных никакого значения. Подумала, что это из-за стресса. Она пережила сильнейший кризис, и организм мог дать сбой. Но потом заволновалась. Ева совершенно не помнила, когда у нее в последний раз была менструация. Когда-то она отмечала критические дни красными кружочками в маленьком календаре. Но потом махнула на это рукой. Постоянного бойфренда у нее не было, и можно было не напрягаться из-за «опасных» и «неопасных» дней.

Когда они с Антоном поженились, все было как в тумане.

И необходимость предохраняться вылетела из головы. Как сказала бы ее мать, сплошная безответственность.

Ева пошла к гинекологу. Рассказала проблему. Темноволосая полная женщина посмотрела на нее и задала вопрос: как давно у нее задержка? Ева пожала плечами. Врач посмотрела на нее, как на ископаемое животное.

— Вы замужем?

— Была замужем.

Врач что-то черкнула в карточке.

— Вы можете пройти тест на беременность.

— Когда?

— Прямо сейчас. Сто пятьдесят рублей.

— Я согласна.

— Сходите в туалет в эту баночку. Мочу принесите мне. Вне очереди. И сидите в коридоре. Я вас вызову.

— Хорошо.

Ева сделала все, как ей сказали. Через какое-то время ее вызвали.

Она вошла в кабинет с замиранием сердца.

— Вы беременны. Будете делать аборт? Или оставите ребенка?

Врач оторвалась от карты и посмотрела на нее.

— Я… не знаю.

— Подумайте, время еще есть. Но не тяните. Если будете делать аборт, приходите ко мне. Я дам направление на анализы. Вопросы есть?

Ева сидела ошеломленная.

— Н-нет.

— И учтите, — врач заглянула в карту, — вам двадцать девять лет?

— Да.

— Через год вы уже переходите в категорию позднородящих. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так что думайте!

…Ева встала со стула и пошла к выходу.

Дома у нее все валилось из рук. Ребенок! Она никогда не думала о детях. И вдруг… Она должна сделать выбор. Оставить ребенка или нет? Как она будет его воспитывать одна? Сможет ли? Может, лучше сделать аборт? Так проще.

Она терзалась этими вопросами несколько дней. А потом решилась. Будь что будет. Может, это ее последний шанс.

Как только Ева приняла решение, ей стало легче. Как будто бы с плеч свалилась тяжесть. Даже настроение поднялось. Теперь у нее наступит совсем другая жизнь. И она навсегда забудет прошлое. Тут же ее кольнуло: ведь это ребенок Антона. Вдруг он будет похожим на него? И, глядя на ребенка, она всегда будет вспоминать эту страницу своей жизни? Может быть, лучше обрубить все разом и не париться?